Лаки. Исцеление порока

эффекта от них не последовало.

Мы старались как можно реже выходить из дома, опасаясь, что встретятся

знакомые из круга знакомств Роберты. Чтобы скоротать время Алекс попросил научить его

резьбе по дереву. Я долго сопротивлялся, потому, что мне всегда казалось, что у меня

получается очень плохо. Но после одобрительных отзывов брата с сестрой о паре

безделушек, которые я сделал пару лет назад, я сдался. Алекс оказался очень способным

учеником и первая, вырезанная им статуэтка, которой по его желанию стала собака

неизвестной породы, заняла законное место на полке рядом с моими творениями. Причем

на мой взгляд разницы в качестве со стороны не было заметно.

Ким очень увлеклась чтением книг, которые остались мне в наследство от родителей в

большом количестве. Сам я если честно никогда не был поклонником подобного досуга.

В перерывах между резьбой и чтением мы занимались упаковкой вещей, коих было

нажито родителями очень много.

Я с умилением наблюдал, как Алекс и Ким с интересом и осторожностью рассматривают

каждую фотографию и каждую чашечку из очередного сервиза.

Предложений по покупке квартиры так и не поступало. Подав новое объявление, я

снизил цену и эффект не заставил себя долго ждать. Первые потенциальные покупатели

начали приходить уже в день выхода объявления. Но люди пока присматривались. Каждый

раз когда кто то должен был приехать осматривать квартиру Алексу и Ким приходилось

уходить в ближайшую кофейню и прикрывшись книгами ждать.

С каждым днем мы все больше успокаивались, и строили красочные планы о покупке

дома, где-нибудь в пригороде на юге страны, но вот однажды Алекс вышел в магазин за

покупками и пропал. Его не было почти два часа, хотя до магазина было не более десяти

минут. Я как мог, успокаивал Ким, и отговаривал идти на поиски. По прошествии двух

часов забежал бледный как простыня Алекс, и начал что-то сумбурно бормотать. Мы

усадили его в кресло, и попросили отдышаться, а после рассказать, о том, что случилось.

Оказалось, что он был в районе «приюта», хотел проверить как там обстановка, после этих

слов Ким чуть не набросилась на брата с кулаками, я успел ее остановить. Далее Алекс

поведал нам более подробно, о том, что ему удалось узнать:

– Ким, не злись на меня, пожалуйста, я хотел просто проверить, может быть нам

нечего бояться, и «мамаша» оставит нас в покое. Я поехал в район своей бывшей рабочей

точки, той, что около старшей школы. Хотел поспрашивать ребят, они то меня не выдадут.

Я встретил там Маркоса, теперь он отвечает за «детей». Когда он увидел меня, у него

челюсть чуть не отпала, он как будто призрака увидел. Я отвел его в сторону, попросил все

рассказать, что он знает. Ким… – Алекс многозначительно замолчал, и отвел взгляд в

сторону.

– Говори же, что он тебе рассказал – подбежала к брату Ким и схватила за руку.

– Ким, Диана мертва, ты понимаешь, ее больше нет… – чуть не плача прошептал

Алекс.

После этих слов Мария сползла на пол, и побледнела еще больше чем брат.

Я стоял и не мог ни пошевелиться, ни произнести хоть слово.

После продолжительной паузы, Алекс продолжил, шепотом, как будто боялся, что

его услышат:

– Роберта тем же вечером заявилась в «приют» и не обнаружив нас там жутко

разозлилась. Она разослала своих костоломов по всему району в поисках нас. И вот вчера

какой то бездомный сказал, что видел нас двоих в сопровождении еще одного парня, высокого, черноволосого… – я вспомнил, что в тот вечер она меня видела и знала, что я

пойду в «приют», она поняла, что третьим был я, – после этого она отправилась со своими

ребятами к Диане, ведь она явно должна была видеть Лаки с нами и должна была знать, куда он мог нас увести. Диана говорила ей, что не знает его, что первый раз его видела.

Берта ей не поверила. Ее вышибалы сломали молотком Диане все пальцы на ногах и

руках, что бы ее не услышали, они завязали ей рот, – голос Алекса дрожал, Ким закрыла

лицо руками и не произнесла ни слова.

