Подземный город Содома

Глава 5

Автомобиль Азазеля со стоянки увидел их издали, торопливо вырулил из ряда и поспешил навстречу, осторожничая и пугливо притормаживая в многолюдном и многомашинном месте.

– Соскучился, – сказал Азазель ласково, – милый мой дурашка… Ничего, с каждым апгрейдом умнеет и умеет делать больше, чем раньше. Но пока послушный. Это потом охамеет, будет как человек, а человеки в обслуживающем сервисе все до одного латентные хамы.

Михаил опустился на правое сиденье, чувствуя странное чувство уюта и домашности, словно вернулся домой.

– Лишних ушей нет, – сказал он. – Нет же? Давай говори правду. Если даже для тебя в чем-то позорная, никто не услышит.

Азазель взял управление на себя, вырулил на трассу и только там сказал неохотно и стараясь не смотреть в сторону Михаилу:

– Ты о той паре в самолете?..

– Не только, – ответил Михаил спокойно, – однако можешь начать с нее, если не решаешься сразу о той катастрофе.

Азазель сказал равнодушным тоном:

– У людей всегда на все есть логичное объяснение. Например, внушение. Обычно им объясняют многое непонятное. Мужик решит, что я ему внушил, дескать, та вода в стакане не вода, а коньяк. Он сам хотел, чтобы это был коньяк, вот и поверил с большой охотой. Потому простая вода подействовала, как коньяк. Эффект плацебо!

Михаил прервал:

– Ладно, а что насчет его жены?

– С нею сложнее, – признал Азазель, – ей придется объяснять мужу и подругам, что все дело в соматике и неистовой вере в себя и страстном желании стать моложе. Помогли, дескать, перепад высоты, ощущение недостатка воздуха, стресс… Помнишь, Иисус говорил: верь и пойдешь по воде! Она поверила, что у нее подтягиваются щеки и все три подбородка, вот и подтянулись. Так объяснит, так ей и поверят, как уже верит и она сама. И хотя наша вера отрицает чудеса, но люди в них верят просто по-язычески неистово!.. А подругам можно намекнуть на чудо-хирурга по пластической косметике.

Михаил помолчал, наконец поинтересовался мрачно:

– А тебе это зачем?

– А понять сможешь? – спросил Азазель. – Трудно поверить, что в самом деле люблю людей. Не по приказу, как велено тебе. Мне просто приятно делать им хоть что-то по мелочи, что их обрадует и поднимет настроение! И на страже я добровольно, если ты все еще не веришь.

Михаил нахмурился, покачал головой:

– Брешешь все.

– Почему?

– Ты не такой, – сообщил Михаил. – С чего бы ты стал таким?

– А если я таким и был? – поинтересовался Азазель. – И потому только с группой таких же энтузиастов спустился к людям? Чтобы помогать им?

Михаил отмахнулся:

– Ладно, у тебя все брехня, знаю. А теперь что насчет демона в сланцевых пластах?

Азазель продолжал упорно смотреть на бегущую под колеса автомобиля дорогу, но Михаил ждал ответа, наконец Азазель буркнул:

– Ты сам все понял, не так ли? Нужны подробности?

– Не помешают, – ответил Михаил. – Пока доедем, успеешь рассказать.

– Да тут и рассказывать нечего, – ответил Азазель с усилием. – Где-то лет сто или двести тому, уж и не помню точно, хотя он говорил, что триста… вот время бежит, кто бы подумал?.. как-то я настиг одного из первых беглецов из ада. Он забавлялся поджогами домов, а сам с хохотом наблюдал, как оттуда пытаются выбраться горящие люди.

Михаил нахмурился:

– Дальше.

– Я попытался уговорить, – сказал Азазель упавшим голосом, – так не делать. Он отказался. Тогда я попытался остановить силой… Схватка была… очень даже впечатляющей… Ладно, опустим мелочи, хотя я хорош, очень хорош. Он был повергнут, я распахнул землю по здешним меркам на полкилометра в глубину, зашвырнул туда на самое дно, а еще и заковал в камень. Затем велел трещине сомкнуться так, чтобы на поверхности не осталось ни следа, ни шрамика. По задумке, он должен был там оставаться до конца времен.

