Стамбульская прелестница

ГЛАВА 7

Поездив по горным местам, останавливаясь временами у башенных комплексах и купольных склепах, к вечеру, как и планировал, Мурат привез семью домой. Уставший от дороги Ибрагим сразу уснул. Рита скрылась в своей комнате, Мурат сел за компьютер, лишь Аниса осталось сама с собой, расположившись на веранде в кресле своей бабушки. Вечерело. Девушка сидела, смотря в глубь двора. Меняясь слайдом, мысли пронеслись в голове начиная с последних событий в Стамбуле, и заканчивая неожиданной встречей и разговором с Алиханом. Вспомнился Казбек, его шутливые уловки во время лечебной процедуры, неудачная попытка познакомиться и первый звонок на телефон. На лице невольно появилась улыбка. Но картина в голове поменялась в мгновение, когда внезапно в ней появился образ Алихана. По телу прошелся непонятный мондраж так, что сердце замерло на долю секунды. Это совсем не те ощущения, которые она испытывала при мысли о Казбеке, но что именно это за ощущения, понять пока не могла. Она еще не знала, что это за человек, как его понимать и чего от него ожидать, но поневоле думала о нем.

– Как тебе наше путешествие? – спросил Мурат, сев на стул рядом с Анисой. – О чем задумалась?

– Да так, ни о чем, просто устала немного. Мне очень понравилась. Спасибо тебе за экскурсию, Мурат.

– А как тебе горные места? Красиво там, правда?!

– Да, но… Мне кажется. Что жизнь там замерла на месте, а людям, которые живут там, очень скучно.

– Это совсем не так. Люди, которые там живут очень счастливы. Они живут полноценной жизнью, занимаются каждый своей деятельностью и ни в чем не нуждаются. А счастье, ведь не только в веселье. Ты еще совсем юная, повзрослеешь, поймешь.

– Возможно. Но пока для меня это чуждо.

– Счастье – это не место, где живешь. Да, возможно, в какой-то степени и это тоже, но в большей степени, самое важное, чтоб те, кого мы любим, были рядом. В этом основа счастья, Аниса. С теми, кого мы любим можно быть счастливым где угодно! Остальное второстепенно.

– А ты счастлив с Ритой, Мурат? – неожиданно спросила Аниса. – Она ведь та, кого ты любишь? Ведь так? – вопрос Анисы стал неожиданным для него и ввел в замешательство. Но это было отнюдь не из-за недопустимости подобных разговоров между отцом и дочерью, а из-за отсутствия правдивого ответа на него. Но в некоторых вещах непозволительно признаваться, и он поменяв тактику, ответил:

– Разве соответствуют нашему менталитету подобные разговоры между отцом и дочерью? Услышь нас кто-нибудь из местных, пустили бы на посмешище. Ты, наверное, не знаешь наших обычаев, и…

– Я знаю. Я все знаю. Мне мама кое-что объясняет. Но мне действительно интересно. Я знаю, что наши мужчины неохотно признаются в своих чувствах своим женщинам, что это считается ниже их достоинства, и я не увидела никаких чувств и эмоций от тебя по отношению к Рите, поэтому и спросила напрямую.

– Некоторые вещи трудно поддаются объяснению.

– Я эту фразу уже слышала от тебя в горах. Ты всегда так отвечаешь, когда хочешь увильнуть от ответа?

– Я всегда так отвечаю, когда не имею ответа на вопрос. Спокойной ночи, Аниса, – сказал он, вставая со стула. – И не задерживайся здесь на долго. Отдохни себе подольше.

– Спокойной ночи, Мурат, – полушепотом произнесла она. Мурат обернулся и кротко обратился к ней:

– Аниса, я же твой отец, твой папа. Почему ты называешь меня так, словно я твой брат или сосед? Для тебя он роднее меня? Я никогда не отказывался от тебя, и всегда любил. Помни это.

– Я не поэтому. Мне пока сложно привыкнуть, но я попытаюсь. Я не знаю, что произошло между тобой и мамой, но причина этого не ваши отношения и разлад. Я просто пока не привыкла.

– Хорошо. Я понимаю. Пойду спать, скоро одиннадцать; мы все устали сегодня.

На следующий день, Аниса уехала к родителям своей мамы. Ей нужно было сделать некоторые финансовые отчеты по всем филиалам Джаннет, а с Аминой это было гораздо проще и быстрее. По обыкновению, дедушка прочитал мавлид по приезду любимой внучки, собрав гостей. Людей было много, но ко времени вечерней молитвы в доме оставались только его обитатели, разбирая последствия мероприятия. День прошел на «ура». На кухне остались только Асият, Амина и Аниса.

– Мама, ты иди спать. Мы с Анисой сами тут приберемся, – мягко обратилась к свекрови Амина.

– Да, наничка, иди, отдохни, – поддержала Аниса, и поцеловала бабушку в щеку.

– Я бы хотела помочь вам. Я не очень то и устала.

– А то и видно, – улыбнулась Амина, – глазки хлопают, скоро слипнуться. – Женщина улыбнулась. Сопротивляться не было смысла, и она согласившись, ушла. Девочки прибрались, Аниса протерла пол в кухне, и они сели пить чай.