– Но Диана не сказала им где мы, – продолжил Алекс, – она не выдала нас даже

после того как Альберт пригвоздил ее ногу к стулу огромным ножом, она только молила о

пощаде и пыталась разжалобить Роберту. Но они не унимались, когда она теряла сознание, ее обливали холодной водой, и приводили в чувства. И все-таки они добились от нее

твоего имени Лаки. Она видела твои документы и за то, что бы изверги убили ее быстро, чтобы она перестала мучиться, она сдалась, она назвала твое имя и фамилию. – Алекс на

несколько секунд замолчал, и продолжил, – но они как всегда не сдержали слово, они не

избавили ее от мучений,… они бросили ее в вольер с собаками. Маркос не смог на это

смотреть, он убежал, слышал только крики Дианы. Из этого вольера никто не выходил

живым. – Алекс, закончив свой рассказ, опустился на колени, и заплакал. Диана была ему

как сестра, и с самого детства заботилась о нем, когда Ким не было рядом.

Ким уже рыдала во весь голос, я присел около нее, чтобы попытаться успокоить, но она

набросилась на меня с кулаками, и сопровождая все отборной бранью, пыталась вцепиться

мне в волосы:

– Скотина! Это все ты! Сволочь! Ненавижу тебя! Ты во всем виноват. Кровь Дианы

на твоих руках. Зачем я вообще тебя послушала, – сокрушалась Ким, не скупясь на

ругательства. Я и сам готов был вскрыть себе вены или выпрыгнуть окно. Я понимал, что

из моего эгоизма Диана пережила невероятные мучения. Ничто меня не остановило бы в

данный момент от самоубийства, если бы это что то изменило.

Ким еще несколько раз, ударив меня, рыдая, бросилась к входной двери:

– Я убью эту суку! Я убью эту суку, – только и повторяла Мария.

Мы с Алексом бросились за ней, пытаясь остановить:

– Ким остановись, тебя убьют там, Роберта не прощает предательства, – пытался

унять разбушевавшуюся сестру Алекс.

– Ну, и пусть, мне все равно, пусть делает со мной, что захочет если сможет!

Почему я должна жить, когда из-за меня страдают люди?!! Отпустите меня, – осознав, что

ей не удастся вырваться, Ким упала лицом вниз, и зарыдала с новой силой, – я же

предупреждала, что это плохая идея, говорила, что это хорошим не кончится, –

всхлипывала лежащая на полу Мария.

Алекс взял себя в руки и помогал мне успокоить сестру. Общими усилиями мы

привели Ким чувства, и налив полный бокал виски усадили на диван. Ее продолжало

периодически немного трясти. С периодическими всхлипываниями Ким допила бокал, и

постепенно успокоилась. Теперь на ее лице читалась не скрываемая злоба, глаза были

налиты ненавистью. Мы с Алексом не рисковали начать разговор, представляя, чем это

может для нас обернуться.

– Нужно валить отсюда. Здесь нельзя оставаться, – прервала затянувшуюся тишину

сама Ким.

Мы сняли двухместный номер в дешевой гостинице подальше от моего дома, благо

арендные деньги за квартиру еще немного остались. Нужно было, как можно быстрей

продать жилье, я бы отдал его и за пол цены, но все таки нужно было дождаться

возвращения моих арендаторов из отпуска, чтобы они смогли забрать свои вещи.

Номер был маленький, не было даже окна, но наличие душа, телевизора и пары

относительно чистых кроватей, делало его гораздо более приличным местом, чем я

периодически бывал.

Алекс и Ким понемногу пришли в себя, было конечно видно, что они грустят по

Диане, но при этом становилось ясно, что они далеко не первый раз сталкиваются со

смертью.

Меня только настораживало, что Ким сторониться меня, избегает разговоров о нас.

Алекс и Мария спали в одной кровати, я же на второй.