Михаил спросил с недоверием:

– Но как он тогда смог?

– Он освободился не сам.

– Кто-то знал?

Азазель поморщился:

– Никто. Тогда здесь была голая земля, в истории известная, как Руина. Свидетелей схватки не было. А чтобы его освободить, нужно найти это место. Очень точно определить, а никто, кроме меня, не знал, где он. Даже я не помнил в точности, это плюс-минус километр! Во-вторых, как суметь спуститься в те темные глубины и разрушить сковывающий его камень, если сверху сотни тысяч тонн земли? Понимаешь, я все учел!.. Не учел только, что люди развиваются стремительно, а свою дурацкую нефть ищут даже там, где ее нет.

Михаил прервал:

– Погоди-погоди! Ты сказал, я соображаю быстро. Его освободил из каменного плена бур?

– Точно, – подтвердил Азазель. – Бур с алмазной коронкой просверлил дыру в земле, потом еще и в том самом камне и задел… а то и сильно задел самого Андреальфуса. Может быть, вообще насадил на сверло, как жука на булавку!.. То-то он так рассвирепел… Можно даже сказать, обиделся. В общем, треснувший камень развалился. Совсем, даже вовсе.

– Понятно, – сказал Михаил, – выбраться наверх по открытой дыре от бура для демона не так уж и трудно, да?

– Смотря для какого, – подтвердил Азазель. – Этот был не самый сильный, хотя и сильный, но за триста лет недвижимости… или неподвижности?.. накопил уйму нездешней силы… Но ты его вовремя! Видишь, как мы хорошо работаем в связке?

Михаил нахмурился, заметно уязвленный, что он в какой-то связке с демоном, напомнил холодно:

– Это не значит, что я с тобой согласен!.. Просто сейчас, когда я еще не разобрался, полагаюсь на твой опыт. Потом, Азазель, я в состоянии буду разбираться и сам. И решать, не опираясь на твое всегда предвзятое мнение.

Азазель ответил с фальшивым оптимизмом:

– Прекрасно!.. Баба с воза, кобыле легче. Прости, что сравниваю с бабой, но себя так и вовсе с простой демократической кобылой, что привычно отлынивает от работы, как любой интеллигент! Видишь, насколько я самокритичен, толерантен и политкорректен?

Михаил сказал мрачно:

– Толерантен. А похищение Синильды твоих рук дело?

– Ты что? – изумился Азазель. – С ума сошел?

Михаил сказал с сомнением:

– А твоей подсказки не было?

– То другое дело, – заявил Азазель. – Подсказки не считаются! Ты вообще какой-то стал подозрительный, Мишка!.. Я же для тебя в лепешку разбиваюсь! Так стараюсь, что уже и не лепешка, а блин получается… Кстати, сейчас проезжаем мимо лучшей в городе блинной!.. Вон ее вывеска, видишь? Давай заскочим, перекусим? Ну ты чего? Тогда возьмем с собой в пакетик!

Михаил сказал с сердцем:

– Я чувствовал, что там как-то не все… правильно. И перебил ты их всех нарочно, чтобы языки не распустили.

– Это ты их перебил, забыл?

– Помню, – сказал Михаил тоскливо. – Ты их убил моими руками.

Азазель повернул баранку руля, автомобиль на большой скорости вписался в длинный крутой съезд с магистрального шоссе, освобожденно выскочил на прямую дорогу к дому и понесся, уже ликующий и довольный, в предвкушении теплого стойла и заслуженного отдыха.

Дверь квартиры придирчиво осмотрела их замаскированными глазами камеры, когда оба выходили из лифта, признала хозяина и, не увидев никого из чужих рядом, с легким щелчком выдернула из пазов стальные штыри замков.

На кухне уже витает дивный аромат поджариваемого нежного мяса, запахи плывут навстречу и дразняще щекочут ноздри, уговаривая немедленно распахнуть духовку и вытащить оттуда лоснящуюся свежим соком толстую тушку с оранжевой корочкой, что по краям уже становится коричневой.