– Этот твой новый поклонник не давал о себе знать? – неожиданно спросила Амина, от чего Аниса сначала опешила, не сразу сообразив, о ком речь. – Эй, не робей ты так? Мне доверять можно.

– Ты о ком? – спросила Аниса.

– Ну как, о ком? О том стоматологе. Не ты ли рассказывала о знакомстве с ним перед отъездом?!

– А, да! Я и забыла о нем.

– Что, уже? Так быстро?

– Я имела ввиду, не сразу вспомнила, кого ты имеешь ввиду. Да, он звонил недавно. Я была крайне удивлена, откуда у него мой номер. А как оказалось, при записи на прием они сохраняют номер пациента, который потом остается в архиве.

– Ну да, это элементарно. А он воспользовался удачей, как я вижу. Правильно! А как бы он еще смог найти к тебе подход? И что ты испытала, когда поняла, что говоришь именно с ним?

– Ничего. Просто удивилась.

– Ну как это, просто удивилась? Волнение, головокружение, бабочки в животе? Неужели, ничего такого?

– А-ми-на! Ну что ты?!

– Не стесняйся, я пойму тебя.

– Да дело же не в этом. Я не могу испытывать ощущение бабочек в животе на каждого первого встречного.

– Но ты же говорила, что он тебе нравится.

– Да. Но не на столько, чтобы витать в облаках при мыслях о нем. Он просто лучше из тех, кому я могла бы отдать предпочтение.

– О, так ты выбираешь?! Какая ты у нас предусмотрительная.

– Не совсем. Пока просто считаю неблагоразумным думать об этом. Мне ведь только восемнадцать через месяц, хочу насладиться юностью в полной мере.

– Однако, твоя мама уже присматривает тебе кандидатуру. Она говорила, что очень переживает за тебя. Боится ошибиться.

– Моя мама стала склоняться к старым взглядам о благоустройстве кавказской девушки, как наш дада. Вот, что значит, гены.

– Твоя мама сама очень рано вышла замуж, вот и смотрит на этот важный жизненный вопрос с такой щепетильностью.

– Сейчас время немного другое. А замужество, это такое дело… Вроде бы начало новой жизни, но конец беззаботной юности, вольности и воле легкомыслию, в хорошем смысле этого слова.

– Да, это так. Но что делать? Такова жизнь. Рано или поздно, нам всем приходиться через это пройти; хотим мы этого или нет.

– Я уже сказала маме. Вот, найду себе жениха, такого, как папа, так сразу выйду за него замуж. Не задумываясь.

– Как Амир? – уточнила Амина.

– Да. Хоть немного будь он похож на него своим добродушием и мягкосердечностью, я с закрытыми глазами за него пойду.

– А Мурат? Ты бы хотела мужа, похожего на него?

– Эмм. Даже не знаю. Он хороший, но немного грубоватый. С Ритой, я имею ввиду. Странно это, не могу к такому привыкнуть. Ни комплиментов ей не говорит, никуда не водит, – искренне возмутилась Аниса, от чего вызвала смех у своей собеседницы.

– Ну ты смешная, Аниса. А что, только в комплиментах счастье?!

– Счастье? Нет! Без них можно прожить. Но отношения… Они укрепляются по мере работы над собой обоих супругов.

– Серьезно?! Я вижу, у тебя в этом деле хороший опыт, не смотря на возраст. Но ты должна понять еще кое-что; в нашей жизни, во всех жизненных ситуациях учитывается менталитет нашего народа, мнение общества и обычаи.

– Я только и слышу об этом, как пересекаю границу нашей родины. А в чем мешают проявления чувств любящих людей нашему менталитету и традициям или наоборот? Неужели, муж не имеет права говорить жене каждый день или иногда, что любит ее, или сказать ей что-нибудь ласкательное? Что от этого может случится?

– Может конечно. Наедине. Но большинство наших мужчин сдерживают свои чувства, не говоря о них вслух.

– Да, и большинство бывают грубыми со своими женами. Я много наблюдала за турецкими женатыми парами. Они так красиво умеют любить! Я часто слышу за соседним столиком, в кафе, например, или проходя мимо сидящих в парке на скамье, как парень говорит красивые слова своей жене или признается в любви, держит за руку свою половинку. Разве это не прекрасно? Я ни разу здесь не видела держащихся за руку мужчину и женщину.

– Аниса! – засмеялась Амина. – Ты меня снова рассмешила! Не представляю даже, как мы с Рустамом прогуливаемся, державшись за руки. Да я бы от стыда сгорела! Что ни говори, я люблю наши сдержанные традиции. А чувства проявить можно и наедине. Я ни разу не позволила себе даже обратиться по имени к Рустаму при твоем дедушке, или подойти к нему на близкое расстояние, не говоря уже о другом. Не нужно так отчужденно относиться к традициям своего народа. Поверь, эти обычаи нравственности и морали придумали издревле не просто так, и в них есть своя мудрость.

– Да, мама мне многое объясняла. Она учит меня всему этому.

– Твоя мама пример хорошего воспитания, порядочности и целомудрия. Она знает, что где бы ни летали ее птенчики, им придется вернуться туда, откуда они родом. Слушай ее, плохому она тебя не научит.

– