Где-то в «Зазеркалье». Сборник фантастических историй

– Раз уж ты только прибыл и вовсе не приспособлен к настоящей жизни, думаю, тебе лучше всего остановиться у меня, – решила за него она. – Квартирка у меня не самых больших размеров, но на нас будет в самый раз.

– А ты?… – попробовал задать вопрос Сем.

– Замужем, не замужем… – рассмеялась она. – Ты что, там вообще ничего не слышал? Не следил, что здесь происходит?!

Сему стоило признаться, что он был полностью отрезан, от внешнего мира, но она, похоже, это и так знала.

– За эти годы мир изменился. И изменился он несколько раз. Институт брака давно отошел в прошлое. У меня сейчас шесть официальных партнеров и ни каких обязательств ни перед одним из них. К слову, с твоим появлением одного мне придется оставить. Лимит уровня. Но, думаю, он будут не против – смена партнеров одна из основ нашего общества.

– А как же?…

– Это пережитки, – обняла она его. – Ты настолько старомоден, что я просто плыву от этого. Ты обязательно должен поселиться у меня, к слову, какой у тебя уровень?

– Точно не помню, тринадцать или что-то такое… по безопасности, – протянул неуверенно Сем.

– Да нет! – рассмеялась она. – Ты точно что-то путаешь. Тем более по безопасности…

– Может и так… – не стал спорить он. Машина, или что это было, плавно присела на одну из ухоженную до состояния небольшого садика крышу невысокого здания, и они оба тут же оказались на аккуратно подстриженном газоне среди тонких ветвей молодых деревьев.

– Вот мы и прилетели. Правда здесь чудно?

– Да уж! – стоило признать, мир изменился. И пока что эти изменения его не могли одновременно не радовать и не пугать. Все было столь непривычно и чуждо, что он старался держаться поближе к ней, не отступая ни на шаг.

Дверь, разделяющая кабину лифта и остальное пространство мягко опала перед ними, впуская Сема со спутницей в её жилище. Мягкий умиротворяющий свет проникал через громадные поляризованные окна и создавал ощущение сбывшейся сказки, мира, наполненного эльфами, сказочными героями и совсем нестрашными и прямолинейными злодеями.

К слову, один такой «злодей» тут же показался из ванной комнаты.

– Привет! – произнес злодей ни сколько не стесняясь своей наготы. Над его головой витало нечто напоминающее витражный фен.

– Привет, – ответила спутница Сема, явно потеряв интерес у «злодею».

– Это твой новый? – поинтересовался он, бросая лукавый взор в сторону Сема.

– Ах, да, познакомься – это Сем. Новый?! Пожалуй да, если бывшие, конечно, бывают новыми.

– Понимаю, – без смущения он рассматривал некоторое время Сема. – На ретро потянуло. Понимаю… Ретро – это что, новый тренд? Ты где тело приобрел, дружище? – интересовался он напрямую у Сема.

– У меня перебор с партнерами, – прервала его новообретённая спутница Сема. – Так что нам, наверное, лучше расстаться.

– Понимаю! – улыбнулся он. – Тогда могу рассчитывать на прощальный…?

– В следующий раз! – едва не выталкивала за двери его она, даже не дав одеться. – Давай, давай…

Когда дверь вновь заслонила проем и квартира вновь обрела прежнюю сказочную привлекательность залитого медовым светом мирка, она тут же упала в кресло и вытянула ноги.

– Спортивному телу тоже временами нужен отдых, – ни к кому не обращаясь пояснила она. – Как ты относишься к толстушкам? – вдруг удивила его вопросом. – Сейчас они вновь в моде.

Он не нашелся что ответить да так и стоял посреди чего-то, что можно чисто условно было счесть за прихожую, не находя себе места в этом непонятном и чуждом для него мире.