На третий день проживания в гостинице, пока Алекс был в душе, я решил наладить

мосты заново с Ким:

– Извини меня, пожалуйста, за Диану. Я не мог предположить, что все так

обернется. Мне очень жаль ее, я знаю, что она была не плохим человеком.

– Я не виню тебя. Я знаю, что ты хотел вытащить нас с братом из этого болота. Да, Диана была хорошим человеком, она поддерживала нас с Алексом со дня появления в

«приюте». Она разделила с нами комнату, выгнав своего несостоявшегося любовника. Она

много раз мне говорила, что нам с Алексом нужно поискать счастье в жизни в другом

месте, что мы дети и нам не место там, – я молча закурил сигарету, и слушал. Рассказ Ким

о Диане был наполнен теплыми чувствами и благодарность, словно она рассказывала о

своей маме.

– Однажды, пару лет назад, – продолжила Ким, – я познакомилась с парнем,

незадолго до этого поселившимся в «приюте». Я была подавлена, устала от всего и он

предложим мне средство, с помощью которого я могла бы забыться и отстраниться от всей

грязи и порока поглощавшим меня. Диана зашла в тот момент, когда он, перетянув мне

руку жгутом, уже подносил шприц к вене. Я никогда ни до этого, ни после не видела ее в

таком гневе. Она разбила ему о голову, только принесенную бутылку с молоком и гналась

за ним еще два квартала, осыпая отборными ругательствами, – Ким расплылась в улыбке

впервые за несколько дней, вспоминая с каким лицом, бежал ее «друг». – Вернувшись в

комнату Диана, не сказала мне ни слова, а только бросила такой взгляд, от которого мне

стало не по себе. Через какое то время она, конечно, высказала все, что думает обо мне.

Так же она в красках рассказала, как выглядит гниющий заживо, или умирающий

захлебнувшись своими слюнями человек. Она не осуждала нас с Алексом, зная, чем мы

зарабатываем. Она всегда говорила избитую, но такую верную фразу «Пути Господни

неисповедимы», но при этом каждый раз добавляла, что нам не стоит надеяться на бога, а

нужно скорее выбираться самим, – только сейчас мы заметили, что в ванне давно

перестала течь вода, и Алекс подозрительно притих.

– Алекс, – позвал я, переглянувшись с Ким.

– Да тут я, никуда не делся, – пробурчал Алекс, выходя из ванной в полотенце и с

грустным лицом, – я просто слушал тебя Ким, и вспоминал все то, что для нас делал

Диана. Как она приносила, откуда то мне сладости, когда я был еще совсем ребенком. Как

она изменилась в лице когда узнала, что мне придется работать на «мамашу»… эх.. Диана, мне будет тебя не хватать, – вздохнул Алекс и потянулся за сигаретой.

Какое то время, мы все молча курили, и задумчиво смотрели в выключенный телевизор.

Никто не нарушал тишины, за последнее время накопилось слишком много событий, что

бы тратить время на их обсуждение.

Ночью, меня разбудила, видимо совсем простившая Ким, и поманила в ванную.

Только, что проснувшийся я не понял в чем дело, но просветление пришло так же быстро, как Мария скинула с себя атласный халат. Включив воду, чтобы не вызвать подозрений у

спящего Алекса, я притянул к себе потрясающую женщину, которая своим видом кружила

мне голову. Наши тела, под водой, слились в единое целое. Мы не думали ни о чем кроме

наслаждения друг для друга. Ким не могла сдержаться и давала волю своим стонам, от

которых я желал ее еще больше. И вот уже казалось, что мы сойдемся в едином экстазе, но

открывалось все новое и новое дыхание, и мы продолжали дарить друг другу не

забываемые часы и минуты. Момент эйфории настиг нас как гигантское цунами из

накатывающих волн блаженства.

Мы еще долго лежали под струйками прохладной воды, с упоением вдыхая аромат

произошедшего. Мы старались как можно дольше продлить момент безмятежности и

умиротворения. В тот момент для нас не было никаких преград, внутри каждого из нас не

было такого привычного чувства страха. Казалось, что боль и страдания покинули этот

мир, оставив место только добру и свету.

