Невеста Полоза

– Твой путь страшнее злой метели,

Лежит туда, где снег и лед….

– Бабушка… – жалобно проговорила Синичка, – Бабушка, я сейчас вернусь, я принесу…

Девушка снова опустила тряпочку в ледяную воду, выжала, положила ее на лоб старушки, и кинулась за дверь, схватив со стола маленький, резной нож. Подхватив подол платьица, она со всех ног бросилась в сторону болот. Роса на траве, холодила босые ноги, а ветви деревьев, казалось, подгоняли ее. Перемахнув через валежник, не сбивая бега, она проскочила между двумя березами, и зайцем запетляла меж стволов. Коса распустилась, лента, вплетенная в нее, потерялась где-то в дороге, и волосы падали на лоб, забивались в рот. Наконец деревья начали редеть, и девушка выскочила к самой кромке болот. Над ними стелилась хмарь, не давая увидеть не зги под ногами. Стиснув зубы, она, без страха вступила на кочку. Одна, вторая, третья. Она помнила, что где – то здесь, где – то рядом, на маленьком островке посреди болота, растет лютая трава, которая может победить любую хворь. Змеиный горец.

«– Смотри, Синичка. Это Змеиный Горец.

На ладони матери, лежало тонкое растение с большими листьями. Мелкие, розовые, собранные в плотный колос, цветочки, поникли.

– Нам нужен корень. Он способен прогнать любую хворь. Излечить тело изнутри.

Аккуратно, она отрезала от цветка толстый, сплюснутый, темно-красный корень.

– Его нужно мелко нарезать, запарить в воде, и настойку эту пить. Запомни, растет он только на болотах.

– Мама, почему его называют Змеиным?

– Когда – то давно, еще когда мир был молод и юн, большой, крылатый Змей, украл у Перуна невесту. Красавицу Ладу. Узнав о потере, Перун пустился в погоню. Грозный Бог догнал Змея у самого входа в его подземное царство. Он смог забрать у него свою любимую, но Змея жестоко покарал. Три дня и три ночи, Перун гнал Змея по сизому небу, и рубил его своею секирой. Боги бессмертны, крылатый Змей не погиб, но кровь его рассеялась по всей земле. И из крови его, в память о его любви к Ладе, появился этот цветок.

– Мама, но зачем Перун хотел убить Змея? Он же мог его только наказать.

– Он – зло, моя девочка. Страшный, коварный и злой. А зло, нужно искоренять. Что Боги и делают.»

Маму тот корень не спас, но может быть он спасет Вирь – Ават. Синичка выскочила на островок и сквозь плотную пелену тумана, увидела колосящиеся розовые цветочки. Встав на колени, девушка аккуратно разрыла цветок, вытащив его из земли и срезала корень. Поблагодарив его за помощь, она положила цветок в воду, напитать стебель влагой, что бы снова полезли новые побеги, и аккуратно присыпала ямку. Положив корень с ножом в карман передника, она утерла лоб рукой. Неожиданно ее привлек странный звук. Казалось, где-то играла свирель веселую, нежную мелодию. Она привстала на коленях, силясь что-то рассмотреть в тумане. Этот звук звал ее, казался ей знакомым и добрым. Она встала на ноги и медленно пошла в сторону музыки. Она скорее почувствовала, нежели увидела, легкое шевеление под ногами. Опустив глаза, Синичка разглядела извивающиеся, гладкие тела. Змеи. Самых не мысленных расцветок. Зеленые, черные, серые, синие. В крапинку, полосатые, с зигзагами. Свирель пела уже совсем близко. Туман слегка рассеялся, обнажив: покрытые сочным, зеленым мхом кочки; розовые, искрящиеся цветы Горца; рыжие ягоды морошки. Девушка чуть сузила глаза, стараясь различить движение впереди. Легкий ветер, клоками унес в сторону еще часть тумана. Расширив глаза, она увидела, как на поляне, в низине, две большие, красивые змеи, стоя на самом кончике хвоста, извиваются, переплетаются между собой, покачиваясь в такт звучащей музыке. Одна из них, нежно – серебряного оттенка, с вкраплениями блестящих, мерцающих чешуек, и вторая, иссиня – черная, с белыми, широкими полосами. Синичка завороженно следила, не в силах оторвать взгляд от этого танца. Грациозного, по своему прекрасному и опасному. Если, когда – ни будь, ей бы довелось рассказать об увиденном, она не смогла бы этого сделать. Все слова, стали бы скупыми, грубыми, не могущими описать всю красоту этого действия. Моргнув, девушка почувствовала, как воздух дрожит, а фигуры змей, как будто бы смазываются. Находясь во власти неведомой, загадочной музыки, она увидела, на месте этих существ, людей. Юную, тонкую девушку, которая казалась легкой, как птичка. Красивое, удлиненное к низу лицо, копна светлых, почти белесых волос с ярким, блестящим камнями венцом, на губах которой, теплилась, нежная улыбка. Она об руку, медленно танцевала с юношей. Выше ее на голову с копной черных волос и таким же красивым лицом. Девушка закружилась, затерявшись в сполохах белого, подвенечного платья. Неожиданно Синичка вздрогнула. Откуда-то из дали, блеснули золотом глаза и девушка почувствовала, как в душу закрался тягучий, липкий страх. Вспомнила, как давным – давно, баловала ее Вирь – Ават, баснями. И одна из них была о Змеином Царе, что живет под землей. О том, когда мир был юн, прекрасная девица ходила за морошкой, и увидела, как женится змей со змеицей. Не сбежала, не закрыла глаза, на свою беду смотрела на танец. За это просватали ее за Змеиного Царя. Стала она умолять его, чтобы не забирал ее, не лишал солнышка. Смилостивился Змей, сказал, что за доброту ее, подарит ей два дня, чтобы зелье сварить, от которого она позабудет все что увидела. Но не успела девица, не разыскала. Двух дней не прошло, как пришлось ей спуститься в подземное царство. Вот она, плата за любопытство неуемное. Крепко зажмурившись, она попятилась, стараясь не наступить на вьющихся по земле змей. Под ногой, с хрустом сломалась сухая ветка, и испуганно вскинув глаза, она увидела, как девушка и юноша обернулись в ее сторону. В ту же минуту, по бокам от нее, оказались два молодца. Высоких и плечистых, похожих меж собой, как две капли воды. Синичка не успела даже вскрикнуть, как они схватили ее за плечи, и повели вперед, в самую гущу тумана. Как в бреду, она медленно шла, не в силах заставить себя, хотя бы попытаться вырваться, сбежать. Они прошли между юношей и девушкой, которыми всего мгновение назад, она любовалась. За спиной послышался едва уловимый шорох голосов. Туман рассеялся, мужчины отпустили ее. Синичка подняла глаза и страх заставил тело онеметь. Перед ней стоял высокий, худой мужчина, и полная ужаса девушка поняла, что это и есть, Змеиный Царь. Ее взгляд цеплялся за совершенно ненужные детали. За отвороты на кожаных сапогах. За круглые, серебряные пуговицы на его жилете. За такую же серебряную рубашку, из легкого материала. За узкие ладони, затянутые в черные, кожаные перчатки. И наконец остановился на лице мужчины. Синичка вздрогнула всем телом, в ужасе, широко распахнув глаза. Большие, слегка на выкате глаза, цвета расплавленного золота с вертикальным зрачком. Холодные и неподвижные. Лишенный губ, сомкнутый в жесткую линию, рот. Длинный, с широкими крыльями, нос. Все его лицо было покрыто жесткими и мелкими золотыми чешуйками. У глаз, у резко очерченных скул, чешуя была темнее. Длинные, вьющиеся, пегие волосы обрамляли лицо, а на голове виднелись длинные и тонкие, слегка загнутые вверх, витые рога. Поперек его лба пролегла вертикальная морщинка, он слегка нахмурил тонкие, едва заметные за чешуей, брови.

– Как посмела ты, человеческая дочь, обесчестить своим присутствием священный обряд? Как посмела следить, за змеиной свадьбой? – его голос был сух и холоден. Похожий на перекатывание песка по ветру, в знойный день.

– Я… Я не хотела… – голос Синички дрожал. – Прошу Вас, простите меня… Прошу Вас…

– Я знаю, что не просто так, ты оказалась здесь, но за любопытство свое ты поплатишься. Быть теперь тебе моей невестой. – процедил он сквозь зубы. – Даю тебе два дня срока, на то, чтобы отыскать змеиное зелье. Управишься в срок, я отпущу тебя, и ты позабудешь все что видела. А не управишься, спустишься в мое Подземное Царство и меня мужем своим назовешь.

Неожиданно все вокруг накрыло туманом, да таким густым, что девушка не могла разглядеть даже своих рук. И так же внезапно, как появился, он рассеялся. Островок был пуст и только эхом проносились слова Змеиного Царя: «Два дня срока. Два дня.»

***

– Пряхи были правы! Были правы! – Серебрянка, радостно улыбаясь, хлопнула в ладоши. – Роду продление!

Полоз на мгновение остановившись, хмуро посмотрел на нее. Мужчина вышагивал из угла в угол по залу и вил в пальцах тонкий шнурок. Не так он себе представлял встречу с невестой. Не так.

– Она человек? – спросила Велета, на мгновение оторвавшись от своего рукоделия, которое держала в руках.

– Именно нянюшка. Но, это ничего не значит. – Серебрянка сурово посмотрела на старушку, как будто та, уже сказала веское, злое слово.

– А я и не против. – проговорила она, близоруко сощурившись. – Пра – пра – прабабка царского рода, тоже была человеком. И оказалась мудрой правительницей, советницей, первой помощницей своего супруга. Хороша ли девица?

– Очень, нянюшка! Она мила, прекрасна! Как раз то, что нужно нашему Полозу. – Серебрянка снова хлопнула в ладоши, подскочив на месте. – А то, что друг друга не знают, так это не беда.

– Стерпится – слюбится. – мудро подметила Велета.

Полоз поглядел в их сторону, тяжело вздохнув. Витой шнурок в его пальцах, снова расплелся. Он думал о певчей птичке, по неловкости, попавшей в кольца к змею. И жалко было девицу, да только закон попрать, он был не в силах. Даже говорить с ней теплее, и то не мог себе позволить.

– Сыграем государеву свадьбу, на зависть соседям из Северных Краев. – не в силах усидеть на месте, девушка встала, и закружилась на одном месте. – А у меня подруженька появиться.

– Правителю подмога будет. Змеенышей нарядят, на радость старухе. – пробормотала Велета.

Мужчина кинул на них быстрый взгляд, чуть ли, не взвыв от досады.

– Полоз, а ты почему молчишь? – Серебрянка, уперев руки в бока, поглядела на брата.

– Слушаю. – хмуро ответил он. – Гладко у вас все выходит.

– Так не у нас, а у тебя выходит. – девушка лучезарно улыбнулась ему. – Радоваться надо Полоз, радоваться. Счастье под крышу отчего дома пришло, а ты хмур. Неужто девица не люба? – она лукаво улыбнулась, блеснув глазами.

Сохранив молчаливое достоинство, он быстрым шагом покинул залу. Серебрянка проводила его взглядом, и снова села рядом с Велетой.

– Глупый еще. Маленький. – проговорила старушка. – Счастья своего не ведает. Против судьбы идти, что быструю речку против течения переходить, гиблое дело.

***

Напоив Вирь – Ават настоем из корня Горца, Синичка провела у ее постели весь день и всю ночь, до самого рассвета. До первых петухов. Несколько раз она погружалась в дрему, но через секунду просыпалась. Все ей слышался пыльный, шелестящий голос, который звал ее по имени, да напоминал о сроке. На утро старушке стало лучше. Хворь из нее выходила. Заметив перемены в Синичке, Вирь – Ават приподнялась на лавке, заглянув в ее лицо.

– Что с тобой, утенок?

Девушка вздохнула, да и поведала, все что с ней произошло. Как на болота ходила, как свадьбу змеиную видела, как Царя Змеиного повстречала. Старушка снова откинулась на лавку, устремив взгляд в потолок и замолчала. Синичке на мгновение почудилась, что Вирь – Ават уснула, но неожиданно она спросила:

– Давно ли случилось это, дитятко?

– Вчера, бабушка.

Вирь – Ават кивнула и снова, не мигая, уставилась в потолок. Синичка прервала молчание:

– Что мне делать, бабушка? Где отыскать змеиное зелье?

Старушка глубоко вздохнула, не глядя на нее:

– Не существует его, девочка.

Синичка вздрогнула

– Бабушка… – жалобно проговорила она. – А как же…

Вирь – Ават молча посмотрела на нее и отвернулась. Девушка почувствовала, как холод сковал ее тело, добираясь до самого сердца. Если бы было бы средство, способное помочь, знахарка сказала бы ей, помогла, направила.

– Что же стало с той девицей, о которой ты рассказывала мне баснь, бабушка? – тихо спросила Синичка.

– Не могу я ответить тебе, дитятко, на этот вопрос. Тайна эта за семью печатями спрятанная.

Вирь – Ават села на лавке, порывисто сорвала с шеи латунный медальон с выгравированным на нем языком огня, и вложила в дрожащую ладонь Синички. Девушка крепко сжала его.

– Носи его на шее. Он убережет тебя от беды. Нет худа без добра. Может быть там, тебе будет лучше, чем здесь.

Синичка благодарно обняла старушку и завязала шнурок на шее, скрыв его за одеждой.

– Куда ты, утенок? – спросила знахарка, увидев, что девушка поднимается на ноги.

– Домой. Память мамину забрать.

– Не нужно, девочка. Ждут тебя там люди с умыслом злым. Беда будет. Не ходи.

Вирь – Ават не умела лгать. Да и надобности не было. Девушка кивнула и снова села подле старушки.

Глава 4

Полоз сидел в богато-украшенном свежими цветами, зале, в полном одиночестве, и рассматривал нутро стеклянного шара. В отражении, он видел, свою невесту, с печатью печали и безысходности на лице, смотревшую на закатное солнце. Второй день был на исходе. Зажгутся огни, заиграет свирель, все Змеиное Царство выйдет на поверхность, всего на несколько минут. И спустится рука об руку с ним юная невеста. Боящаяся его, не знающая его. Кто он для нее? Монстр, страшный ликом. Чудище рогатое, забирающее у нее свет солнца, жизнь промеж людей. Змей холодный, чешуйчатый. Злость на самого себя, хотя и понимал, что он не виноват в этом, затопила его, накрыла жгучей волной. Сдавив в ладони шар, он слегка раскрыл ладонь, от чего на пол, осыпались мелкие, похожие на пыль, серебряные осколки. Если он поторопиться, то успеет завершить незаконченное дело. Хоть чем – то порадует птичку певчую. Он резко поднялся на ноги, сделав замысловатый взмах рукой. Широкий, тяжелый, белый плащ, опустился на его плечи.

– Еще рано, Полоз, куда ты собрался? – голос Серебрянки, заставил его слегка вздрогнуть, и резко повернуться. Девушка стояла в дверях, скрестив тонкие, обнаженные руки на груди. Ее лицо выражало беспокойство, напополам с любопытством.

– Не беспокойся. Сбегать я не собираюсь. – процедил он, сквозь зубы.

– А я и не говорю, о том, что ты собираешься бежать. – она подняла вверх тонкие брови. – Я – любопытствую.

Он провел ладонью по лицу, мысленно коря себя за вспышку гнева.

– Прости меня, сестра. Я не хотел тебя обидеть. – пробормотал он.

Она подошла к нему, положив ладони на плечи, и тепло улыбнулась:

– Ты переживаешь. Это в порядке вещей. Так куда ты собрался идти?

– Хочу сделать Невесте подарок. Такой, о каком она не забудет.

– Хорошо. Тогда нам нельзя задерживаться. Я так понимаю он находится во Внешнем Мире? Нам нужно поспешить. Не гоже опаздывать жениху на собственную свадьбу.

– Нам? – теперь настал его черед удивляться.

