Незримая паутина

3

Вернувшись домой, Андрей плюхнулся на диван, ставший ему родным, и пролежал так до самого вечера, слушая бессвязное бормотание за стеной, временами перебиваемое истошным храпом.

Карманы и желудок пусты, душа полна неостывшего страха, а надо срочно придумать новый способ относительно безопасного, честного заработка, неизвестный великим комбинаторам. Но какой именно? Играть в жмурки с законом и представителями правоохранительных органов после вчерашнего он не собирался.

От тягостных размышлений его отвлек требовательный звонок в дверь, на секунду оборвавший бормотание за стеной, затем перешедшее в сердитый храп.

На пороге стоял все тот же дознаватель Линда, вернее, старший лейтенант милиции Чугунов собственной персоной – без погон, в джинсах, футболке и легкомысленной бейсболке на голове.

– Не ждали? – задал он риторический вопрос «без протокола» и, не дожидаясь ответа, бесцеремонно отодвинул Андрея и вошел в коридор.

– Ты один? – сразу перешел на «ты» Чугунов.

Это уже был вопрос по существу, и оставить его без внимания Андрей не мог.

– В общем, да, – кисло отозвался он.

– А там кто? – Чугунов, сморщившись от нездорового запаха, кивнул на облупленную дверь, откуда он доносился «в одном флаконе» с заливистым и разудалым храпом Колюни. – Хозяин квартиры?

– Он самый, – подтвердил его версию квартирант, пожав плечами.

– Белая горячка? – Чугунов, продолжая допрос, все еще топтался в коридоре, надеясь, что ему поднесут шлепанцы, чтобы освободить натруженные погонями за преступниками ноги от пропотевших кроссовок. Но Андрей лишь переминался, тоскливо смотрел в потолок, демонстрируя покорность судьбе.

– Вроде того. Хроническая, – отдал он должное проницательности нежданного визитера.

– Значит, не помешает, – удовлетворенно заключил дознаватель Чугунов и протянул руку Андрею: – Саша, будем знакомы.

– Андрей… – Андрей вяло ответил на рукопожатие и едва не вскрикнул от боли.

– Поговорим? – Чугунов мотнул головой в сторону приоткрытой двери, откуда только что вышел Андрей. – Ты не заболел? Или три дня не ел? – спросил он, когда они вошли в комнату.

Андрей снова пожал плечами.

– Да что ты как неродной… – Дознаватель Чугунов хлопнул его по плечу, отчего Андрей покачнулся, едва не сев на стул.

– Прежде чем начать разговор, соблюдем формальности. – Старший лейтенант подмигнул и достал из кармана конверт, протянул Андрею. – Нашли мы твоих грабителей. Во всем сознались и добровольно вернули.

– И кто они? – не удержался Андрей.

– Пересчитай, – косо глянул на него дознаватель Чугунов.

Не веря своим глазам, Андрей уставился на Бенджамина Франклина, как на родного дядюшку, которого уже не чаял увидеть. И даже показалось, что выражение лица дядюшки тоже стало радостным по случаю долгожданной встречи с любимым племянником.

– Распишись в получении. – Чугунов дал ему некую накладную. – Мол, претензий не имеешь. Здесь и здесь.

Затем дознаватель старший лейтенант Чугунов, он же «Линда», он же Саша, сел в кресло за компьютер, пощелкал по клавишам перед погасшим монитором.

– Хакерить приходилось? – спросил он не оборачиваясь.

– Чего?

– Слышь, Моргало, ты бы не придурялся, а? – проявил познания в прозвищах Андрея дознаватель и повернулся к нему вместе с креслом. – Я таких, как ты, насквозь вижу… И уже об этом тебя спрашивал, верно? А ты мне так и не ответил. Но твои товарищи по институту подтвердили мою интуицию: есть такое дело, балуешься потихоньку. – Он обвел взглядом компьютерное оборудование, книги, компакт-диски и дискеты. – Ты ж фанат в этом деле, так?

Андрей промолчал.

– Ничего тут такого нет, – продолжал дознаватель Чугунов. – Святое дело – грабь награбленное. Национальная идея, можно сказать. Потому и спрашиваю: банки кидал?

– Н-нет…

– Да что ты как целка! А сможешь?