Из состояния нирваны нас вывел Алекс, проснувшийся и не обнаруживший нас в

комнате. Удостоверившись в том, что мы его не бросили и с нами все хорошо, Алекс снова

задремал. Была уже глубокая ночь, и мы с Ким так же решили немного поспать.

Утром у всех нас было на удивление отличное настроение и даже завтра из

сандвичей и черного кофе, показался трапезой из пятизвездочного отеля. Алекс, глядя как

мы с Ким налегаем на еду, только хитро улыбался, понимая, сколько сил было потрачено

ночью.

На улице было очень тепло, светило яркое солнце. Готовящиеся к зиме деревья,

были налиты разнообразными красками. Не смотря на середину октября, погода в этом

году радовала. По улицам сновали воркующие парочки, летние террасы были полны

людей. Со всех сторон лилась тонкая, немного грустная романтика. Мы расположились в

сквере не далеко от нашей гостиницы. Решили провести день в спокойствии, на воздухе.

Алекс, маленьким перочинным ножом, старался вырезать из найденного куска древесины, не то собаку, не то медведя. У парня был явный талант, с каждым разом получалось все

лучше и лучше. Ким легла ко мне на колени и с упоением, не отрываясь ни на минуту, читала захваченную из моей квартиры очень толстую книгу. Я вспомнил, как моя мама,

когда то давно читала эту же книгу, в один из очень редких свободных дней, она садилась

у окна и так же в душе переживала все события связанные с войной и миром,

описывающиеся в произведении. Я вспомнил, как она говорила, что когда я подрасту, мне

обязательно нужно перечитать собрания сочинений, с большим трудом собранные ими. У

меня немного защемило сердце. Как же я хотел увидеть своих родителей, как их мне

сейчас не хватает. А больше всего мне стало не по себе от того, что я представил, в каком

свете я бы предстал перед ними, каким бы я стал для них разочарованием. Чтобы отогнать

от себя грустные мысли, я решил заговорить с Ким:

– Ким, скажи, почему ты не хочешь, чтоб тебя называли Марией? – ох и надо же

было мне это спросить. Всегда, ловлю себя на мысли о том, что нужно думать, прежде чем

говорить, но, как правило, бывает уже поздно. Судя по суровому взгляду, настроение Ким, было подпорчено.

Она захлопнула книгу, и резко поднявшись с моих колен и грозно насупив брови,

приготовилась к не самой доброй тираде в мою сторону. Я глянул на Алекса, его

сочувствующий взгляд подтверждал мои опасения.

– Лаки, вот тебе мое хорошее настроение впервые за долгое время, покоя видимо не

давало?! Обязательно тебе нужно лезть со своими глупыми вопросами?! – обрушилась на

меня Ким.

– Тебя это не касается. Если бы я посчитала нужным, то я бы сама рассказала, – уже

с меньшим напором проговорила Ким. После чего фыркнув, обиженно отвернулась в

другую сторону.

– Извини, – пробормотал я, и виновато опустив взгляд в пол, достал сигарету и

закурил.

Ким с Алексом последовали моему примеру, и тоже закурили. Помолчав, каждый о

своем, мы просидели какое то время.

– Лаки, а сколько тебе лет? – решив нарушить затянувшуюся паузу и разрядить

обстановку начал Алекс.

– Не поверишь, Алекс, но мне уже исполнилось двадцать восемь лет, – задумчиво

произнес я. И только сейчас осознал, что к своим годам я не добился абсолютно ничего, ничего не достиг и из нажитого за свою жизнь, у меня имеются только устойчивый запах

алкоголя с табаком и куча проблем. Жалкое, наверное, зрелище представляет собой, мое

существование.

От погружения в удручающие мысли меня оторвала неожиданно заговорившая

Ким:

– Прости меня Лаки, не стоило набрасываться на тебя. Ты ни в чем не виноват.

