Мистическая Москва. Тайна дома на набережной

Глава 5

Звонок в дверь раздался в тот момент, когда она поднесла руку к замку. Аня резко дернулась и с ужасом посмотрела на створку.

– Откройте, товарищ Фролова, – послышалось с лестничной площадки. – Мы знаем, что вы дома.

– Кто там? – дрожащим голосом спросила Анна.

– А вы откройте – и узнаете.

– Я не привыкла отпирать дверь незнакомым людям. – Девушка попыталась придать своему голосу твердость, но у нее плохо получалось.

– Тогда я отдам приказ ломать дверь.

Аня медленно опустила чемодан на пол. Похоже, она опоздала. Теперь не будет ни Сибири, ни новой жизни.

– Так как? Мы ломаем? В последний раз прошу по-хорошему – откройте, иначе хуже будет.

– Значит, так! – Страх куда-то ушел, осталось лишь холодное равнодушие ко всему происходящему. – Открывать дверь я никому не собираюсь. А если кто-то из вас посмеет сюда сунуться, я выстрелю, не задумываясь. Ясно?

За дверью на некоторое время воцарилась тишина. Анна напряженно прислушивалась. Неужели ушли? Хотя вряд ли. Таких людей простой угрозой не испугаешь.

– Послушайте… – Теперь из-за двери звучал другой голос. – Вам все равно некуда деваться. Рано или поздно мы вас оттуда выкурим. Только ваше положение значительно усугубится. Вы меня понимаете?

Анна понимала. Но открыть дверь людям, которые арестовали ее родителей, просто не могла.

– Итак, что вы решили?

– Убирайтесь! И помните, патронов у меня много. На всех хватит.

На лестничной клетке вновь стало тихо. Правда, теперь до нее доносились едва слышные голоса. Похоже, люди по ту сторону двери сдаваться не собирались.

А в то время человек в черном, командовавший операцией, спустился к телефону-автомату и принялся набирать номер наркома Ежова.

– Николай Иванович, это Серов, – сообщил он. – У нас возникла небольшая проблема.

– Вот как? – удивился человек на том конце провода. – Откуда же могла взяться проблема?

– Гражданка Фролова, которую вы приказали арестовать, заперлась в квартире и угрожает пистолетом.

– Каким пистолетом?

– Не знаю. Я его не видел.

– А может, и нет никакого пистолета? Вы проверяли?

– Желающих не нашлось. Фролова пригрозила послать пулю первому же, кто рискнет сунуться в квартиру.

– Я сейчас буду. Ждите.

Через полчаса возле десятого подъезда остановился черный автомобиль, и из него вышел человек неприметной наружности. Он окинул местность цепким взглядом и решительно направился в подъезд. Возле двери Фроловых остановился, грозно посмотрел на подчиненных, подошел вплотную к створке и громко произнес:

– Гражданка Фролова, я приказываю вам открыть дверь.

В квартире стояла тишина. Некоторое время мужчина молча смотрел на деревянное полотно, а потом махнул одному из людей – крепкому парню, жестом показывая, что нужно ломать дверь. Сотрудник с опаской подошел поближе и обернулся на командира – не передумает ли. Но тот, сжав зубы, даже не смотрел в его сторону.

Молодой человек вздохнул и с силой надавил плечом на створку. Она заскрипела, и из квартиры тут же грянул выстрел. Парень охнул и повалился на пол.

Старший группы бросился к подчиненному.

– Значит, так, да? – рявкнул Ежов. – Ну, что ж, ты сама напросилась… Серов!

– Я, – вытянулся склонившийся над раненым мужчина.

– Слушай мой приказ!

– Николай Иванович, его бы в больницу надо… – робко заметил тот, показав рукой на лежащего.

– Молчать! Успеет в больницу. А пока слушать меня. Бери доски и забей дверь. Так, чтобы эта тварь больше никогда отсюда не вышла.

– Совсем заколотить?

– Нет, наполовину… – язвительно скривил губы Ежов. – Заколотите так, чтобы даже мышь не проскочила! А потом отключите воду, электричество и телефон. Пусть подохнет там с голода.

– Слушаю! – гаркнул Серов и побежал выполнять указание начальства.