– Не пробовал, – сказал Андрей смелее, уже догадываясь о цели визита мента. – За это посадить могут. Статью 272 никто не отменял.

– Сажают дураков, – справедливо констатировал дознаватель Чугунов. Теперь он с видимым удовольствием то крутился, то разъезжал в кресле по комнате, отталкиваясь ногами. – Которые не побеспокоились о надежной «крыше». И сажают их умные, чтоб не путались под ногами. И правильно делают… Кстати, при большом желании, можно посадить и тебя, если ты балуешься проникновением в чужие серверы.

Андрей снова промолчал. Сейчас он начинал понимать, в какую трясину увяз и продолжает погружаться с тех пор, как решил навестить прекрасную Линду.

– Одно дело – заглядывать с улицы в чужие окна, и совсем другое дело – их разбивать и влезать в чужие квартиры, – сказал он.

– Ого. Вон как заговорил… – сощурился Чугунов. – Ты ведь на этом зарабатываешь, верно? – Он махнул рукой в сторону монитора, полагая, как все чайники, что это и есть компьютер. – Щиплешь кое-кого потихоньку, а? Ну так, по тыще, по две, чтоб незаметно?

Он легонько толкнул Андрея в бок.

– Да нет, заказы разные, верстаю кое-чего…

– А ты на нашу Линду здорово запал, а? Прибежал среди ночи, весь взмыленный… Что, очень понравилась?

– Понравилась, – признался Андрей.

– А сколько стоит, знаешь? Тут твоих копеечных заказов не хватит. Но для тебя могу устроить свидание на пару часов. Причем бесплатно. В ближайшую субботу как раз ее очередь отрабатывать… Что молчишь? Или ты думал, ее нет на свете? Фотография есть, а самой нет?

– Думал, – кивнул Андрей.

– Я так и не врубился: ты согласен?

– Банк ограбить?

– Линду трахнуть! – уже терял терпение дознаватель Чугунов.

– А банк?

Старлей теперь смотрел на него в упор и с нескрываемым подозрением.

– Ты, в натуре, за кого меня тут держишь? – повысил он голос, и Колюнин храп за стеной сразу стих. Потом послышалось два удара в стену.

– Андрюха, ты че там шумишь, отдыхать не даешь? – донесся недовольный голос Колюни. – Бабу привел, что ли?

– Все нормально, – крикнул Андрей. – Извини…

Из-за стены донеслись вздохи, скрип дивана, и через минуту кудлатая голова Колюни просунулась в дверь.

– Уй-е! – чему-то обрадовался хозяин. – Тю! Ничо себе баба! А я не знал, что ты по этой части…

И тут же отступил, увидев потемневшее лицо Чугунова.

– Это я пошутил, – объяснил Колюня.

– Предупреждать надо, – заметил дознаватель Чугунов, продолжая хмуриться.

– Понял… Слышь, командир, займи на пузырь? Я сразу верну, сукой буду, вон у Андрюхи спроси, он не даст соврать.

– Закрой дверь, козел! – прикрикнул на него Чугунов, и алкаш, почувствовав командирские нотки в его голосе, сначала приоткрыл рот от неожиданности, потом послушно забормотал:

– Все понял, понял… Я только, типа, хотел спросить: не надо ли сбегать, раз все в сборе? Я бы по-быстрому… – И вопросительно сделал брови домиком.

– Ты чего, батя, глухой? – приподнялся Чугунов. – Закрой дверь с той стороны, кому сказал!

Колюня исчез.

– Зря вы так, – сказал Андрей. – Он все-таки здесь хозяин.

– Такие, как он, нигде и ни в чем не могут быть хозяевами, – поучительно произнес дознаватель Чугунов. – Разве что по недоразумению, как в данном случае. Ну так что, согласен? – снова спросил он, обернувшись к Андрею. – Солидные и очень щедрые люди хотят получать не деньги, а информацию из одного известного банка. Инвестбанк, может, слыхал про такой?

– Слыхал. А эти солидные люди случайно не их конкуренты из банка Коминвест? Где председателя правления Абрамяна недавно замочили?

Дознаватель Чугунов озадаченно уставился на столь осведомленного клиента.

– Ну… вроде того, – буркнул он. – А ты откуда знаешь?

– Так по телевизору каждый день говорят… Это вы их крышуете?