– В детстве, – после задумчивой паузы, продолжила Ким, – когда мы с братом

жили в детском доме, нам было очень тяжело, другие дети всегда издевались над нами, Алекс был еще совсем крохой и я, как могла старалась защитить его. Я не понимала, за

что, все дети так относились к нам. Тогда я ошибалась, не только дети были жестоки, но

весь мир. Однажды, я разозлила надзирательницу тем, что отказалась мыть полы в

душевой. Она очень сильно избила меня. Приговаривала, что меня назвали в честь матери, которая была дешевой проституткой. Что моя мать сгинула в грязной подворотне от

передозировки, что меня ждет та же участь… и она оказалась права, после того как мы с

Алексом сбежали, то в поисках еды забрели в район «красного фонаря», где и пришлось

зарабатывать на жизнь. Мать прокляла меня этим именем. Когда я слышу его, я

представляю себя лежащей на дне оврага, холодную, неподвижную. И стаю ворон,

ждущих, когда остатки жизни покинут порочное тело, и они смогут приступить к

страшной трапезе. – По моему телу пробежал холодок, стало как то не по себе. Видя, что

Ким вот заплачет, я пододвинулся поближе, и молча обнял ее. Она склонила голову мне на

плечо и тяжело вздохнув, притихла. Алекс, еще немного посидев с задумчивым видом

вглядываясь вдаль, вновь принялся усердно воплощать свой замысел в дереве.

В целях разгона наплывающих, тяжелых мыслей, я предложил Ким покормить белок,

живших в близлежащем крошечном сосновом бору. Марии эта идея пришлась очень по

душе, к тому же она не знала, что белки живут в городах. Мы сбегали в расположенный

неподалеку магазин, и купив немного орехов, отправились задабривать лесных жителей.

Алекс предпочел не бросать свое дело и пообещал присоединиться, когда закончит. Белок

долго искать не пришлось, в этом сквере они были привыкшие к людям и очень

общительные. От восторга у Ким затряслись руки, когда первый пушистый зверек

подобрался поближе чтобы насладиться свежими угощениями. К самой смелой белочке

вскоре присоединилась еще одна, и Ким кое-как себя сдерживала, чтобы не запрыгать от

умиления. Шуршащий звук сверху выдал нам еще двух пушистых зверьков,

облюбовавших прикормленное место. Ким, счастливо взвизгнув, унеслась в направлении

спускающихся бельчат. Мария была похожа на маленькое дитя, попавшее в магазин

игрушек, она перебегала от дерева к дереву, почти нараспев разговаривая с усиленно

грызущими орехи рыжими проказниками.

Ко мне со спины подошел смеющийся Алекс. Мы наблюдали, как Ким, словно мама

бельчат сновала вокруг них.

– Спасибо тебе большое, Лаки, – наконец заговорил Алекс, – очень долгое время

мы с сестрой жили как будто в кромешной темноте, без малейшего отблеска иной,

недосягаемой жизни. Я так давно не видел, как улыбается моя сестра. Такой счастливой я

ее не помню вовсе. Ты подарил нам надежду на то, что все может измениться, что нам

удастся обрести жизнь, которая могла прийти только во сне. Я верю, что мы сможем

преодолеть все трудности и добиться спокойной, свободной жизни. – С этими словами

Алекс, крепко обнял меня. Это не осталось не замеченным у его сестры и она с звенящими

переливами смеха, подбежав, запрыгнула на нас сверху.

Немного просмеявшись, Ким предложила перекусить, чем вызвала шквал

одобрительных реплик от нас с Алексом, время все-таки перевалило за полдень. Заодно я

решил позвонить в свою квартиру, вчера должны были вернуться мои квартиранты, и я

хотел справиться о своем питомце, Лорде, соскучился я по этому пушистому наглецу.

Зайдя в близлежащее бистро, мы сделали заказ и я, оставив ребят за столиком, пошел к

бармену, попросить телефон. Набрав номер, я дождался, когда на том конце провода взяла

трубку миссис Яскеляйнен. Она, удивившись моему звонку, сказала, что они квартира в

полном порядке, Лорд накормлен, и спит с ее мужем перед телевизором. Так же она

поинтересовалась все ли у меня хорошо, ведь раньше я никогда не звонил. Я заверил ее, что все в порядке, а так же предупредил, что завтра с утра заеду, и нужно будет кое-что

обсудить. Поблагодарив за то, что они присматривают за котом, я попрощался, и пожелал

хорошего дня, на, что в ответ получил еще более удивленное «спасибо» от пожилой

собеседницы.