Все было столь стремительно, нелогично, против морально-этичных ценностей, которые он ранее считал незыблемыми. Мир явно менялся, менялся быстро и стремительно, он даже ощущал, как в этот миг, после слов о «ретро», что-то сменилось в окружении и, возможно, даже своим появлением, он задал новое направление в ветреной и быстропеременчивой моде.

– Располагайся, – похлопала она по подлокотнику кресла рядом. – Мне кажется или ты ни на минуту не постарел? – рассматривала его она. – Добротно проработанное тело, должна сказать я. Наверное с ресурсом в несколько лет?!

– Это мое настоящее… – пояснил Сем.

– Да брось, – рассмеялась она. – Давно уже на Земле, да и во всем обитаемом мире, не пользуется своими настоящими телами. Разве что глубокие маргиналы и отщепенцы, эти, знаешь ли – слово божье и кара небесная. Все тела ущербны и содержат те или иные пороки, потому тебе достаточно быть благонадежным гражданином, вносить свой вклад в развитие общества и человечества и за это иметь все блага, которые тебе только дать способно общество.

– Без ограничений??

– Согласно твоего социального статуса, естественно, – ответила она. – Ты голоден?

– Не беспокойся. Перед выпуском мое тело напитали всем необходимым.

– Тогда, быть может, давай предадимся моменту радости от долгожданной встречи, потом впадем на пару часиков в коматозный сон и после этого, свеженькие, каким и ранее ни когда не были, отправимся в ночь?!

***

Его спутница, переоблаченная в пухлое ярко накрашенное тело, неподвижно спала, не подавая даже признаков жизни, ему же, напротив, не спалось. Блуждающие разноцветные энергетические пятна сонной капсулы первое время давили, погружали, вырывали из действительности, заставляли забыться, но, видимо, что-то за эти годы произошло с его нервной системой, постоянно стимулируемой для если и не постоянного бодрствования, то состояния близкого к таковому. Наверное потому Сему и не составило труда вырваться из этой паутины глубокого коматозного сна.

И покат она спала, у него была возможность осмотреться, оценить её жизнь, обстановку и прийти к выводу, что большинство из того, к чему он прикасался, что рассматривал, что силился осознать, оставалось для него неведомым, непонятным или алогичным. Мир изменился, и изменился настолько, казалось, что точек пересечения между былым, запомнившимся ему, и настоящим, как казалось, сошедшим с ума, находилось немного.

– Ты уже проснулся? – просто выпала из сна она. Не было ни единой фазы, которые, как помнилось Сему, предшествовали пробуждению. Ни сладостных потягивания. Ни одноминутных забвений перед тем как приять окончательное решение о подъеме. Ничего этого не было. Она просто открыла глаза и тут же была бодра, будто и не спала.

– Да… – кивнул он не вдаваясь в подробности.

– Вот и прекрасно, – подскочила она и тут же добавила. – О! Мы с тобой уже набрали полмиллиона лайкой и несколько тысяч комментариев.

– ? – непонимание читалось у него на лице.

– Вот, смотри. Мы с тобой можем стать порой вечера в нашем секторе. Это же замечательно! Я еще ни разу не становилась парой вечера… – восторженно лепетала она, оставляя для него шлейф непонятного и недосказанного. Он еще и сутки не находился в этом мире, а то, что здесь происходило, ему оставалось не просто не понятным, но и становилось чуждым

– А чем ты занимаешься? – решил сменить тему он.

– Я тионайтер, – пояснила она, так и не оторвавшись от внутреннего визора, проецировавшего все на сетчатку глаза. – О. Наши шансы растут. Да мы сегодня просто звезды. Пара вечера. А если повезет, то и пара недели!!

– А что делает тионайтер?

– Это очень серьезное занятие, чтобы вот так, на пальцах тебе рассказывать. Ты лучше посмотри, как мы рвем тусовку!

– Расскажи, мне интересно

– Что интересно?

– О работе.