Анна со страхом прислушивалась к внезапно образовавшейся тишине. За дверью больше никто не бегал и не предлагал ей выйти. Словно все ее враги неожиданно испарились. Когда она была почти готова в это поверить, на улице послышался шум, словно там упало что-то тяжелое.

Девушка бросилась к окну и в свете фонаря увидела, как два человека выбрасывают из фургона доски. Те с грохотом обрушивались на асфальт, издавая противный треск. Аня некоторое время завороженно смотрела на падающие доски, недоумевая, кому сейчас понадобились стройматериалы, а потом, опомнившись, побежала назад к двери – нужно ведь охранять свои позиции. Рано или поздно ее враги потеряют бдительность, и тогда она потихоньку сбежит.

Между тем на лестничной клетке снова послышался шум. На сей раз громыхало так, что девушка испугалась. А ну как дверь будут выбивать тараном? Что тогда противопоставить нападающим? Несколько выстрелов? Конечно, Аня покривила душой, сказав, что у нее много пуль, на самом деле ей не было известно, есть ли в доме запас патронов. А искать их – времени не было. Она напряженно прислушивалась к шуму на площадке и гадала, что уготовила ей судьба. Если бы только Аня знала, что ее ожидает, то, наверное, открыла бы дверь и сдалась на милость врага.

На лестнице вовсю кипела работа. Доски были перетащены к квартире, и крепкий мужичок с молотком в руке ждал команды. Вот Серов махнул рукой, и двое парней приладили к двери первую доску.

Аня прислушивалась к методичному стуку молотка, не ведая, что происходит. Примерно через полчаса шум прекратился, наступила долгожданная тишина. Девушка в изнеможении опустилась на пол. Неужели все закончилось?

Так она просидела до полуночи, но больше никаких подозрительных звуков не услышала. Под утро не выдержала и заснула, а когда проснулась, солнце уже вовсю светило в окно. Аня вздрогнула и торопливо поднялась с пола. Дверь заперта, посторонних людей в квартире нет. Спасибо и на том!

Подойдя к двери, она долго слушала, не донесется ли какой-нибудь даже самый незначительный шум. Но сегодня тишину подъезда ничто не нарушало. Тогда Анна набралась смелости и осторожно открыла дверь квартиры, ожидая увидеть все, что угодно, – притаившихся за углом палачей, пистолет прямо перед своим носом… Но увидела лишь ряд плотно пригнанных друг к другу досок.

Некоторое время она тупо смотрела на внезапно выросшую перед ней стену, а потом потрогала ее руками. И в самом деле доски. А ведь была надежда, что это обман зрения…

– Здесь есть кто-нибудь? – негромко позвала девушка, но ответом ей была тишина. – Вы слышите меня? Ничего не понимаю, – пожаловалась самой себе Аня и заперла дверь квартиры. – Чего хотят эти люди?

Она прошла на кухню, взяла чайник, чтобы вскипятить воду, и подставила его под кран. Однако струйка воды не полилась.

– Что такое? – недоуменно воскликнула девушка и побежала в ванную.

Однако воды не оказалось и там. Тогда она щелкнула выключателем и убедилась, что электричества в квартире тоже нет. Бросилась к телефону – в трубке стояла полная тишина. Ни гудков, ни потрескивания.

Аня медленно вернулась на кухню, села за стол и подперла щеки руками. Похоже, ее решили уморить голодом. Правда, еще быстрее она умрет от жажды. Обычно человек без воды может выдержать три дня. А потом все, наступает конец. Окончательный и неминуемый.

Девушка открыла буфет и уставилась на почти пустые полки. Кусок колбасы да полпачки масла. Мама никогда не готовила впрок. Да и зачем, если она любила стоять у плиты и каждый день баловала их с папой свежими блюдами.

А теперь нет ни ее, ни папы. Где сейчас родители? Живы ли? Или их уже нет на этом свете? Аня всхлипнула. Да пропади пропадом эта чертова квартира! Лучше бы им навсегда остаться в том бараке, о котором она так не любила вспоминать. Там все трое Фроловых были по-настоящему счастливы. Гораздо больше, чем здесь, в хоромах. Потому что там у них было больше времени друг для друга.

Целый день Анна металась по квартире. Пару раз открывала окно и смотрела, далеко ли до земли. Может, стоит попробовать спуститься с помощью простыней? Помнится, в какой-то книге рассказывалось о подобном способе бегства из плена.

Нет, не получится. Слишком высоко. Нужно придумать другой способ. И она снова бегала по комнатам до тех пор, пока не пересохло во рту и не стало двоиться в глазах. Тогда девушка легла на диван, положив рядом с собой пистолет, и уставилась в потолок.

Бред какой-то! С ней не может происходить ничего подобного. Скорее всего, она спит и видит страшный сон. Слишком много мыслей роилось в ее голове в последнее время, и теперь те мысли воплотились в сновидении. Нужно поскорее проснуться и забыть этот кошмар раз и навсегда.

Аня крепко зажмурилась. Вот так. Еще немного, и сон уйдет от нее. А утром она расскажет о приснившейся глупости папе, и тот вместе с ней посмеется.

В следующий раз Анна пришла в себя утром следующего дня от негромкого стука в дверь. Девушка с трудом поднялась с дивана и, пошатываясь, подошла к двери.

– Кто там? – пересохшими губами спросила она.

– Это Лида, – послышался знакомый голос.

– Лидочка! – обрадовалась Аня и почти забыла о мучающей ее жажде. – Ты ко мне, да?

– К тебе.

– Извини, что не могу тебя впустить. Как видишь, меня здесь замуровали.

– Я бы к тебе и не вошла.

– Почему? – опешила Аня. И вдруг услышала совершенно неожиданное:

– Потому что я здесь только по одной причине – хочу посмотреть, как ты сдохнешь!

– Лида… – Силы вдруг оставили Анну, и она опустилась на пол. – Лида, что ты такое говоришь?

– Я целый год мечтала увидеть конец твоей семьи. И наконец этот день настал. Ты умрешь так же, как мой папа, которого расстреляли по наводке твоего отца.

– Моего отца? – Каждое слово давалось Ане с огромным трудом. – Ты ошибаешься, мой папа не имеет никакого отношения к тому, что с вами произошло.

– Не имеет, говоришь? – Девушка по ту сторону двери явно усмехнулась. – А вот тут ты ошибаешься. Твой отец разрушил не одну семью. Мне это доподлинно известно. Последний год я только и занималась тем, что выискивала информацию. Да если бы твой отец не был доносчиком, вы бы никогда не получили квартиру здесь! Или скажешь, что ты не знала, кто проживает в этом доме и за какие заслуги пользуется всеми благами цивилизации?

– Я не знала, – еле слышно проговорила Аня. – Клянусь.

– Может, и так, – равнодушно отозвалась Лида. – Но суть не меняется. Ты сдохнешь, так же как и твои родители.

– Лида, помнишь, мы ведь с тобой дружили… Делали секретки, писали записки особым шифром, выкармливали голодных котят…

– Это было в прошлой жизни. Там, где я еще верила в справедливость.

Анна вздрогнула. Справедливость… Какое страшное слово! Каждый трактует его по-своему. Вот для Лиды, ее бывшей лучшей подруги, справедливость заключается в том, чтобы увидеть ее, Анину, смерть. А для нее самой… Что есть справедливость? Вернуться обратно в барак, чтобы искупить вину, если таковая, конечно, имеется?

Справедливость, равенство… Папа прав, равенства не существует, как бы о том ни твердила всемогущая власть. Человек изначально рождается с определенным набором качеств, и ему не прыгнуть выше своей головы. А значит, два человека с разными моральными устоями никогда не станут равными друг другу. Вот она, Аня, смогла бы простить Лиду, если бы ее отец оказался на месте Аниного папы. Тем более что та ни в чем не виновата. А Лида не может. И наоборот, наслаждается Аниным положением. Наверное, будь ее воля, она бы лично пустила бывшей подруге пулю в лоб.

– Эй, ты там? – послышался Лидин голос.

– Куда же я денусь… – ответила Аня, выплывая из своих мыслей. – Ничего, совсем скоро я уйду из этой жизни, и в твоем сердце поселится покой. Мне недолго осталось – воды нет, еды тоже. Правда, у меня есть пистолет. Когда мне станет совсем плохо, я просто покончу с собой, чтобы не мучиться. Ты меня слышишь, Лида?

– Аня…

– Что?

– Мне жаль, что все так вышло.

– Жаль?

– Правда, жаль. Я знаю, ты не виновата. Знаешь, у меня вдруг сейчас прошла вся злость, хотя вот только что мне очень хотелось, чтобы ты испытала все те муки, которые довелось перенести мне. Я бы не хотела, чтобы твой конец оказался таким.

– Спасибо, Лидочка. Но такова судьба. Мы с тобой по разные стороны двери.

– Прощай, Аня. И пусть твой конец не будет слишком мучительным.

На лестничной клетке раздались негромкие шаги. Это Лида навсегда уходила из Аниной жизни. Как будто и сама жизнь уходила.

Аня добралась до окна и распахнула створку. Свежий воздух ворвался в квартиру, и стало немного легче. Внизу сновали люди, проезжали немногочисленные машины, и никому не было дела до замурованной в собственной квартире девушки.

Из подъезда вышла Лида, подняла вверх голову, встретилась с Аней взглядом и тут же отвернулась, торопливо побежав прочь от дома. Вот и все. Последний близкий ей человек покинул тонущий корабль. Аня закрыла окно и вернулась в комнату. Пистолет по-прежнему лежал возле подушки. Она погладила его холодный бок и направилась к двери.

Там немного постояла, ощупывая плотно пригнанные доски, а потом… потом закричала. Что именно она кричала, Аня не помнила. Кажется, это было что-то типа: «Люди, помогите! Пожалуйста, выпустите меня, я умираю от жажды! Я хочу есть! Мне плохо!»

Но на все ее крики не отозвалась ни одна живая душа.

Она кричала так до тех пор, пока силы не оставили ее. Девушка потеряла сознание. А когда пришла в себя в следующий раз, на улице уже было темно. Окинув мутным взглядом коридор, она снова потянулась к доскам. Ничего не изменилось. По-прежнему мощный деревянный щит стоял на страже ее жалкой жизни. В ужасе Аня опять начала кричать, и вновь ответом ей была тишина. Как будто весь подъезд разом вымер.

Когда девушка совсем выдохлась, со стороны лестницы послышались осторожные шаги. Анна насторожилась и подумала, что сейчас была бы рада любому посетителю, даже если это окажется враг. Она не умела быть сильной, ведь ей никогда не приходилось попадать в подобные ситуации. Аня была самой обычной девчонкой, любимой родителями и смотрящей на жизнь широко открытыми глазами. Все происходящее казалось ей кошмаром, внезапно ворвавшимся в ее мирное, тихое существование. Никто не учил ее противостоять таким вот сложностям, для родителей дочка оставалась слабой маленькой девочкой, которую надо было оградить от влияния извне.

– Аня, ты здесь? – послышался шепот из-за двери.

– Здесь, – равнодушно ответила она.

– Это я, Вовка.

– Я тебя узнала.

– Мне жаль, что ты не успела убежать.

– Мне тоже жаль. Но теперь уже ничего не попишешь. Скажи, ты сможешь оторвать доски?

С лестничной клетки не доносилось ни звука.

– Вовка!

– Что?

– Ты меня освободишь?

– Аня…

– Что?

– Мне очень бы хотелось сделать это для тебя, но… не могу.

– Почему?

– Боюсь за своих родителей. Не за себя, нет! Если бы у меня была такая возможность, я бы умер за тебя. Но у меня есть родные мне люди, и я должен подумать о них. Ты меня понимаешь?

– Понимаю.

Анна действительно его понимала. Если бы у нее был выбор, она бы тоже выбрала родителей. В конце концов, кто она для него? Всего лишь знакомая. Девушка, с которой Сергеев вместе учится и иногда ходит в кино. Вернее, учился и ходил. Разве может сравниться ее жизнь с жизнью целой семьи?

– Я и правда все понимаю, – добавила Аня, чтобы успокоить Вовку. – Не переживай. Я не сержусь на тебя.

– У меня сердце разрывается, видя, что тебе приходится переживать. Ты не заслужила этого. Дети за родителей не в ответе.

– Чего теперь об этом говорить? – пожала Анна плечами. – Может, все к лучшему. Зачем мне жить, если рядом не будет мамы и папы? Какой смысл? Жить и всю свою жизнь ненавидеть власть, которая сделала меня сиротой? Нет уж, пожалуй, я лучше умру. Уйду вслед за ними. И где-нибудь на небесах мы обязательно встретимся. – Она улыбнулась своим словам. – Вовка…

– Что?

– Я так кричала. На весь подъезд, наверное. Неужели никто не слышал?

– Почему? Все слышали.

– Но ко мне никто не подошел. Словно я вдруг оказалась на необитаемом острове.

– Вероятно, так оно и есть. Люди боятся идти наперекор власти. Я тут уже давно, просто не решался подойти. Люди пробегали мимо твоей квартиры, а некоторые даже затыкали уши, чтобы не слышать твоих криков.

Аня снова улыбнулась. Вот как получается! Пока все хорошо, с ней мило разговаривают и заискивающе заглядывают в глаза. А когда все рушится, нет ни одного желающего протянуть ей руку помощи.

– Пожалуй, я пойду, – пробормотал Вовка. – Мне бы многое хотелось для тебя сделать, но я не могу даже подать тебе стакан воды.

– Не переживай. Я не в обиде. Иди спокойно.

– Аня…

– Да?

– Я люблю тебя!.. – выпалил Вовка и быстро побежал вниз по лестнице.

Анна заперла дверь и медленно вернулась в комнату. В висках стучало, голова кружилась, ноги подкашивались. Разве могла она подумать, что ее ожидает такой печальный конец? Маленькая беззащитная девочка, которая успела полюбить, но так и не узнала толком, что такое любовь…

Она легла на диван, сунула в рот пистолет и, не колеблясь, нажала на спуск.

Выстрел прозвучал в тот момент, когда Сергеев выходил из подъезда. Парень вздрогнул и поднял голову вверх. Ничто не указывало на то, где именно раздался выстрел. Но Вовка знал точно – он был сделан в квартире Ани Фроловой, девочки, перед которой впереди была вся жизнь и которая так и не успела этой жизнью насладиться.

Сергеев прибавил шагу и поспешил покинуть ужасное место. Ветер сильно дул ему в лицо, почти сбивал с ног, но он ничего не замечал. Из глаз вдруг закапали тяжелые соленые капли. Вовка плакал. Плакал в первый раз с тех пор, как перестал быть смешным карапузом. Но даже все слезы мира не могли вернуть ему Анну – девушку, которая значила для него очень и очень много. Больше, чем его собственная жизнь.

Глава 6 Наши дни

Вывеску с надписью «Загадки родного края» было видно издалека. Вечером она подсвечивалась неоновыми огнями, а в остальное время привлекала внимание прохожих яркими красками. Владельцем фирмы с этим названием являлся Александр Громов, симпатичный мужчина тридцати шести лет от роду, до недавнего времени уверенный, что его жизнь – одна сплошная черная полоса. По какой-то причине на его долю не выпало белого цвета.

Однако в последнее время с ним произошли такие разительные изменения, что иначе как чудом их и назвать было нельзя. Во-первых, он встретил своего родного брата, о существовании которого даже не подозревал^[1]. Стас обладал удивительной способностью видеть вещие сны, что уже не раз помогало Александру в его делах.

А во-вторых, Громов познакомился с Людмилой, которую теперь считал женщиной всей его жизни! Люда была не только красивой, сексапильной и вообще замечательной во всех отношениях. Она еще и занимала довольно значительную должность – являлась начальником одного из районных отделов московской полиции. Правда, должность эту Людмила получила вовсе не за выдающиеся заслуги и броскую внешность. Все гораздо проще: ее пристроил туда папа, который, в свою очередь, занимал высокий пост в правительстве. Правда, Саша толком не знал, какой именно.

Но это было неважно. А важно то, что Люда любила Громова таким, какой он есть. Кроме того, подруга обладала практичным умом и давала Александру дельные советы в раскрытии непростых дел, которыми тот занимался. А еще она очень старалась завоевать авторитет среди подчиненных и неплохо в этом преуспела. В частности, благодаря своему помощнику Валентину Петровичу Рощину, приставленному к ней заботливым отцом.