– Ты еще и телевизор смотришь? – усмехнулся Чугунов. – Тогда спрошу по-другому. Тебе-то какая разница?

– Могу я знать, с кем имею дело? – перехватил инициативу Андрей. – То ты шлюхой прикинулся, то ментом… Да если вы не смогли Абрамяна уберечь, то такого, как я, тем более замочат!

– Много ты понимаешь, – раздраженно отозвался дознаватель Чугунов, которому явно не понравилось ответное тыканье со стороны «ботаника». – А раз все знаешь, не фига тут ломаться… Вот смотри, здесь для тебя есть кое-какая информация, пароли, что ли… Ну, чтоб войти в файлы Инвестбанка. – Он достал конверт. – Ну, по рукам?

– Думаете, это в Инвестбанке заказали вашего Абрамяна? – спросил Андрей, решив потянуть время.

– Вот это мы с твоей помощью и выясним, – негромко сказал Чугунов, усмехнувшись. – Что узнаешь, любую мелочь, передашь мне.

– Ну да вряд ли они запишут на своем сайте такую информацию, – пробормотал Андрей.

– Годится любая информация, которая может косвенно на это указать. – Например, если речь об их активном участии в тендере на покупку «Алтайского редкозема». Гаевский, председатель Инвестбанка, по нашим сведениям, в приватной беседе с покойным Абрамяном уговаривал его отказаться. Тот не согласился. И вернулся с их встречи расстроенным и весьма подавленным. Даже отменил поход в одно ночное заведение с собственной секретаршей, чего еще не бывало… Теперь понимаешь, какую информацию я тебе доверил?

– А я об этом не просил, – проговорил Андрей встревоженно.

– Это уже не имеет значения, – подмигнул дознаватель Чугунов. – Сам ты ее никак не применишь, а если продашь – часа не проживешь. А с ней ты теперь – наш. Со всеми потрохами. Пойми, речь идет пока не о деньгах. А только об информации.

– На самом деле, о чем бы ни шла речь, всегда говорят о деньгах, – вспомнил Андрей чью-то сентенцию.

– Сам придумал? Или вас этому в институте учат?

– Мир не без умных людей, – туманно ответил Андрей.

– Словом, когда срочно потребовался профессионал, я вспомнил о тебе. Твои однокурсники мне подтвердили: Янусу нет равных.

– Если откажусь?

– Найдем других, – раздраженно сказал дознаватель Чугунов. – Еще раз повторить? С момента отказа ты становишься для нас опасным носителем секретной информации. Дошло, наконец?

– Даже если ты мне все соврал?

– Умница, – похвалил дознаватель Чугунов. – Даже в этом случае.

– Понятно, – вздохнул Андрей. – Значит, никакой Линды не существует?

– Я ж говорю: ты на нее запал, – одобрительно кивнул Чугунов. – И не ты один такой. Да нет, она существует в реальности.

– А вы, используя ее фотографию, подрабатываете в свободное от основной работы время. Ибо много денег никогда не бывает, – снова вспомнил Андрей чье-то изречение.

– Все-то ты знаешь… – согласился дознаватель Чугунов. – Ты ведь тоже занимаешься поденщиной. – Он указал на компьютер.

– Что, нельзя? А у вас основная работа в ментовке, с Линдой или на банк? – допытывался Андрей.

– Понимай, как хочешь, – снова начал терять терпение Чугунов.

– Выходит, мало банкиры платят своим крышевателям? – сочувственно спросил Андрей.

– Опять же не твоего ума дело, – еще более раздраженно сказал дознаватель Чугунов. – Ну так что? По рукам?

Андрей опять неопределенно пожал плечами.

– Слушай, а куда ты денешься? Да и что тебя спрашивать! – махнул рукой Чугунов, приподнялся, неожиданно замер, затем бесшумно подошел к двери, прислушиваясь. Наконец резко распахнул ее.

Получив удар по носу, Колюня хлопнулся на пол. Увидев над собой грозного незнакомца, он пополз на спине назад, испуганно хлюпая разбитым носом.

– Бери! – дознаватель Чугунов протянул ему сто рублей. – Сделай так, чтоб я тебя долго искал. Возьми пару пузырей в другом конце Москвы, а сдачу оставь себе. Все понял? Давай отсюда!