Положив трубку, я на какое-то время остановился и задумался, странно, прекрасные

люди снимают у меня квартиру, очень хорошо относятся и ко мне и к моему коту, почему я

раньше не старался быть к ним добр, хм, еще и придется их выселять. «Рука

самобичевания» впервые за долгое время поднялась надо мной…

– Лаки, что ты там пропал, идем к нам, обед уже подали, – оторвал меня от мысли о

том, что я еще хуже, чем думал о себе раньше, голос Алекса.

Я пришел в себя и поспешил к ожидающим меня друзьям. Алекс с Ким, по всей

видимости, прочитав у меня на лице, странное выражение, набросились с вопросами:

– Что с тобой, Лаки?

– Что то случилось?

– С Лордом все хорошо? – наперебой засыпали меня вопросами ребята.

– Да все хорошо, не о чем беспокоиться, я просто немного задумался, – успокоил я

разволновавшихся спутников.

Я сел за стол, и увидев горячую еду, только тогда осознал, что прогулка на воздухе здорово

пробуждает аппетит. Аналогичного мнения придерживались и Алекс с Ким, о чем

свидетельствовало звон приборов о тарелки и молчаливые, но довольные жующие лица, сидящие напротив. Разобравшись с основным блюдом, мы сделали не большой перерыв, чтобы перевести дух, выкурить по сигарете, и просто поговорить:

– Завтра я поеду домой, приехали из отпуска мои квартиранты, нужно их

предупредить, что я продаю квартиру, и собираюсь переезжать в другой город. Жаль, конечно, но я думаю таким милым людям, не сложно будет внушить доверие хозяевам

другой квартиры. Я хочу их попросить, чтобы они показывали мою квартиру

потенциальным клиентам, они смогут достойно ее преподнести. Да, к тому же, нужно

забрать еще кое-что из вещей и Лорда, пусть он тоже повидает мир. – Начал разговор я.

– Я поеду с тобой, вдруг понадобиться помощь, – оживился Алекс.

– Нет, нет, ты останешься рядом с сестрой, Вас знают в лицо, и могут узнать люди

Роберты, – возразил я.

– Мы зайдем через задний вход, они нас при всем желании не увидят, – не

унимался юноша.

– Нет, Алекс. Лаки прав, нам лучше остаться здесь, еще успеешь ему помочь, – со

здравой осторожностью поддержала меня Ким.

– Аааа, – закатил глаза младший Ким, – когда уже ты перестанешь относиться ко

мне как к ребенку?! – скорее для порядка, не ожидая от нас какой-то реакции, запричитал

Алекс. На что мы, искренне посмеявшись, продолжили обсуждение планов:

– Вы с Алексом завтра, можете купить в соседнем магазине карту страны, нам

нужно определиться, куда направимся после продажи квартиры, – почувствовав

поддержку Ким, вошел в образ лидера я, – Так же в трех кварталах отсюда, по дороге, через сквер, есть салон по продаже подержанных авто. Нам нужно прицениться, и, если

все удастся, выкроить денег на покупку средства передвижения. Покупать постоянно

билеты опасно, да и теряется мобильность, – с важным видом закончил я.

– Как скажешь мой генерал, – с одобряющей улыбкой согласилась Ким.

Почувствовав прилив бодрости и оптимизма, я усиленно продумывал план действий, то

и дело, раздавая мои спутникам короткие указания на следующий день:

– Алекс, нужно будет купить канистру, чтобы в дорогу взять запас топлива. Ким,

тебе необходимо продумать насчет запасов воды и долго хранящейся еды. Я куплю по

дороге сумку для перевозки кота, он не привык к машинам, ездил только один раз, и то

когда мы его крохой подобрали на окраине города, – договорил я и с задумчивым видом

затянувшись, потянулся за кофе.

– А, как же альпинистское снаряжение и упряжка с собаками? – прервала мои думы

Ким.