Любой прохожий, взглянув на вывеску «Загадки родного края», мог сразу же понять, что контора занимается поиском фактов, связанных с историей Москвы и Московской области. Но это было не все. Громов брался распутывать случаи, удивительные и даже порой загадочные. Он вообще обожал мистику. Правда, некоторые истории, в которые Саша ввязался, чуть было не оказались для него последними, но Громов не унывал, ведь судьба каждый раз доказывала ему: в жизни могут происходить такие повороты, что хоть стой, хоть падай. И Александр, едва оправившись от очередного дела, снова рвался в атаку.

– Шурик, ты, по-моему, сегодня сам не свой, – протянула Люда, усаживаясь к любимому на колени. – Что тебя волнует? Отчего такой хмурый?

– Все в порядке. Просто… просто у меня не очень хорошее настроение.

– И с чем же это связано?

– Да ни с чем.

– Не обманывай меня! Я тебя как облупленного знаю!

– Люда, не приставай.

– А я еще и не начинала, – уверила она его. – Так в чем дело?

Саша, поморщившись, промолчал.

– Ладно, можешь ничего не говорить, и так все знаю. Неделю назад ты завершил последнее дело и с тех пор мучаешься от скуки. Я права?

– В какой-то мере.

– Конечно, права. Вот только не вижу причины для грусти. Последние несколько месяцев ты вкалывал, как лось!

– Как вол, – поправил ее Саша.

– Пусть как вол, – согласилась любимая женщина. – Но человек не должен работать на износ, организму нужна передышка. Понимаешь?

– Я все понимаю, Люда. Но эта передышка слишком уж затянулась.

– Всему свое время. Как только ты восстановишь силы, у тебя обязательно появится новое дело.

– Как у тебя просто получается, – проворчал Громов. – Тебя послушать, так все должно вершиться по мановению волшебной палочки.

– А жизнь и есть своего рода волшебная палочка, – улыбнулась Людмила. – Только ею нужно правильно махать. И загадывать правильные желания.

– Значит, если я сейчас загадаю нового клиента, то он появится? – хмыкнул Саша.

– Вполне возможно. Произнеси про себя, чего бы тебе хотелось. И захоти этого сильно-сильно!

Александр зажмурился и некоторое время сидел молча, слегка шевеля губами.

– Ну вот, готово, – наконец сообщил он. – Когда ждать результата?

– Точно я сказать не могу. В таких случаях конкретные сроки отсутствуют.

– Я так и знал, что здесь есть какой-то подвох, – усмехнулся Громов и привлек Люду к себе. – Все это сказочки для доверчивых дурачков вроде меня.

– Вот теперь ты мне нравишься больше, – промурлыкала женщина. – Даже если твое желание сразу не исполнится, настроение-то уже поднялось. А это тоже немаловажно!

– Тебе виднее. Ты ведь отличаешься редкой благоразумностью.

Саша прижал любимую еще крепче и только было собрался поцеловать, как в дверь постучали.

Людмила насторожилась:

– Ты кого-то ждешь?

– Если только загаданного клиента. Но ведь желание не могло так быстро исполниться, не правда ли?

Стук повторился.

– Пойди открой, – сказала Люда, поднимаясь с колен Саши.

Громов подошел к двери и распахнул ее. На пороге офиса стояла пара. Мужчине было около пятидесяти, хотя выглядел он гораздо моложе. Истинный возраст выдавал его взгляд – цепкий, жесткий, бескомпромиссный. А вот возраст женщины Саша определить затруднился. От двадцати до сорока. Внешне она напоминала нежную фиалку – васильковые глаза и кожа цвета персика. Но в глазах незнакомки затаился страх. И страх этот рвался наружу.

– Вы ко мне? – любезно поинтересовался Александр.

– Если именно вы занимаетесь поиском исторических фактов, то да, – кивнул мужчина.

– Проходите. – Громов посторонился и сделал приглашающий жест рукой.

Люда пересела в кресло, стоявшее в углу офиса, и принялась разглядывать пару.

– Вы хотели бы заказать составление генеалогического дерева? – спросил Саша, когда посетители уселись за стол.

Обычно такие пары, уверенные в себе и обладающие определенной суммой денег в кошельке, заказывали именно эту услугу. А то, что нынешние посетители люди не бедные, было видно с первого взгляда.

– Вовсе нет, – покачал головой мужчина. – У нас совсем другой повод. Меня зовут Аркадий. Аркадий Торов. А это моя супруга Маргарита.

– Очень приятно. Александр Громов, – представился Саша и пожал обоим руки. – Я вас слушаю.

Аркадий неожиданно смутился и потер подбородок.

– Ну, что же вы? Смелее! – подбодрил хозяин офиса мужчину.

– Возможно, мой рассказ покажется вам несколько странным, но, честно говоря, вы – наша последняя надежда, – сообщил тот.

– Почему вы решили, что ваш рассказ покажется мне… необычным?

– Дело в том, что я уже был в нескольких инстанциях, и везде на меня смотрели, мягко говоря, как на умалишенного. Разве что вслух этого не сказали. Видимо, постеснялись.

– В своем кабинете я слышу столько разных историй, что уже перестал чему-либо удивляться. Так что рассказывайте смело, а я посмотрю, что можно сделать.

– Вы что-нибудь знаете о доме номер двадцать на Берсеневской набережной?

– Я о нем слышал, – кивнул Александр.

– А о призраках, населяющих данный дом?

Громов принялся разглядывать мужчину. В призраков Саша верил. Но при этом знал: далеко не все считают, что подобные сущности есть на самом деле. А все потому, что некоторые люди способны видеть то, что должно быть скрыто от глаз, а другие нет. Отсюда и расхождение во взглядах. Однако сидящий перед ним мужчина явно не относился к категории людей, верящих в привидения, поэтому вопрос Торова показался ему немного странным.

– Вы лично видели призраков? – вместо ответа спросил Александр.

– Я – нет. Но моя жена видит их постоянно. Она уже не спит и не ест. Боится веки сомкнуть, чтобы не оказаться во власти этих существ.

Саша нахмурился. Похоже, ему придется иметь дело с чокнутой дамочкой, вообразившей себе от скуки невесть что. Такие дела он не любил больше всего. Наверняка эта история окажется последствием ее очередного нервного расстройства. А ему так хотелось настоящей работы!

– Вы всегда видели призраков? – обратился Громов к Маргарите, когда молчание затянулось.

– Вовсе нет, – замотала та головой. – Это продолжается около пары месяцев.

Саша расправил плечи. Уже легче. Может, не все так мрачно, как он себе вообразил.

– Начните с начала, – попросил Александр. – Введите меня в курс дела. А там посмотрим, что я смогу для вас сделать.

– Квартиру на Берсеневской набережной я купил пять лет назад, – начал рассказ Аркадий. – Дела мои пошли в гору, и я решил, что не стану приобретать жилье в новостройке. Мне хотелось иметь нечто основательное, с многолетней историей и в то же время надежное и крепкое. Дом на набережной показался мне вполне приемлемым вариантом, мы посовещались с Маргаритой, и я оплатил первый взнос. Тогда всю сумму я сразу отдать не мог – квартиры там очень дорогие. Но через два года расплатился полностью и немедленно сделал ремонт. Теперь-то мой бизнес вполне крепко встал на ноги, и я мог бы купить еще несколько квартир в этом доме, что и планировал сделать. Но все мои планы порушили эти самые призраки.

– Так вы их видели? – уточнил Саша.

– Мне они не являлись, – ответил Аркадий. – А вот Маргариту совсем измучили.

– В чем это проявляется?

– У меня такое ощущение, что за моей спиной постоянно кто-то стоит, – испуганно сообщила женщина. – Если я поднимаюсь по лестнице, то вижу чью-то тень. На улице мне слышатся шаги, дома сам собой выключается свет.

– Но может, и нет никаких привидений? Тень на лестнице – это соседи, которые тоже возвращаются домой. А шаги за спиной… – Громов немного помедлил. – Улица полна народа, и мы не всегда способны увидеть того, кто находится за углом, зато шаги до нас доносятся.

– А гаснущий свет?

– Дом старый, вполне могут быть проблемы с проводкой.