– Понял. Все понял… – заладил Колюня, преданно глядя на столь щедрого мужика.

Он быстро вскочил, размазал кровь по лицу, потом с трудом, дрожащими руками открыл дверь, получив прощальный пинок под зад от дознавателя Чугунова.

4

Игорь Ладейников сидел в самолете, вылетавшем в Москву из Барнаула. Он было задремал под свист и гул турбин, когда вдруг все стихло.

Он выглянул в иллюминатор. Лайнер уже вырулил на взлетную полосу, двигатели молчали, фюзеляж больше не дрожал от напряжения. В салоне становилось душно, плакали дети, роптали и нервничали пассажиры. Все задавали недоуменные вопросы стюардессам, но те только пожимали плечами и перешептывались. Потом выяснилось: ждали важного человека, который подъехал прямо к самолету на джипе паджеро, в сопровождении двух «Ауди-100». Снова подогнали трап, открыли дверцу, которая уже была задраена, и в салон с компанией коротко стриженных парней и голоногих девиц шумно ввалился не кто иной, как Александр Потапов, он же Потап, здешний криминальный авторитет, смотрящий и держатель общака, недавно коронованный вором в законе.

Это был лысоватый крепыш невысокого роста, практически без шеи (бывший борец), с глубоко запавшими темными глазами, одетый в серый двубортный пиджак в полоску, с несколькими авторучками в нагрудном кармане, как в пятидесятые годы.

Впервые Ладейников увидел его месяц назад, на приеме у мэра Барнаула Субботина, где он был в составе делегации от ассоциации алтайских предпринимателей. Зычный голос хозяина кабинета перекрывал голоса местных «денежных мешков», когда речь заходила о конкретных цифрах налогов и сборов со стороны чиновников-рэкитиров. Пользуясь тем, что «буржуи» сами не могут договориться, что каждый тянет одеяло на себя, Субботин передергивал и уменьшал цифры сборов на продуктовых и вещевых рынках, которые сам только что называл. Если его ловили на слове, он вызывал секретаршу Люду, кричал на нее, грозно спрашивая, где сопроводительная документация, та заученно врала, будто никак не может ее найти… Казалось, Субботин тянул время, чего-то выжидал.

Неожиданно раздавшийся телефонный звонок заставил присутствующих недоуменно переглянуться: буквально минуту назад мэр в категорической форме приказал отключить все телефоны и ни с кем его не соединять, кто бы ни звонил.

Субботин, багровый, еще не остывший от спора, продолжая вытирать одной рукой потную лысину, другой рванул трубку.

– Спит она там, что ли… Люда, какого хрена, я тебе что сказал! – выкрикнул он в трубку. – Ни с кем меня не соединять, будь хоть сам…

И тут же осекся, разинув рот, побагровел еще больше, до свекольных тонов, потом вскочил, уронив стул, и, ничего никому не объясняя, вылетел из кабинета к секретарю, плотно закрыв за собой дверь.

– Губернатор приехал, что ли? – высказал кто-то предположение. – Может, с ним поговорить?

– Мечтать не вредно.

– Хорошо бы, губернатор!

– Сейчас проверим, – решился Ладейников.

Встал и направился к двери.

– Игорь, сиди не высовывайся! – попробовали его остановить, но Ладейников уже распахнул дверь. То, что открылось присутствующим, заставило их изумиться еще больше.

Картина была впечатляющая. Секретарша Люда, перед которой робели все, испуганно забилась в угол, а сам Субботин, втянув голову в плечи, стоял навытяжку перед невысоким лысоватым мужиком в потертом свитере и мешковатых джинсах, чью внешность можно было бы назвать невыразительной, если бы не особый, немигающий взгляд его темных, казалось, без зрачков, глубоко посаженных глаз. Мужик медленно повернул голову в сторону отворившейся двери, и Игорю почудилось, будто он встретился глазами с черепом из вскрытого гроба. Даже будто дохнуло тлением. Только потом он обратил внимание на обязательную, как лампасы для генерала, массивную золотую цепь на шее, слабо вязавшуюся с его совсем не крутой внешностью.