– Какой же ты занудный и старомодный! – поцеловала она его. – Сейчас работа уже давно не самое главное в жизни. Большая часть и вообще не работает. А зачем? Безусловной доход от общества и синты – сообщества искусственных интеллектов – позволяет жить в полное свое удовольствие. Уровни растут с годами, доходы и сервис с уровнями – это золотой век человечества, – поясняла она.

– Тогда почему ты работаешь?

– Мы с тобой из позапрошлого поколения. Мы по иному не умеем. Нам это в головы вбили… да, к тому же, если ты работаешь, то уровни растут быстрее. Я вот уже каких высот достигла!

Он, кажется начинал понимать цену своего уровня. С нотками скепсиса и разочарования, естественно.

– Ух ты! – вновь вспыхнула она, увидев нечто, что ему не было доступно. – А если мы быстро поженимся, интересно, наши шансы возрастут?

– Жениться?! – о таком повороте он даже… – Ты действительно хочешь выйти за меня? – сентиментальные нотки сквозили в сказанном, и даже скупая слеза космолетчика грозила пробиться на свет.

– Ну да. А что тут такого?! – буднично и не отвлекаясь от созерцания быстроменяющихся сообщений и диаграмм отвечала она. – Это нам поможет стать парой вечера и подать заявку на пару недели. – продолжала она. – Правда у меня три незакрытых брака. Но я думаю, что они не будут против. Тем более что и их социальные показатели после этого вырастут – бывшип той, что предпочла их своей старлй любви, возвратившемуся спустя пятнадцать лет космолетчику… жалось к ним и все такое. Думаю эти точно сумеют все правильно разыграть. Так что, – протянула она руку Сему. – Нам лишь нужно дать общее согласие и мы тут же становимся…

Он и глазом моргнуть не успел, как она произнесла:

– Поздравляю, теперь ты мой, а я твоя.

– Погоди, а как же?… – не успел он даже удивиться или возмутиться.

– Ты разве против? – вполне удивленно отвечала ему она. – Я думала, ты не будешь против. Но если так, то давай просто сохраним на некоторое время наш брак формальным, а в конце недели, если дело не сложится и мы не станем парой недели, мы разведемся. Делов то!

– Нет, я о другом, – смутился повороту событий Сем. – Это… Это все же серьезный шаг и он должен быть осознанным. Супружеская…

– Да-да, – рассмеялась она и поцеловала его в губы. – До самой гробовой доски или пока смерть не разлучит их. Как-то так.

Сем не нашелся что ответить.

– Ничего, ты привыкнешь, – обняла его она. – Это давно уже архаизма, – это он и так уже начал понимать. – Структура общества давно пережила эти цепи супружества, и теперь каждый индивид свободен как в выборе партнера, так и в праве безболезненно расстаться с ним, – создавалось ощущение, что она читает рекламный проспект, -…

Он смотрел на свою, теперь уже невесту, и не узнавал её. Пятнадцать лет, конечно, срок не малый, но чтобы при этом произошло столь коренное переформатирование личности – он просто не мог поверить своим глазам, и ушам, конечно же.

– Ты старомоден, дорогой, – прижимала его к себе она. – И это так интригующе. Мы с тобой сегодня на вечеринке произведем фурор. Да, точно, тебе подойдет этакий строгий костюм, а я буду … – и она тут же убежала куда-то, хлопотать о «дне сегодняшнем».

***

– Ой! Какая прелесть! – встретил их шум вечеринки, находящейся в самом разгаре. – Это он?! Да?! – тут же обступили его особы, едва не оттерев от «суженой».

– Я, я занимаю очередь после тебя, – манерно «цемкались» со спутницей Сема встречавшие их присутствующие. – Ты не пожалеешь, – подмигивали уже ему громадные неестественно окаймленный чем-то искусственным глаза.

– Мир, видимо, сошел с ума… – полушепотом вырвалось у него с уст.