Азазель ткнул смартфоном в сторону большого экрана, там высветилась карта города, а по одной из улиц двигается в сплошном потоке автомобилей светлый «Инфинити», от которого во все стороны расходятся оранжевые лучики.

– Ей еще минут двадцать, – сказал Азазель, – хорошо, все успеем пожрать, пока доедет.

– Азазель, – сказал Михаил с упреком.

Азазель ответил очень серьезно:

– Веришь ты или нет, но тебя заманили сюда для того, чтобы…

Он запнулся, Михаил сказал быстро:

– Говори!

Азазель пересилил себя и договорил невесело:

– …чтобы не дать Творцу уничтожить этот мир.

Михаил дернулся в тревоге:

– Что-о-о?

– Ты не так понял, – сказал Азазель быстро. – Ты всегда все понимаешь… в определенном ключе. Но демонов среди людей слишком много, а нефилимов еще больше… Не тех, старых, на которых ты сразу подумал, а новых, что появляются от союза демонов со смертными женщинами. Творец может снова очистить землю потопом либо огненным вихрем. Не останется ничего живого, кроме рыбы в океане. Да и океан, возможно, вскипятит… Так, на всякий случай. И будет снова один первобытный бульон.

Михаил поинтересовался сквозь стиснутые челюсти:

– А ты… намерен… спасти людей? Почему?

Азазель пожал плечами:

– Мне и подобным мне среди людей комфортно. И вообще их люблю. Потому, веришь или не веришь, но уже стараюсь избавляться от опасных демонов.

– Мне кажется, опаснее тебя демонов нет!

– Надеюсь на это, – ответил Азазель с достоинством. – Но я, к счастью, на стороне людей.

Он, как и Михаил, посматривал на экран, где автомобильчик Синильды старательно продвигается в людском потоке, но не нарушает правил, как сделал бы он сам, но, если лицо Михаила светлело с каждым мгновением, глаза Азазеля только темнели, а желваки рельефно вздулись под кожей.

Михаил, все еще не отрывая взгляда от экрана, поинтересовался отстраненно:

– А что с тем сильным врагом, которого тебе в одиночку не одолеть? Или ты соврал этому… Альфонсу… Альфусу?

– Андреальфусу?

– Да.

– Он самом деле так силен?

– Неимоверно, – ответил Азазель со злостью, – а если еще с командой… Такие здесь еще не появлялись. И пошатнуть он может очень многое.

Михаил наконец оторвал взгляд от экрана, повернулся к Азазелю:

– Думай быстрее!..

Азазель уронил голову, словно ее залили свинцом.

– Не знаю, – проговорил он хриплым голосом, – ничего не могу придумать… Надо искать…

Михаил сказал быстро:

– Что искать?.. Давай ищи быстрее!..

– Уверен? – спросил Азазель с непривычной для него нерешительностью. – Ну-у, разве что обещаешь сидеть тихо и не того…

– Чего того?

– Забыть на время, – ответил Азазель уже тверже, – кто ты есть. Уже мог бы догадаться, что твое небесное местожительство сейчас только вредит. Оно накладывает тяжелую могильную плиту на твою способность рассуждать и адаптироваться.

Михаил выкрикнул зло:

– Давай быстрее! Я сам чувствую приближение некой беды. Время уходит!.. Я не знаю, кто этот твой противник, но столбы антисфирот потемнели и стали шире…

– Хорошо, – перебил Азазель, – но держись скромнее, хорошо? От этого зависит…

Не договорив, он откинулся на спинку кресла, щелкнул пальцами. Некоторое время ничего не происходило, Михаил уже раскрыл было рот для вопроса, но в комнате пахнуло гарью, а в центре квартиры в середине ковра вспыхнул огонек, тут же пошел кольцом во все стороны, словно ковер не ковер, а листок бумаги, под которым кто-то в центре держит зажженную спичку.