– Саша… – Субботин прижал руки к груди. – Не беспокойся, я же заверил твоих ребят: все будет, как мы договорились…

Он запнулся и, обнаружив, что страшный посетитель упер свой немигающий взор куда-то ему за спину, обернулся, увидел Ладейникова.

– Я же русским языком сказал, – вскипел он, – сейчас вернусь.

– Вы ничего не сказали, – хмыкнул Игорь.

– Вы видите, я разговариваю! – рявкнул Субботин. – Ждите!

Пот теперь лил с него градом, лицо было растерянно и побагровело еще больше.

– Не бережешь себя, Витек, – спокойно обратился Александр Григорьевич к мэру. – Гляди, опять инфаркт хватит, сгоришь на работе. А ты еще нужен нам. И потом, нельзя так с человеком. Ему спокойно объяснить надо. Может, поймет. Идем-ка лучше в комнату отдыха, обо всем переговорим, а ты… – он навел указательный палец на Люду, – принесешь, сама знаешь что. И чего пожевать…

Он снова посмотрел на Ладейникова.

– Ну, ты понял, да? Повторять не надо? И другим передай: наш мэр, избранный народом, сейчас будет занят важным государственным делом. Пошли… – Он по-свойски обнял за плечи Субботина и повлек его в сторону узкой прикрытой гардинами двери в другой стене приемной.

– Вы же слышали – сидите и ждите! – Секретарша зло уставилась на Ладейникова. – Только не здесь, а в кабинете. Когда Виктор Алексеевич освободится, он к вам подойдет.

Игорь вернулся и молча сел на место. Все переглянулись. Многие были наслышаны о комнате отдыха мэра – была она якобы побольше кабинета, а еще в городе судачили, будто еще во времена горкома партии, когда Субботин был вторым секретарем, а нынешний губернатор – первым, там происходили обильные пиры с возлияниями, зачастую до утра.

– Я же говорил, губернатор приехал! – угрюмо пошутил друг Ладейникова Петр Малинин, ни к кому не обращаясь. – Только не мы его выбирали…

Ему не ответили, лишь кто-то вздохнул тягостно. Все терпеливо сидели – молча, стараясь не смотреть друг на друга.

Субботин вернулся к ним уже к самому концу рабочего дня. От него пахло спиртным, вид был подавленный. Он занял свое кресло, ни на кого не глядя. Рассеянно слушал, кивал, что-то записывал.

– Все вы верно заметили, от души сочувствую, только городу вот так… – он повел ребром ладони по горлу, – нужны деньги. Придется вам опять поделиться, – добавил он и отвел взгляд.

– Как нет? – У предпринимателей вытянулись лица. – А куда они делись? Сами же говорили: наши налоги – это два городских бюджета.

– Не мог я сказать такое! – упрямо мотнул головой Субботин, по-прежнему ни на кого не смотря. – Ваших все равно не хватает. Мне детские пособия нечем выдавать. Обманула нас Москва. В банке «Сибирячка» мне сообщили, что трансферт еще не поступил. Вот только что туда звонил… Первый раз, что ли? Поэтому вопросы не ко мне…

– Ты что ж с нами делаешь, а? – Петя Малинин потемнел лицом, подавшись из-за стола к мэру. – Ты мою фабрику уже разорил своими поборами! И что это за «Сибирячка» такая? Уж не та ли, где твой зять в правлении сидит? А этот, что у тебя в приемной был, – «крыша» «Сибирячкина», что ли?

Субботин не ответил, только тяжело, будто запоминая, посмотрел на строптивца.

– И покажи мне все бухгалтерские проводки этой самой «Сибирячки», если там наши бабки лежат!

Казалось, еще немного – и он возьмет мэра за грудки. Соседи схватили его за руки. Малинин рванулся, оттолкнул товарищей, вплотную приблизился к Субботину, смерил его взглядом, полным бешенства.

– Куда ты девал наши деньги? Мне своим работягам скоро нечем будет платить! А у нас еще год назад, до того, как тебя избрали, самая высокая зарплата была!

– Мне что, охрану вызывать? – крикнул Субботин, отпрянув в сторону. Его отвислые щеки с синими прожилками тряслись то ли от страха, то ли от возмущения.

– А вызывай! – сказал Малинин. – Знаем твою охрану. Вон она, «крыша», – за дверью, с золотыми цепями! Думаешь, испугаешь? А вот я завтра же пришлю своих работяг к твоему новому особняку на Калитвенной, и тебе никакие крутые не помогут!