– Я все поменял, когда делал ремонт, – покачал головой Аркадий. – Провода новые, можете не сомневаться.

– И тем не менее всему можно найти объяснение.

– Я пыталась. До поры до времени. – Маргарита вздохнула. – До тех пор, пока отрицать очевидное стало просто глупо. Я способна отличить силуэты соседей от бестелесных теней. И крадущиеся шаги позади от шагов обычных прохожих – тоже.

– Допустим, – кивнул Саша. – А вы не пытались отследить этих… призраков? – споткнулся он на последнем слове.

– Почему же? Пытались, – ответил Аркадий. – Сначала я вообще решил, что над моей женой кто-то подшучивает. Идиотов на свете много, мало ли кому взбрело в голову подурачить Маргариту.

– У вас есть недоброжелатели? – Александр повернулся к женщине.

– Недоброжелатели – вряд ли, скорее завистники, – ответила та.

– Поясните.

– Я играю в театре. Он находится там же, в нашем доме. Очень удобно – не нужно никуда ехать, вышла из подъезда и через несколько минут уже на работе.

– Значит, вы актриса.

– Да. Но я играю не ведущие роли, мне вполне хватает и второстепенных. Правда, даже на этом уровне конкуренция весьма значительна. Мои коллеги на многое идут, лишь бы отхватить кусок посолиднее. Я стараюсь не втягиваться в эти игры. Тем более что работаю скорее для удовольствия, чем ради славы или заработка. Аркаша вполне достойно зарабатывает, чтобы я не надрывалась из-за куска хлеба.

– Значит, вы подозреваете кого-то из своих товарок, – утвердительно произнес Громов.

– Вовсе нет, – замотала головой Маргарита. – Вернее, поначалу я их, конечно, подозревала. Но потом отказалась от этой мысли. Во-первых, можно пошутить раз или два, но никак не на протяжении двух месяцев. А во-вторых, в нашем подъезде сидит охранник. Мимо него и мышь не проскочит.

– А вы с ним разговаривали? – оживился Саша.

– С охранником? Естественно, – ответил Аркадий. – Когда Марго в очередной раз прибежала домой в слезах, я устроил ему скандал и потребовал ответа, почему он пускает в подъезд посторонних. Но Павел сказал, что до Маргариты в подъезд более часа никто не входил. И после нее тоже.

– Охранник заслуживает доверия?

– Вполне. Он работает у нас уже год, и никаких нареканий к нему никогда не было.

– Забавно… – протянул Александр.

– Вы находите это забавным? – приподняла брови Маргарита.

– Не обращайте на меня внимания, это просто мысли вслух, – махнул Громов рукой. И повернулся к Торову: – Так что вас заставило обратиться именно ко мне?

– А к кому еще? У меня масса знакомых в самых разных службах города. Я был в полиции, но там, разумеется, не нашли состава преступления. Я беседовал с психологами, думая, что нужно всего лишь подлечить Маргошины нервы. Но все оказалось бесполезно. Тем более чуть позже я отказался от мысли пичкать жену психотропными препаратами.

– Почему?

– Через неделю после посещения психолога Марго с труппой уехала на гастроли. Ее не было дней десять, а когда она вернулась, я ее даже не узнал – супруга выглядела намного лучше, чем до отъезда, и сообщила, что все это время никакие посторонние шумы и видения ее не тревожили. Она совсем успокоилась, посчитав, что эпопея с призраками закончилась. Однако не успела жена провести дома и суток, как опять началось то же самое. Получается, дело не в расстроенных нервах. Тогда я встретился с одним историком, который поведал мне кое-что интересное об этом доме. Оказывается, здесь вполне могут водиться привидения, так как в период сталинских репрессий без вести пропало множество его жильцов. Причем прямо из собственных квартир. Я спросил у него, что нам теперь делать. Продавать квартиру я не хочу. Да и Маргарите апартаменты очень нравятся. И старик посоветовал найти специалиста, который попробует разобраться с подоплекой происходящего. И мы обратились к вам. Видите ли, – Аркадий доверительно понизил голос, – мне известно, что вы уже распутали несколько подобных случаев. Я имею в виду связанных с привидениями.