Глава 6

Огненный круг расширился, Михаил застыл в тревожном ожидании. Из багрового кольца величественно поднялась фигурка крохотного существа с рожками и ярко-красными крылышками за спиной, грозно растопыренными, как у рассерженной летучей мыши.

– Ненавижу, – негодующе выкрикнул он тонким пищащим голоском, – когда ты так делаешь!.. Что это за щелчок пальцами? Я что, слуга низшего ранга?.. Не можешь поуважительнее с Властелином демонов Снов?

Азазель ответил с мрачной вельможностью темного властелина:

– Не хамил бы в прошлый раз, не попался бы так… Но я обещаю отпустить, когда все выполнишь.

– Ты ненасытен, – вспискнул багровый демон, он заметил неподвижного Михаила, дернулся в ужасе. – А это кто?..

– Мальчик, – ответил Азазель небрежно. – Натаскиваю для работ по дому. Принести, отнести, подать, подмести…

Демон вскрикнул:

– Шутишь?.. Этот мальчик опасен! Он вообще ужаснее всех на свете!

– Чё, правда? – спросил Азазель. – Шокутар, нужно срочно узнать, что там с Кезимом. Доходят слухи, у него заканчивается срок в Шеоле, хотя, насколько помню, он должен был там оставаться бессрочно… Что это за новая акция по смягчению наказаний?.. Это в самом деле или только слухи?

Крохотный демон приосанился, крылышки приподнялись, а сам он пискнул с достоинством исполина:

– Слишком много вопросов. Выбери один.

– Узнай о Кезиме, – повторил Азазель коротко. – И сделай это быстро. Как ты умеешь, ты же сам Шокутар!

Демон ответил тонким комариным голоском:

– Сейчас попробую. Но ты знаешь, кто с тобой?..

Азазель ответил небрежно:

– Мальчик.

– Значит, знаешь, – пискнул Шокутар. – А то, что он видит в своих мечтах твою гибель от своего меча? Огненного! Я думал, их уже не осталось.

Он хохотнул и тут же исчез, оставив опаленную дыру в центре ковра. Михаил молчал, поглядывал на экран, где светящийся автомобильчик упорно продвигается к их кварталу.

Азазель сказал со вздохом:

– Ничего, ковер был уже старый. Мелкие демоны все мелочные, как и люди. По-крупному нагадить не могут, так хоть вот так… В кладовке еще три ковра, поновее. Это он мстит за мой вызов. Все лень было сменить, но сейчас уже да, придется. Принесешь?

Михаил посмотрел волком, Азазель вскинул обе ладони:

– Ладно-ладно, это я так мыслю. У меня ассоциативное мышление. Даже когда о бабах, я не только о бабах, но могу и о подъеме сельского хозяйства или повышении базовой ставки… хотя, конечно, лучше всего о бабах. Это хоть и не ставка, но все-таки базовая…

На экране хорошо видно, как автомобиль Синильды ловко проехал между крайними домами, но навстречу попался внедорожник с бабой за рулем, не восхотела уступить дорогу или же не сумела, наконец с трудом сдвинулась в сторону, но так неумело, что перегородила дорогу Синильде вовсе.

Михаил перевел взгляд на Азазеля:

– Ладно, я стерпел, как видишь. Такого мелкого и убивать как-то противно. Нужно, но недостойно моего ранга.

– Ты меня успокоил.

Михаил сказал недовольно:

– А кто это был? Я думал, демонами повелевает Ашмодей, их князь и повелитель…

Азазель пожал плечами:

– Где ты увидел демона? Мелкие местные божки племен не знали о нашей вселенской сваре, а когда все переменилось, попали в свой ад, что не ад, ну да ладно, это неважно. Их мир подчинен нашему, это главное.

– И ты сумел… как-то проникнуть и в их мерзкий языческий?

– А кто у нас самый умный? – спросил Азазель горделиво, потом добавил серьезнее: – Нет, в их еще не пролез. Но Шокутар уже давно с нами, демонами. Хоть и на самом низшем уровне.

– Но ты уже как-то да?

– Не со всеми, – ответил Азазель уклончиво, – не со всеми. А ты чистоплюйничаешь?