– А ты думаешь, я отпущу Великого Алатума, одного, в смешанных чувствах? – она лукаво улыбнулась, слегка сморщив нос. – Нет, Полоз, я всегда была рядом, и рядом останусь.

Мужчина закатил глаза, и на его лице промелькнула, едва заметная, ухмылка.

***

Второй день был на исходе. Синичка сидела на берегу речки, опустив босые ноги, в прохладную воду, и глядела на алые лучи, заходящего солнца, пробивающиеся сквозь деревья. Сегодня был последний день. Сегодня за ней придут. Она нутром это чуяла, ощущала душой. Этой ночью ее сморил сон. Снова бежала она, через заснеженный лес, к избушке лесоруба. Снова вела за собой Милу. Снова в дребезги разбилась чашка полная отвара. И голос, шелестящий и сухой, все повторял: «Спускайся. Я жду тебя. Спускайся.» Синичка опустила подбородок на колени, подняв глаза к небу. Прощаясь с вешним солнышком, с синим небом, с белыми облаками, с лесом. Не видеть более ей белого света, не услышать пение птиц, не уразуметь человеческую речь. И мечты о муже любимом, о доме, поглотила темнота. Навсегда судьба связала ее со страшным, злым Хозяином Подземного Мира. С Вирь – Ават она уже простилась. Старушка обняла ее, и долго не отпускала. Прислонилась сухими губами ко лбу. Последние напутствия дала. Домой девушка, так и не вернулась. Погибнет последнее напоминание о матери. Книга так и останется лежать в полу, меж досок, шкура, заботливо скроенная, так и останется на лавке. И ни одна любящая рука, не проведет по шершавым страницам, не коснется мягкого меха. Собрав целые пригорошни (пригоршни) травы, она закрыла глаза, поднесла их к лицу, вдыхая запах свежей земли, запах природы, запах леса. Слез не было. Они давно высохли. И единственное, что ей оставалось, ждать неизвестного и наслаждаться такими простыми радостями. Легкий шорох позади, заставил ее широко распахнуть глаза, и обернуться. Перед ней стояла низенькая старушка. Собранные, в сплетенные между собой косы, седые волосы. Тонкая сеть улыбчивых морщин в уголках, темно-синих глаз. Доброе лицо. Одетая в просторное платье. Она окинула девушку с ног до головы, слеповато прищурившись. А затем, склонив голову на бок и улыбаясь, спросила:

– Почем печалишься, девица? Неужто обидел кто?

– Нет, бабушка. – девушка покачала головой.

– Птичка певчая. Маленькая, красивая. Синичкой, небось величают?

Девушка удивленно кивнула, не сводя взгляд от пришелицы.

– Меня Велетой звать. – проговорила старушка. – Думаешь в клетку золотую посадят? Петь заставят. – она покачала головой. – Не бойся. Не обидят тебя. Пойдем. К жениху тебя отведу.

***

– Полоз, что это за люди? – Серебрянка схватила мужчину за руку, испуганно выглядывая из-за деревьев. Он приложил тонкий, когтистый палец к губам. Девушка едва заметно кивнула, замолчав. Острое зрение, помогло им различить стоящий в дальнем конце поляны, покосившийся севший сруб, с дверью, которая болталась на одной петле. Вокруг него столпились люди. В основном мужчины. Кто – сидел на траве, кто-то стоял, и рой голосов, похожий на пчелиное жужжание, наполнял поляну. Чуть поодаль сруба, была навалена большая куча хвороста, в середине которой, стоял вертикальный шест. Полоз навострился, стараясь различить в стоящем гомоне, хоть какие-то слова.

– Буренка, кормилица наша последняя, издохла. – причитала одна из немногих женщина, заламывая руки. – Хворь страшную навела, ведьма проклятая.

– Посевы пшеничные не взошли. Как же теперь… – рыдала вторая на плече у тучного мужчины. – Боги отвернулись от нас.

– Давно надо было это сделать. – звучным эхом прокатился мужской голос. – А то все больно добрые. Непотребство такое позволяли, в дома ее впускали! Еще когда подлеткой была, надобно было сделать это.