– Ты… ты что себе позволяешь! – Субботин трясся все сильнее, отодвигаясь и загораживаясь рукой. – Ты, Малинин, кому угрожаешь! Вы все слышали? Люда! – позвал он, как, наверно, звал не раз в трудную минуту свою секретаршу. – Люда, вызови охрану! Ты, Малинин, у меня ответишь за эти слова. И за угрозы, и за клевету!

– Никак посадить меня собрался? – сощурился Малинин, уперев руки в бока. – Так я ж за тебя, как последний дурак, всех уговаривал голосовать! Чем ты лучше проворовавшихся демократов?

– Кончай, Петр… – Оробевшие предприниматели пытались одернуть расходившегося бунтаря, но тот уже не мог остановиться.

Милиция не заставила себя долго ждать. Малинина забрали, несмотря на оказываемое сопротивление, скрутили ему руки, составили протокол.

А вечером Ладейникову позвонила встревоженная жена Малинина.

– Игорь, Пети до сих пор нет!

– Ты в милицию звонила? – спросил Ладейников.

– Звонила, да что толку-то… Сказали, что два часа назад отпустили под расписку, велели завтра опять прийти. А его до сих пор нет… Где он может быть?

Малинина нашли утром на окраине города за гаражами и сараями – мертвого, с пулей в виске. У него забрали бумажник, сняли именные часы, подаренные в армии командующим округом за отличную стрельбу, золотой крестик и кожаную куртку.

Потап равнодушно скользнул тяжелым взглядом по салону, задержавшись на лице Ладейникова, – непонятно было, узнал или нет, потом поманил пальцем стюардессу, что-то спросил у нее, прошел с ней вместе в кабину пилота. Пассажиры беспокойно переглядывались, шушукались, поглядывая на стриженых «быков», которые не обращали на присутствующих никакого внимания, только тискали, посмеиваясь, своих девиц, бесцеремонно при этом разглядывая других молодых женщин. Все вздрогнули, когда над головами пассажиров захрипел динамик и послышался надтреснутый голос Потапа:

– Уважаемые граждане пассажиры! Только без паники. Это не захват воздушного лайнера, в этом нет нужды – нам с вами по пути. Все вместе летим в столицу на уик-энд, поскольку, сами знаете, в родном Барнауле негде цивилизованно оттянуться. Прошу извинить за задержку, это не наша вина, не было билетов на этот рейс, а до завтра нам ждать неохота. Разворачивать в сторону столицы другие борта, летящие в другие бескрайние просторы нашей необъятной Родины, – значит не уважать наших с вами соотечественников, которым туда не надо. Я правильно говорю? Поэтому договоримся по-хорошему. Женщины с детьми могут оставаться на своих местах, а мужикам с купленными на свои кровные билетами предлагается уступить кресла нашим девушкам. Ничего, четыре часа постоят, я, к примеру, в карцере больше стоял. – Он хрипло засмеялся. – Я правильно говорю? И как только они встанут, сразу можем лететь. Вот и командир нашего воздушного лайнера, заслуженный пилот первого класса Хромушин Андрей… как вас по отчеству?…Кириллович, присоединяется к этой моей настоятельной просьбе. А иначе будем стоять и ждать, пока не договоримся.

Игорь видел, как то здесь, то там поднимались, нерешительно оглядываясь, мужчины, когда к ним подходили девицы. И тоже встал, заметив, что рядом с ним остановился пухлогубый, белобрысый, весь в прыщах парень со своей телкой, которую он по-хозяйски обнимал рукой ниже талии.

Выйдя из кабины пилота, Потап прошествовал по проходу между кресел, внимательно присматриваясь к сидящим. Минуя Игоря Ладейникова, снова задержался на нем взглядом.

– Вот только недавно тебя где-то видел… А, вспомнил, ты у Витька в кабинете был, права там качал… Опять чем-то недоволен?

– Договаривались вроде, что уступим место вашим дамам, – сказал Игорь. – А сел этот… – Игорь кивнул на пухлогубого, развалившегося в его кресле.

– Опять ты выступаешь, Дурень, – укоризненно покачал головой Потап, уставившись на пухлогубого.