Михаил одним глазом поглядывал на экран, где на помощь двум женщинам за рулем дорогих автомашин пришли наблюдавшие во дворе мужчины. Хозяйка внедорожника уступила одному место за рулем, а сама вышла и с виноватым видом наблюдала со стороны.

– Соблюдаю закон, – отрезал Михаил сухо. – И правила. Да и руки стараюсь не пачкать.

– Соглашатель, – обвинил Азазель. – Коллаборационист!.. Ладно-ладно, учись понимать шутки. Без них не прожить в этом прекрасном сумасшедшем мире! Люди только потому и выжили, что научились ко всему относиться с юмором. Думаю, он все разузнает сегодня.

– Так быстро? Он вообще-то чем занимается?

– Всего лишь сбором сведений, просматривая сны. Мелкие Собиратели передают старшему, а если он что-то сочтет важным, то передает демонам повыше рангом. Шокутар – глава всех таких сборщиков, потому так и чувствителен к ущемлению своего достоинства. Хоть и над мелочью, но старший!

Автомобили наконец разъехались, мужчина уступил место хозяйке внедорожника, Михаил смотрел, как Синильда быстро проскользнула на своем элегантном автомобильчике мимо и припарковалась недалеко от подъезда дома Азазеля.

– А как твой Шокутар…

В комнате снова вспыхнул багровый свет, крохотная фигурка возникла точно над дырой с траурными краями.

– Мне кости перемываете? – пропищала она с надменностью повелителя мира, что при его размерах вызвало улыбку даже у соблюдавшего полное молчание Михаила.

Азазель сказал требовательно:

– Ну?

– Кезим только что освободился из Шеола, – ответил Шокутар послушно. – Так что дрожишь не зря. Я же вижу, как тебя трясет!

Азазель потемнел лицом, Михаил напрягся, чувствуя неладное. В комнате словно бы сгустился мрак, от потолка пошел холод, наконец Азазель проговорил с нажимом:

– Освободился… или был освобожден?

– Этого никто не знает, – пискнул Шокутар. – Я проверил.

– Всех?

Шокутар ответил с надменностью:

– Сны верхнего эшелона никому не доступны, сам знаешь. Понятно, он не должен быть освобожден, но… сам или кто-то помог, такое, как понимаешь, никто не скажет. Твое время пришло, Азазель! Ты поплатишься за все наши слезы…

Он замолчал и уставился в своего повелителя крупными выпуклыми глазами, в которых Михаил рассмотрел злое торжество.

Бросив быстрый взгляд на экран на стене, он увидел как Синильда грациозно покинула автомобиль, взмахнула ключом, отдавая ему какие-то указания, и направилась к их подъезду.

– Это все? – потребовал Азазель. – Скотинка, ты же знаешь больше!

– Знаю, – ответил Шокутар с достоинством. – И я не скотинка, а Властелин Снов.

Азазель сказал с угрозой:

– Так говори же! Иначе, сам знаешь…

– Мог бы и повежливее, – сказал Шокутар обиженно. – Не с теми общаешься. Какие манеры у отбросов общества? Видно, каким ты стал, а каким гордецом был!.. И что у тебя за костюм? Стыд какой… Ладно-ладно, под Сигором небольшой такой тайник, куда Кезим в те недавние времена… или уже давние?.. спрятал украденное вместе с…

Азазель вскинул ладонь:

– Стоп. И стены имеют уши. Все, изволю разрешить вернуться в свое уютное болотце.

Шокутар обиженно вспискнул. По жесту Азазеля пламя вспыхнуло под перепончатыми ступнями красного демона, его фигурку втянуло, по словам Азазеля, в болото, но, как понял Михаил, если и болото, то из огня и жидкого металла, а берегами в таком болотце служит разве что раскаленный камень.

Михаил покосился на входную дверь, Азазель напомнил предостерегающим тоном:

– Синильда уже в лифте.

Михаил перехватил взгляд Азазеля на прожженный ковер. Огромную дыру упавшей сигаретой не объяснишь, мигом ухватил и бегом отнес в кладовую, а оттуда вытащил новенький и начал раскатывать в тот момент, когда хлопнула дверь.