Я, встряхнувшись и выйдя из раздумий о предстоящем путешествии, вопросительно

уставился на Ким. Белокурая пройдоха, смотрела на меня своими большущими зелеными

глазами и плохо сдерживая улыбку, продолжила:

– Ну а как же, еще нужно будет взять надувной спасательный плот, и мазь от

обморожений, – после этих слов брат с сестрой разразились таким хохотом, что на нас

невольно обернулись все присутствующие в заведении люди.

– Точно Ким, в далекой экспедиции на северный полюс, нам может все пригодится,

с этим шутить нельзя, – сквозь смех с издевкой добавил Алекс, чем вызвал новый приступ

хохота у своей сестры, да такой, что она чуть не сверзилась со стула.

– Издеваетесь?! Ну, издевайтесь, издевайтесь. Посмотрим, как Вы запоете, когда в

машине кончится бензин посреди пустыни, и у нас не останется воды. Я погляжу на вас, когда для выживания Вам придется пить жидкости собственного производства, –

оскорбленный в лучших чувствах, вспылил я. Но родственников уже ничего не могло

остановить, переливы смеха никак не утихали. Я не говоря больше слова, оставив деньги

на оплату счета, встал и направился к выходу.

– Лаки, Лаки подожди. Мы же просто пошутили, – все еще продолжая смеяться,

крикнула мне в след Ким, но я уже вышел за дверь.

На улице, я снова закурил, и направился в сторону сквера, чтобы все хорошенько

обдумать, наедине с единственным трезво оценивающим ситуацию человеком. На самом

деле я не злился на Ким и ее брата, просто у меня не получалось хоть немного

расслабиться и повеселиться вместе с ними. Меня одолевало чувство беспокойства за

своих спутников и будущее в целом.

Немного отойдя от заведения, я услышал, как меня зовет Алекс, я заверил его, что все

нормально. Сказал, чтобы они возвращались в номер, и ждали меня там. Алекс поднял

большой палец в знак согласия, и вернулся к Ким. Я медленно в раздумьях зашагал в

сторону сквера.

В первые полчаса моего бесцельного брожения по тропинкам, я вспоминал прошлое,

своих родителей, как они водили меня к пруду, и мы кормили там уток. Как папа покупал

мне такие простые, но такие вкусные сладости и хот доги. Я был очень замкнутым,

единственными моими друзьями были родители. Первые полгода, после их

безвременного ухода, я каждый день, не смотря погоду, приходил к тому же маленькому

озерцу и не мог поверить, что их больше нет. Но потом, какой то богатый человек выкупил

тот парк вместе с прудом, вокруг вырос огромный неприступный забор. В тот момент

внутри меня как будто, что то оборвалось, переломилось. У меня отобрали последнее

воспоминание, последнюю частичку самых близких людей. Я был очень зол, на нового

хозяина пруда, на руководство предприятия, где погибли мои родители, на весь мир.

Чтобы все забыть, заглушить боль внутри себя, как то справиться с одиночеством, я пил, очень много пил, хотя до этого я всего несколько раз пробовал с разрешения отца пиво, которым он очень любим себя баловать на праздники. Когда закончились накопления

родителей, я попытался найти работу, но с моей специальностью и умениями, свободных

мест нигде не нашлось. Тогда, я принял решение сдать часть квартиры посторонним

людям, благо мне попались Яскеляйнены. Чтобы не находиться в квартире с

посторонними людьми я каждый раз, покупая алкоголь, я отправлялся в подворотню,

дальний уголок центрального парка или другое безлюдное место. Так я случайно

познакомился с парнем по имени Клод. Он был немного старше меня, и так же как и я

был выходцем из семьи эмигрантов. Клод рассказал, что у него есть двое детей, мальчик и

девочка. На мой вопрос, почему же он не с ними, а тратит время на меня, он рассказал, что

жена его выгнала из дома, и нашла себе нового любовника, и теперь ему приходится

ютиться в крохотной комнатке в практически подвальном помещении. Клод работал

грузчиком в рыбном магазине, и от него всегда пахло рыбой. Я этим иногда пользовался, занюхав его рукой очередную порцию алкоголя. Клода всегда это очень смешило. Он был

