А надобно судьям вельми сего смотрить, чтобы ничто ничье нигде даром не пропадало, понеже все, что есть в народе богатства – богатство царственное, подобие и оскудение народное – оскудение царственное.

Я и сего не могу разуметь, чево ради бурмистров и иных зборщиков весьма турбуют и недочеты безъвременно правят. Буде кой человек каким недоразумием неколико казны утратит или и на свою потребу взял и у отчоту в платеж не достанет, то, мне мнитца, надлежит у него взять скаска, как он те деньги заплатит. И буде скажет, что вскоре заплатит, то и добро так, а буде скажет в год или в два или в три, то безъвремянно разорять ево не надобно, но веять на нем на те деньги по указу процент.

И от того великому государю пополнение интереса, а люди будут целы и промыслов своих не отбудут. А безъвременные правежи яко на крестьян, тако и купечеству явное разорение и царству истощение, а не собрание.

Царския собрания не истощатся, аще и не круто будут собиратися, всячески свое место наполнят, а крутое собрание не собрание, но разорение. И буде на ком и недочет какой явитца, то только для известия надлежит писать в коллегию, чтоб там явно было, на ком что останетца недочотные казны.

И от такова порядка казне великаго государя будет великое пополнение и царственное украшение, понеже никто разорен не будет и в нищету пригнан не будет же и дом ево цел будет. А по прежнему уставу за доимку двор и пожитки оберут, да оценив впол или в треть или и в десятую долю, да и продадут и тако совсем ево и разорят. <…>

Сего судьям вельми прилежно надлежит смотрить, буде дело важное и вельми нужное, а буде и не важное, да к скорости не нужное, то мочно ему и посрочить. Во всяком деле надобно смекать, чтобы ему, великому государю, прибыток был, а напрасно б ничто не пропало.