Синильда вошла возбужденная, с пылающим лицом и блестящими глазами, но взглянула на стоящего на коленях посреди комнаты Михаила и вскрикнула ликующе:

– Новый ковер?.. Какой красивый!

– Для тебя старается, – объяснил Азазель. – Бегал по магазинам, выбирал покрасивше, чтоб ты вот так… Словно президент, важно исходящий по трапу самолета! Почти истекающий, не помню формулировки.

Михаил буркнул:

– Стал бы я для президента…

Синильда польщенно улыбнулась:

– Я на минутку помыть руки и сразу вернусь помогать Сири.

В комнате раздался обиженный голосок Сири:

– Я уже все сделала!

Синильда исчезла, Азазель шепнул Михаилу:

– Старается подружиться с Сири. Хороший признак!.. Чувствует, что Сири здесь хозяйка. Вот так роботы и захватят мир.

– Ты же сказал, – напомнил Михаил, – люди успеют раньше?

– Люди всегда успевают раньше, – подтвердил Азазель. – Это я так, пугаю тебя. Ты же интеллигент? Значит, пугливый.

– Это я интеллигент?

– Интеллигент в штатском, – уточнил Азазель. – Вежливый интеллигент без знаков различия. Чтобы удобнее было следить за выборами.

Михаил не понял, о каких выборах речь, но допытываться не стал, Азазель часто несет ахинею, что не ахинея, но ее неахинейность выясняется очень даже не скоро, и только тогда, когда он сам дает ключ.

Глава 7

Из ванной комнаты все еще доносится плеск льющейся воды, слышно, как Синильда даже напевает что-то, на кухне Азазель накрывает на стол, а Михаил, чтобы не мешать и не доставать вопросами, вышел на балкон.

Внизу залитый ярким светом фонарей, ламп, вывесок, реклам и даже подсвечивающих здания прожекторов огромный город, настолько ярко освещенный, словно в праздник, в небе масса звезд, а чуть левее, захватывая часть огромного неба, из его самых дальних глубин падает самый яркий свет, который только может существовать, чистейший свет сфирот, немыслимо чистый и радостный, недоступный зрению людей, но ясно видимый демонами и ангелами.

Если подняться над зданием выше, даже выше самых-самых птиц, на уровень самолетов, а лучше вообще за пределы атмосферы, можно различить на западе и багровый столб антисфирот, вблизи которого слабеет всякая святость, а преступления и недобрые замыслы получают поддержку.

Хлопнула дверь ванной, Михаил поспешил в гостиную, Синильда вышла сияющая, со счастливой мордочкой, закутанная в махровый розовый халат, на голове настолько пышный красный чурбан, скрывающий влажные волосы, что показалась Михаилу дивным цветком, и этот дивный цветок вскрикнул ликующе:

– Ой, как у вас чудесно пахнет!.. Стыдно признаться, но аромат от жареного гуся дразнит сильнее, чем самые лучшие духи!..

– Здоровые вкусы, – одобрил Азазель. – Наш человек. Мишка, а ты как? Не правда ли, только что зажаренный гусь пахнет лучше, чем Синильда?

Михаил открыл рот и закрыл, не зная, что сказать. Азазель хлопнул его по спине и подтолкнул к столу.

– Я вас не шокирую, – сказала Синильда виновато, – что в халате… и за стол?

– Существует только шок будущего, – заявил Азазель, – как сказал великий Тоффлер, а все остальные упразднены под натиском демократических свобод и победного бесстыдства толерантности!

Михаил со счастливым сердцем смотрел, как она с сияющей улыбкой, от которой у него по телу пошла теплая волна радости, царственно опустилась за стол.

– Сговариваетесь захватить мир? – поинтересовалась она щебечущим голосом.

– Чтобы бросить его к твоим копытцам, – галантно сообщил Азазель и уточнил: – это Мишка планирует, а я отговаривать не стал. Все равно у него не получится.

Она мило улыбнулась:

– Почему?