очень добрый и безобидный человек. Как-то раз, он пригласил меня к своим знакомым, которые организовывали вечеринку по случаю скорой свадьбы одного из них. К тому

времен я уже немного переборол социофобию и немного подумав, согласился. На так

называемой вечеринке было достаточно много людей, и играла громкая музыка. Клод

познакомил меня со своими друзьями, и мы начали веселиться вместе со всеми. Наличие

большого количества алкоголя и девушек, привело к ожидаемому результату, я проснулся

абсолютно голым в обнимку с двумя прелестными незнакомками. Я даже не помнил их

имен, но мне это было и не нужно. С каждым днем, круг новых знакомых расширялся и

мы с Клодом стали завсегдатаями увеселительных мероприятий. У нас было не гласное

соперничество по количеству выпитого алкоголя и, как говорил Клод «обработанных

девиц». На одной из вечеринок, нам предложили, расслабиться по новому, я, не

раздумывая согласился, Клод хотел отказаться, но я уговорил его, поддержать меня, ведь

мы друзья. Нам дали по одной таблетке, которые нужно было запить алкоголем. Эффект не

заставил себя долго ждать, обещанные новые ощущения были очень яркими. В нас

появился, казалось бы, неисчерпаемый запас энергии и сил, все вокруг выглядело таким

необычным и веселым, мы видели вещи, которые не должны, и не могли видеть. С того

дня, нам не достаточно было алкоголя для погружения в нужное состояние и мы часто

обращались к тому самому парню, который первый раз предложил нам посетить страну

грез. Само собой нам приходилось платить, но деньги для меня ничего не значили, с этими

таблетками я снова видел родителей, я мог с ними говорить. Чувство реальности

постепенно покидало меня, я даже не сразу заметил, что Клод уже несколько дней не

появлялся в подпольном клубе, где мы были завсегдатаями. Немного протрезвев, я решил

навестить его жилье, узнать, почему он не приходит веселиться с нами.

Я застал его собирающего вещи. Я удивился, и спросил его, что происходит. Оказалось, что Клод несколько дней назад встретил свою жену, и она предложила ему вернуться

домой, в семью, сказала, что дети очень скучают по нему. Он приободрил меня, что мы так

же остаемся друзьями, но у него больше не будет столько свободного времени, но я смогу

приходить к нему домой, где он меня познакомит с женой и детишками. Я показал ему

всем видом, что очень рад за него, хотя на самом деле очень расстроился, и даже немного

разозлился. Я предложил Клоду организовать последнюю, можно сказать холостяцкую

вечеринку. Мой друг сомневался какое-то время, но под моим напором и угрозой обиды, сдался. Этим же вечером мы отправились в излюбленное место. Снаружи оно выглядело

как обычный склад с промышленной зоне, на окраине города, но внутри это было вполне

сносное место для таких, как мы.

Людей в ту ночь было очень много, но я никак не мог найти взглядом нашего поставщика

билетов в альтернативный мир. Спросив у бармена, моему расстройству не было предела, оказалось, что его задержали полицейские и сейчас он сидит за решеткой. Не унимаясь, я

бродил по клубу в поисках другого поставщика. Радости не было предела когда я его

нашел, по совету все того же бармена. Но радость была не долгой, у него осталась всего

одна таблетка, но он обещал принести завтра. Выругавшись, что завтра он может их

оставить себе, я решил порадовать Клода, и купил ему «подарок». Клод, взяв таблетку,

сказал, что это его последний отрыв, что он решил завязать, иначе он может снова

лишиться семьи. Я понимающе кивал, хотя был уверен, что смогу его иногда уговаривать

составлять мне компанию. Клод запил таблетку и со смехом ушел танцевать. Я в этот

момент, не теряя времени, познакомился с двумя сестрами, которые были проездом в

нашем городе и по совету бывавших здесь друзей, пришли в клуб. Мне это было на руку, не придется никому ничего объяснять в очередное похмельное утро.

Но тут ко мне неожиданно подбежал Клод, надо признать выглядел он не лучшим образом.