– Надо было. Да что сетовать, коль упустили. Ищи-свищи ее. Весь лес прочесали, а она как будто в воду канула. – отозвался еще один, который удобно расселся на полянке. – Собаки не чуют. Одним словом – ведьма!

– Так может и правда, канула? – проговорил третий.

– Дурень, ведьмы не тонут! – прокричал четвертый.

Полоз почувствовал, как ненависть затапливает разум. Серебрянка дернула его за рукав, заставив опомнится.

– Что же они хотят сделать с ней? – прошептала она, приложив ладони к губам.

– Сжечь. – тихо, с ненавистью проговорил он.

– Зачем, Полоз? Она же их рода.

– Потому что – люди. – выплюнул он, ненавидяще глядя на сруб. – И пришлая.

– Пришлая? А ты откуда знаешь? – Серебрянка медленно повернулась к нему.

Он промолчал, лишь сомкнул в жесткую линию, рот.

– Останься тут. Я туда и обратно. Заметить не успеешь, как вернусь. – тихо проговорил он, и растворился в клубах фиолетового дыма. Серебрянка опустила глаза, чтобы увидеть, как юркнул в траве толстый, гибкий змеиный хвост. Стараясь держаться как можно дальше от людей, подавив в себе желание появиться прямо перед ними, как грозный, страшный Змеиный Царь, помня о сохранности своего народа, он в мгновение ока оказался сбоку сруба. Найдя достаточно широкую щель, он юркнул внутрь дома. Огляделся. Комната была пуста, хотя и хранила в себе чужое присутствие. Все горшки были разбиты; лавка и стол перевернуты, даже полки, на которых стоял выскобленный из коры хранитель дома, были разнесены в щепки. Он аккуратно выглянул за дверь. Из комнаты виднелся кусок больших сеней. Удостоверившись, что люди не заметят его присутствия, он снова стал человеком. Еще раз оглядев комнату, он встал на колени, пробежав пальцами по доскам.

– Полоз. – его слуха достиг тихий, едва уловимый голос.

– Я же просил тебя, остаться там. – так же тихо ответил он, поглядев на нежно – серебряную змеицу, которая подняла острую морду вверх, глядя на него бусинами глаз.

– Я не могла оставить тебя одного. Что ты ищешь?

– Книгу. Старую, толстую книгу. Она должна быть под досками. В змеином теле не сподручно.

– Ты постучи, а я скажу тебе какая полая.

Он кивнул, когтями пробежавшись по доскам.

– Стой. Стой. – неожиданно проговорила Серебрянка. – Вот тут глухо звучит. – змеица указала хвостом на кусок пола под его коленом.

Полоз практически растянулся на полу, поджав под себя ноги, прислонившись ухом к доскам.

– И правда глухо. Подожди… Но как… – проговорил он. – Я знаю.

Он снова встал на колени, надавив рукой на одну из частей пола. С тихим скрипом доска поднялась вверх, обнажив отверстие. Засунув туда руку, мужчина вытащил на свет сухую, толстую книгу.

– Она? – поинтересовалась Серебрянка.

Полоз кивнул, вставая на ноги и нежно, аккуратно завернув книгу в полоску бархата, спрятав куда- то под плащ. Неожиданно послышавшиеся шаги, заставили его замереть, навострившись.

– Кто – то идет. – испуганно проговорила Серебрянка. – Нам нужно уходить.

– Шкура, здесь еще должна быть волчья шкура. – судорожно проговорил он, разворачиваясь вокруг своей оси, нервно озираясь.

– Шкура – то тебе зачем? – почти простонала змеица. – Они сейчас войдут сюда!

Шаги все приближались, и неожиданно, мужчина увидел ее. Белый мех, выбивался из-под перевернутой лавки. Резким движение, он бросился к ней. Откинул сломанную лавку, схватил потертую, запыленную, благо не порванную злыми людьми, шкуру. В это мгновение, в комнату вбежало сразу несколько мужчин, да так и застыли на месте, разглядывая Полоза. Подхватив Серебрянку на руки, он круто повернулся, растворившись в воздухе, оставив плащ, лежать посреди комнаты, напоследок услышав возглас:

– Ведьма опять морок навела!