– Захвачу раньше, – сообщил Азазель. – Но не стану бросать на землю, а поднесу тебе на серебряной тарелочке.

– Ой, – сказала она счастливо, – и что мне с ним делать?..

– Надеть корону, – объяснил Азазель, – и хвастаться перед подругами. А что еще остается в мире, погрязшем в демократии?.. Позволь, положу тебе вот этот кусочек… Михаил, не лезь, все равно уронишь!.. Может, собачку завести, чтобы за тобой с пола подбирала?

Она улыбалась одними глазами, быстро и умело работая ножом и вилкой, Михаил молча любовался, как она ест, Синильда, в свою очередь, поглядывала с загадочным выражением на лице.

После гуся ели сдобные пироги, Синильда вздыхала, смотрела жалобными глазами, но позволила себе только отщипнуть краешек от пирога Михаила, сердце того ликующе подпрыгнуло, будто Синильда оказала ему особое доверие, а она, лукаво поглядывала на него виноватыми глазами и как бы молча просила прощения за такую наглость, что прямо на глазах своего господина вот взяла и украла у него, совсем обнаглела…

Когда закончили и с пирогом, Азазель сказал великосветским тоном:

– Пока Синильда посмотрит сериал, джентльмены пообщаются в комнате для курения.

Михаил спросил в недоумении:

– Это что за комната?

– А любая, – ответил Азазель беспечно, – хорошо раньше жили? Комната для приема гостей, комната для слуг, комната для курения сигар, куда детей и женщин не допускали… А сейчас что? Ничего такого нет… даже непонятно, почему жить вообще-то интереснее.

Синильда послушно, но с милой улыбкой извинилась и сообщила, что хочет посмотреть каталог собранных Азазелем фильмов и сериалов, а то программа «Кино по требованию» выдает обычно в плохом качестве и с дрянными переводами.

– У меня все лучшее, – сообщил Азазель гордо. – Не верите? Посмотрите в зеркало!

Азазель проводил ее взглядом, а когда она скрылась в дальней комнате, сразу посерьезнел и сказал коротко:

– Кезима нужно опередить! Ты даже не представляешь, что будет, если он доберется до тайника раньше нас!

– Что в нем?

Азазель взглянул искоса.

– Мне кажется, – проговорил он с сомнением, – пока об этом рано.

– Но ты знаешь?

– Пока об этом рано, – повторил Азазель чуть тверже. – Могу сказать лишь, что находку не намерен оставлять даже у себя, хотя люблю себя больше всех, что и объяснимо, я же так прекрасен!..

Михаил даже не поморщился, спросил резко:

– Ну-ну?

– А ты что подумал?

Михаил пожал плечами:

– От тебя ждать можно всего.

– Именно, – подтвердил Азазель. – Даже то, что находку восхочу, а то и вовсе возжелаю передать наверх. Ну, ты понял, какой верх имею в виду, что совсем не верх, не низ и даже не вид сбоку.

Михаил рассматривал его с недоверием:

– В самом деле? Отдашь в Брий?

– Да, – ответил Азазель, но посмотрел с интересом, переспросил: – Не советуешь? Там еще опаснее?

– С чего вдруг?

– Теоганель, – напомнил Азазель, – был не один, уже понимаешь. И вообще… помнишь, ты сказал, что был послан сюда, чтобы найти меня…

Михаил кивнул:

– Верно.

– Найти и вернуть в ад? – уточнил Азазель. – Так ты сказал?..

Михаил кивнул снова:

– Верно…

– Но кто мог тебе такое повелеть, если после падения Сатана ты отныне сильнейший во всем Брие?.. Тем более что сам Творец оставил меня на земле?

Михаил запнулся с ответом, Азазель пристально наблюдал за его лицом, где выражение каменной уверенности медленно уступает место некой растерянности и сомнению.

– Не можешь вспомнить?

Михаил покачал головой:

– Да нет, это было как бы общее решение… или только мое? Я вроде бы хорошо помню, это не было общим решением. У нас давно уже нет единого мнения, как было раньше.

– Его и раньше не было, – буркнул Азазель, – иначе бы не случилось того с Сатаном, что случилось. Но ты прав, после его свержения некое единое мнение… или единоначалие, установилось у вас надолго.

– Тебе откуда такое знать?

– Мелочи не знаю, – ответил Азазель с великолепной небрежностью, – а базовое… Гм, такое ощущение, что там многоходовка… Тебя хотели подставить.

– Что-что?

Азазель пояснил:

– Отправить меня в ад – самоуправство. Вопреки даже воле Господа. Второе самоуправство тебе точно уже не сошло бы. Что смотришь?.. Это да, второе. Это сейчас установилось мнение для народа, что сам Господь низверг Сатана, но все мы знаем, по своей горячности и преданности Творцу низверг его ты при его полном и абсолютном невмешательстве. И неизвестно, как к этому отнесся сам Всевышний.

Михаил вздрогнул, глаза расширились, словно увидел нечто способное испугать самого верховного архангела.

– Хочешь сказать… меня и тогда подтолкнули? К самоуправству?

Азазель пожал плечами:

– Возможно. Зная твой горячий нрав и честный характер. Ты же сперва действуешь… а думаешь даже не потом, а вообще зачем думать, когда нужно действовать? Ты идеален… в определенных рамках. Но паршиво, что твои поступки просчитываю не только я, образец честности и благонравия, который о тебе денно и нощно думает, но и твои противники, коих ты даже не знаешь. Жаль, не знаю даже я.

Михаил погрузился в думы, лицо напряглось и потемнело, а брови сомкнулись над переносицей.

– Потому, – сказал Азазель в задумчивости, – я готов передать в Брий только на твою ответственность. В смысле ты сам передашь тем, в ком абсолютно и непоколебимо уверен, как в себе самом. Ты же в себе уверен?

Михаил бросил на него взгляд исподлобья:

– А почему не ты?

– Я не уверен, – пояснил Азазель с язвительной вежливостью, – что всех там запомнил достаточно хорошо. К тому же там появились новые, которых не знаю. Тот же Метатрон, которого здесь, на земле, знал, как Еноха… Кто знает, каким он стал там?

– А почему он должен измениться?

Азазель сказал с двусмысленной улыбкой:

– Многие меняются, начиная слишком быстро подниматься по служебной лестнице! А Метатрон вообще начал говорить от имени Создателя. Это он сам так восхотел или ему поручили?

Михаил с ответом задержался, чувствуя, как сильнейшее сомнение начинает охватывать с головы до ног. За это время на земле не только прошли тысячи лет, но в самом деле изменилось столько, что голова кругом. Но почему в Брие все в том же виде, что и шесть тысяч лет тому?

Азазель всмотрелся в его лицо:

– Ага, задумался… Наверное, впервые за все шесть тысяч лет?.. Ладно, это я так, по привычке. Пойдем пить травяной чай на ночь.

– А почему не кофе?

– Кофе вроде бы возбуждает, – пояснил Азазель, – хотя мне просто улучшает настроение. Но я демон, мне можно, а ты слабый…

– Мне тоже кофе, – сказал Михаил. – А травяной чай Синильде.

– Позови ее, – напомнил Азазель. – Она уверена, мы тут о бабах перетираем.

– Почему о них?

– А о чем еще говорить свободным и не связанным отношениями самцам?

В конце коридора хлопнула дверь, Синильда вышла с планшетом в руках, на ходу передвигает иконки наманикюренным пальчиком, мило улыбнулась мужчинам.

– Я и себе кое-что качнула, – сообщила она с детской непосредственностью. – Там у тебя просто сокровища!..

– Садись поближе к пирожным, – предложил Азазель. – Тебе какой чай, травяной или брусничный?

– А кофе можно? – спросила она.

Он широко улыбнулся, бросил взгляд на сразу заинтересовавшегося Михаила.

– Еще как можно! – ответил Азазель с удовольствием. – Я сам тебе сделаю. Хотя Михаил и против, но это он так о тебе как бы заботится, еще не понимает, что женщинам не забота нужна, а потакание…