– Так Зинка в сортир пошла, – приподнялся с места пухлогубый. – Я ей место занял.

– Ты мне динаму не крути, клозет откроют, когда полетим!

– А я стюардеску попросил как человека, – ухмыльнулся Дурень. – Бегом побежала отпирать. Да вон Зинка идет! – Он указал в сторону салона, где были туалетные комнаты, однако сам при этом и не думал вставать.

Зинка, долговязая девица с плохо прокрашенными волосами, как шла, вихляясь, так и опустилась к нему на колени, загородив весь проход. Игорь невольно взглянул на сидевшую возле иллюминатора пожилую женщину в очках; женщина только еще сосредоточеннее уткнулась в свое вязанье.

Потап продолжал внимательно смотреть на Игоря. Его взгляд теперь казался не столько тяжелым, сколько выпытывающим, буквально высасывающим информацию из глаз – что, мол, за человек и что у него на уме. Он словно читал мысли. Игорь отвел взгляд.

– Зачем летим? – негромко спросил Потап. – По делам или как?

– Или как, – сказал Игорь, злясь на себя, что не выдержал взгляда авторитета. – Уж это-то мое дело.

– Пока твое, а там кто знает, – Потап положил руку на его плечо, – может, и наше будет, общее. Ты только одно пойми. Мы сами хозяева на своей земле. Верно? И между собой всегда разберемся. Все эти московские комиссии – сам знаешь: как приехали, так и уедут. Вот и думай, герой.

И, хлопнув Игоря по спине, прошел дальше по салону.

…Денис Грязнов, встретивший в Домодедове своего провинциального родственника, седьмую воду на киселе, слушал рассказ Ладейникова о гибели Малинина и сочувственно кивал.

– Так вот я к тебе за помощью, – закончил Игорь. – Ты же детектив, может, поможешь нам?

– И как ты это себе представляешь? – хмыкнул Денис. – Приеду я к вам, и ваша прокуратура сразу ознакомит меня с доказательной базой?

– Мы им отстегнем, чтоб они это сделали, – неуверенно сказал Игорь.

– Так отстегните им, чтобы они оперативно провели следствие. – И все равно, – Денис махнул рукой, – кто-то отстегнет им больше вашего… Ты одно пойми: я всего лишь частный детектив! – поднял вверх указательный палец Денис. – В моем агентстве мы преимущественно следим за неверными мужьями и их столь же неверными женами. Это наш хлеб с маслом.

– Так мы вам хорошо заплатим! – воскликнул Ладейников. – На своих прокуроров и ментов мы давно не надеемся. Коллеги как узнали, что у меня троюродный брат – детектив, живущий в Москве, так сразу мне сказали: лети к нему!

– Когда завели дело об убийстве Малинина, вы в прокуратуру обращались? – спросил Денис, думая о своем. Он явно не горел желанием браться за это дело.

– Обращались. И в свою, и в Генеральную. Расписали во всех подробностях, как это все происходило – и в кабинете Субботина, и потом. А из Генеральной переправили обратно нашим…

– Понятно, – вздохнул Денис. – И очень даже знакомо… Неужто не можете всем скопом собраться и навести порядок? Общественность у вас там есть или уже по норам вся разбежалась? А интеллигенция спилась?

– Есть. И общественность, и интеллигенция. Малинин, твердят, сам виноват. Нечего было высовываться… Вот и вся общественность.

– Ну да, виноваты кто угодно, только не местная власть и не милиция. Это и нам знакомо.

– У нас считают: против Субботина идти – все равно что плевать против ветра, – продолжал Ладейников. – У него все схвачено. И бандиты, и менты. Малинин затеял скандал с мэром, когда у того был Потап, и после этого его убили…

– Постой, Потап – это нынешний вор в законе? – спросил Денис. – Про которого ходят слухи, будто даже если он попадает под дождь, то все равно выходит сухим из воды?

– Он самый. Да, кстати, он здесь! Только что прилетел в Москву, этим же рейсом!

– Что? Потап здесь, в Москве? – присвистнул Денис. – Я где-то слыхал, что он в розыске. И обычно сам сюда не ездит, а присылает своих братков. У него, говорят, лучшие киллеры в России… Ну так это меняет дело! – загорелся он.