Оказавшись среди деревьев, в отдаленной, глухой чаще, мужчина опустил змеицу на землю, которая тут же стала девушкой.

– Полоз! Что же ты творишь?! – она уперла руки в бока.

– Плащ второй потерял… – в ответ на это посетовал мужчина, проверяя шкуру и книгу.

– Второй?!

Он кивнул, сузив глаза, рассматривая книжный переплет.

– При почти таких же обстоятельствах. Но… как видишь, все обошлось. – он на мгновение, кинул на Серебрянку быстрый взгляд, отметив, что сестра кипятиться не хуже самовара.

– Ты невыносим! – она топнула ножкой, обутой в шелковые туфельки. – Так зачем тебе эта шкура была нужна?

Любопытство пересилило, и девушка подошла поближе, аккуратно провела ладонью по меху.

– Она ее память. – просто ответил Полоз, пожав плечами.

– Я видела ее глаза, когда она увидела тебя. Думаешь она посмотрит на тебя по-другому?

– Я не собираюсь покупать ее подарками. – оскорбился он. – Если ей и суждено прожить со мной всю жизнь, то я хочу, чтобы то, что дорого ее сердцу, было при ней.

– Она полюбит тебя, Полоз. Как только узнает по лучше. – Серебрянка, тронула его за плечо.

Он горько усмехнулся:

– Пойдем. Действительно, нехорошо будет, если я опоздаю на собственную свадьбу.

***

Солнце зашло, погрузив мир в темноту. Синичка медленно шла за Велетой, склонив голову, не заговаривая. Они ступили на болота, где она совсем недавно собирала траву, и была переполнена беспокойством за Вирь – Ават. По ним снова стелился густой, белесый туман, и только свет светлячков, хоть немного, но пробивался сквозь хмарь. Они достигли островка и остановились. Клубы тумана начали развеиваться и глазам Синички, открылась целая толпа людей. Змеи. Она сразу поняла, что это были поданные Змеиного Царя. Мужчины, женщины, дети, слишком красивые, чтобы быть просто людьми, без единого изъяна, с глазами, слабо мерцавшими в темноте. Велета, ободряюще сжала ее локоть и отошла в сторону. Синичка перевела взгляд вперед, встретившись глазами со своим нареченным. Он стоял выпрямившись, такой же высокий, покрытый золотой чешуей. Его глаза неподвижно смотрели на нее. Он выставил вперед руку, затянутую в кожаную перчатку, ладонью вверх. На мгновение зажмурившись, подавив в себе страх, она на негнущихся ногах подошла к нему, вложив дрожащую ладонь в его руку. Неподалеку, по разные стороны, вспыхнули два высоких костра, осветив собравшийся люд. Послышался мелодичный зов свирели. Мужчина молча, не отпуская ее, заложил вторую руку за спину. Синичка закрыла глаза. Танец. Музыка, казавшаяся ожившим существом, вела ее, накрывала теплым пологом. Отточенные движения, которых она не ведала, складывались в голове, заставляли тело двигаться, теряться в зелени болота. Музыка успокоила ее, казалось, нашептывала, обещала, что все будет хорошо. Синичка не знала, сколько продолжался танец. Минуту, час, а может быть несколько дней. Свирель издала последнею ноту, унесся ее в высоту. Девушка открыла глаза. По воздуху плыли разноцветные искры, то вспыхивая, то исчезая. Собравшиеся люди, улыбались, смеялись, хлопали в ладоши. Она перевела взгляд на своего жениха. На лице мужчины не отразилось ни одной эмоции, холодная, жесткая маска. Она вздрогнула, когда почувствовала, что по ногам скользит прохладный, фиолетовый дым, поднимаясь вверх. Последний раз, она кинула взгляд на чернильное небо, на котором зажглись холодные, бледные звезды. Последний раз поглядела на пышные кроны деревьев. Последний раз увидела маленькие, розовые цветы Горца. И перед тем, как утонуть в темноте, она подумала:

«Прощай мир. Прощай бабушка.»