– Что, дорогой? – играла роль любящей супруги его спутница. И так как вопрос не требовало ответа, тут же переключилась на подруг и демонстрацию своего счастья, ни на миг не отпуская руку Сема.

Вечеринка шумела, текла, разливалась в свету, парах чего-то вязкого и одурманивающего, изобилия напитков и синтетических питательных палочек. Массы людей, движения, тел, непристойных – с его точки зрения, конечно, непристойных – предложений. Единожды вдохнув клубящуюся атмосферу, ароматизированные пары, его рассудок тут же поплыл, сознание изменилось и если бы не крепкая рука его спутницы, с одной стороны все так же неуемно следящая за своим новым избранным, дабы тот не пал жертвой женского или мужского коварства, оставаясь только её собственностью, хотя бы на одну эту ночь, и непонимания и неприятие всего здесь происходящего, с иной, он бы давно пал бы жертвой неуемного веселия и всеобщего разврата, царящего здесь.

– Милашка… – тянулись руки к нему. – Это, наверное, тяжело, столько лет быть вдали от своей любимой?!

– Ретро сейчас в моде, дророгуша, – трогал кто-то его теплый толстый костюм. – Это просто писк моды….

– О! – твои показатели растут! – улыбались его спутнице встречавшиеся на их пути «подруги». – Ты сегодня точно возьмешь приз. В нашем секторе уж точно. Не замахнулась ли ты на континентальный приз недели?!

– Я тебе нравлюсь? – почему-то спрашивала Сема его избранница и плыла в его глазах клубами чего-то неестественного.

– Конечно, – отвечал ей он не отдавая себе уже отчет в реальности происходящего.

– У меня четыре тела, если мы сегодня возьмем приз, то я подымись на одну ступень в социальной иерархии вверх и смогу иметь еще одно. Какое ты бы для меня выбрал?! Какое тебе больше нравится?! – шептала на ухо ему она.

Они полулежали на диване, периодами ловя чьи-то фразы, брошенные ими, наблюдая за парами, ничего не стесняющимися и не скрывающими своих отношений, мир был прост, доступен и непостижим.

В этом море можно было утонуть. Погрузиться один раз и уже не вернуться. Но это море, как и любое другое, кишило хищниками. И пускай эти хищники питались совсем иным – временем, славой, силой, положением, чужими эмоциями – но от того они не становились менее вредоносными. Время от времени его спутнице приходилось отмахиваться от назойливых интересантов.

– Ну же, ну же! – время от времени напрягалась она, погруженная в созерцание все тех же рейтингов. И всяк раз с удовольствием и удовлетворением откидывалась назад, обнимая то его, то принимая очередные поздравления от подруг-завистниц. Этот вечер, перешедший уже в ночь, был явно её вечером. Она лидировала в рейтингах, она купалась в лучах внимания, обладала неоценимым и непревзойденным ресурсом в лице Сема и перспективы проснуться утром на один, а то и на два социальных уровня выше, росли просто на глазах.

– Ты моя самая великолепная находка! – не сдерживаясь шептала она ему на ухо. И Сему казалось, что в словах тех было больше потребительского, чем нежного и желанного.

Сем потерял уже счет времени. Казалось, он уже здесь пребывает целую вечность. Вечность и даже немного более, более ровно настолько, чтобы все происходящее уже начало набивать оскомину и вызывать внутреннее органическое отторжение.

– Может мы с тобой прошлись бы… под звездами?! – попытался предложить он, но, видимо, как и все здесь вокруг, оказался некстати.

– Да подожди, – отмахнулась она, вся погружаясь в видение, выстраиваемое сенсорами на сетчатке глаза, отчего выглядела и вовсе потерявшей связь с окружающей действительностью. – Сейчас все происходит…

«Сетчатка глаза является продолжение нервных связей головного мозга, и зрительные образы занимают до 85% в общем массиве усваиваемой человеком информации. Потому, видимо, если взять и перехватить контроль за зрительными образами, транслировать картинку через встроенные в глаз сенсоры, то, с высокой вероятностью, можно человека и вовсе вырвать из реальности. Поместить его, так сказать, в иную, управляемую и вымышленную вселенную!» – размышлял он в одиночестве.

«А ещё наиболее одиноки люди в толпе!» – вспомнил чью-то цитату он.

– Ура! – вдруг взлетела, подобно ракете, вверх его спутница. И тут же все присутствующие в помещении повторили её маневр. Окружение взорвалось, залилось воплями и поздравлениями полными радости и бури переживаний.

– Ты… ты… – сыпались на голову его спутницы поздравления. – Я впервые в одной компании с девушкой дня всего континента! – кричали и тискали её подруги, да, в прочем, и все остальные, забыв о его присутствии вовсе.

– Ты прелесть! – лилось со всех сторон. Толпа пришла в движение и в замешательство одновременно. И она, его спутница и, как было озвучено ранее, жена, купалась в лучах сиюминутной славы, наслаждалась и упивалась, раздавая свое счастье вокруг.

Сем ощутил себя ещё более одиноким. Мир был явно антагонистичен его представления о нормах, правилах и устоях. Он не осуждал. Он просто не понимал. И потому чувство одиночества и оторванности лишь усиливалось.

Толпа ринулась в её сторону и он не нашел в себе ничего иного, чем просто отойти в сторону. Сначала на пару шагов, встав с диванчика, потом и вовсе переместившись поближе к стене, куда его активно оттесняли все желающие приобщиться к «человеку дня» и её славе.

***

– Правда, это было незабываемо? – последнее, что он помнил, перед тем как провалиться в забытие. Дорога домой заняла у них, казалось, вечность, и восходящее солнце встречало их уже на крыше её жилища.

– Да… – ответил он, погружаясь в быстрый сон, полный впечатлений и тяжелых мыслей.

Судя по таймеру, спал он около трех часов, но и этого вполне хватило, чтобы телу полностью восстановиться.

Её рядом не оказалось. Он пошарил рукой в надежде найти её, что там, тело… но ощущение белоснежных мягких простыней и необъятной кровати тут же растаяло, лишь он уткнулся рукой в стенку капсулы для сна. Реальность и здесь не оставляла его в покое. Во сне одна – искусственная, в жизни – иная.

И как бы то ни было, а её рядом не было. Пустовала и её капсула.

«Где же она?!» – поднялся на ноги он и легкость как рукой сняло. Легкость сна тут же сменилась утренней скованностью во всем теле. Потянувшись, протирая глаза, он огляделся по сторонам. Все та же квартирка, тот же медовый свет, заливающий пространство, и лишь легкая вибрация, проникающая, казалось, во всё и не встречающая на своем пути ни каких преград, отличала квартиру сейчас от той, которой Сем запомнил её ранее. Источник вибраций исходил из освещенного проема в стене, которого ранее он не наблюдал.

Проем походил больше на провал с той лишь разницей, что чернота провала здесь заменялась ярким светом – в остальном все то же – не видно ни зги.

– Эй! – крепнул в пустоту Сем. – Э-ге-гей!

Ответом был ему гул и ощущение, что глаза вот-вот привыкнут к яркому свету после сонного забытья и он сможет…

И он смог. Он узрел.

– Привет, дорогой! – ответила ему выворотка её тела. – Погоди, я сейчас, нервную систему восстановлю и тело почищу.

Вскрытое, будто на разделочном стенде тело находилось отдельно, нервная система мылась в лучах неведомых для него излучений на втором стенде. Её глаза, как он ранее и отмечал, правда более философски, являясь продолжением нервной системы, смотрели в его сторону вполне осознанно, покачиваясь на нервных волокнах-окончаниях. Губы растянутого и орошаемого тем же светом и питаемое через массу мелких трубочек-капилляров тела улыбались в его сторону алыми пятнами.