– Значит берешься?

– Слушай, не дави на меня… Ты уверен, что это его братки убили Малинина?

– А кто ж еще! – с жаром отозвался Игорь. – Малинин при всех обвинил Субботина, что он смотрит Потапу в рот. Все у нас только это и обсуждают! Ну так что?

– Я пока ничего не решил… Не знаешь, где он сейчас?

– Кто-то их встречал, – сказал Игорь. – И они сразу пошли в здешний ресторан.

– Ну да, отмечать встречу… Давно не виделись, – рассеянно хмыкнул Грязнов, о чем-то раздумывая.

Он машинально включил зажигание, потом отключил. Перед его «жигулем» стоял мощный зад представительской «тойоты», загораживающей вход в ресторан аэровокзала. Хорошо бы протиснуться между «тойотой» и соседним «опелем»… Водитель (хотя, скорее, это хозяин) под стать своему транспортному средству – примерно шестьдесят второго размера – то ли спит, то ли дремлет и при этом что-то жует. Кажется, у него там работает кондиционер. Устроился всерьез и надолго. А здесь подыхай от жары.

Денис пару раз нажал на клаксон. Громила в «тойоте» приоткрыл заплывший глаз, пренебрежительно посмотрел на лоха, пристроившегося сзади. Твое, мол, счастье, что в такое пекло неохота вылезать, должен бы сам понять, кого потревожил. Денис кротко кивнул, чтоб не связываться. Прости, мол, друг. Все понял. Больше не побеспокою. Тот, убедившись, что лох признал свою вину, снова заснул. Денис обратил внимание на странный четырехзначный номер его машины. Похоже, только недавно где-нибудь в Австрии бегала. Или в Англии.

Впрочем, сейчас голова была занята другим. Потап где-то рядом, и хотя это не его, частного детектива, дело, упускать такой шанс будет не по-родственному, что ли. Все-таки он родной племянник главного мента Москвы. Потап – очень опасный человек. И просто так в столицу не прилетит. Позвонить, что ли, дяде? Пусть поставит на уши Петровку и пришлет оперативников для встречи и последующей слежки. Ну да, пока кого-то пришлют, пока оперативники доберутся до Домодедова… Все там очень заняты и не любят, когда частные детективы им указывают. Позвонить-то он, Денис, позвонит, обязательно… Черт, не каждый день такая крупная рыба сама плывет в руки!

– Ладно, по рукам, – пробормотал он вслух. – Попробую найти убийцу вашего Малинина. Вдруг он тоже здесь, в Москве, и сейчас сидит в этом кабаке? Дай мне номер факса вашей предпринимательской ассоциации, и я сегодня же вышлю им проект договора. Оплата по таксе. То есть, чтоб было понятно, вы не разоритесь, а я не разбогатею. Только я ничего не обещаю. Получится, значит, получится. Но попробовать можно.

Он говорил это, набирая на мобильном номер своего любимого дяди – Вячеслава Ивановича Грязнова.

– Здесь Потап, – вполголоса сказал Денис, поздоровавшись. – Криминальный авторитет Александр Потапов из моего родного города Барнаула. На гастролях. Слыхали про такого?

– Где здесь? – поинтересовался Грязнов-старший.

Похоже, он был не в духе. Опять, поди, в министерстве был у высокого начальства, подумал Денис. Новый шеф донимает. Требует немедленного результата, чтобы радостно рапортовать наверх.

– Дядь Слав, вы забыли. Я же говорил вам вчера: сегодня в это время я должен встретить в аэропорту нашего общего родственника из Барнаула. Который сидит со мной рядом и передает вам привет.

– Передай ему от меня тоже… Ты только за этим звонил? – недовольно буркнул Вячеслав Иванович.

– Не только. Так вот с Игорем вместе, одним рейсом, прилетел Потап. Знаете такого?

– Кто ж его не знает… Хочешь сказать, этот Потап вот так, в открытую, явился в Москву? – озадаченно спросил Вячеслав Иванович. – Хотя кого ему здесь бояться… Два последних дела, где он фигурировал, успешно развалились… Ну и что ты собираешься предпринять?

– Кто, я? А при чем здесь я? Я выполнил свой гражданский долг, сообщил правоохранительным органам в вашем лице достоверную информацию.