Он отшатнулся. Его едва не вырвало.

– Что с тобой, дорогой? – произносили губы.

«Что с тобой?!» – задавали немой вопрос глаза.

– Ничего, ничего… – вывалился из комнаты назад он. Картина увиденного привела его в ужас. Учитывая же её поведения, видимо, подобные процедуры здесь стали само собой разумеющимися. Нервная система, как средоточие, уж позвольте, знаний, памяти и души, стала тем, чем он, Сем, был ранее в своей капсуле. И если там, в бескрайних просторах космоса это было жизненно необходимо и обосновано, то здесь, спустя пятнадцать лет после первого использования технологии отделения нервной системы от тела военными, вошло в ежедневный обиход, превращая людей… Собственно, во что превращая?

Сем запутался. Прошлое его не отпускало. Прошлое строило ему картины бытия радикально отличные от существующих здесь и сейчас. И он, как ему казалось, мог бы переступить через себя, смириться, но принять и ассимилироваться во все это, наверное, не смог бы никогда….

***

– Как же так? – манерно пускали слезы подруги «его суженой» – Как же так, дорогая?! – и их ретро-шляпки качались в такт их горю. – Только воссоединились же… Такая молодая и прекрасная пара!

– Тем более что такая великолепная и перспективная пара, – соглашалась с говорившей вторая, поддерживая под руку едва не оседавшую от горя «спутницу Сема». – Быть может после этого она удержится в ТОПе до конца года. Такая трагедия! Такая любовь!

– Да, – соглашалась первая. – Не всем так везет. Космолётчик. Красавец. Ретро! С ним она взлетела вверх на семь уровней. Говорят, что и он поднялся на несколько вверх. И даже по линии безопасности!

– Какое несчастье! Как же так произошло?

– Да вроде бы как он только на побывку вернулся. Не на всегда, – шептала одна из ретро-шляпок.

– И теперь он вновь возвращается в открытый космос…

– Да, скоро мы его увидим в новой боевой капсуле и сможем попрощаться… – шептала вторая. – Только не перестаем страдать… Сейчас нас видят миллионы глаз. Наши рейтинги растут. У нас есть шанс подняться на один или даже два социальных уровня вверх…

– О! Как же могло такое случится?!.

***

Сем погружался в давно ставшее привычным состояние постоянного стимулирования нервной системы дальнего космолетчика, никогда не погружающегося в сон и никогда в полной мере не бодрствующего. Эмоции, страсти и переживания вытеснялись прочь и сейчас он видел несколько корчащихся в приступах лживого сострадания фигур в причудливых шляпках. Мир вновь становился понятным и приемлемым. Он уходил на очередные пятнадцать лет, приняв такое решение под тяжестью несоответствия окружающего мира тому, что он знал и помнил и хоть она и кричала ему вслед: «Я буду тебя ждать! Все годы посвящу тебе!», – ощущения, что он захочет сюда вернуться, у него не было. Здесь все было ему чуждо, как, собственно, и он сам всему окружающему, и более ничего его здесь не держало.

– Прощай, дорогая! – попрощался его нервный остов, плотно смонтированный воедино с капсулами новой модификации.

– Прощай! – слышал он, удаляясь прочь…

ПОСЛЕСЛОВИЕ

– Ну как там? Как там? – переглядывались ретро-шляпки.

– Плюс уровень! – взвизгивала первая.

– О! – я вышла в сотню номинантов по контенту.

– Мне сделал предложение стать его невестой «Сам»! – округляла глаза «утратившая свою любовь».

– Как?! – визжали продруги. – Неужели «Сам»?!

– Да! «Сам»!!

– Подруга, как мы за тебя рады! Ты теперь не просто подымаешься по иерархии, ты имеешь шансы вообще войти в элитарные круги…

– Как нам с ним повезло! Правда?

– У тебя больше никого подобного на примете нет?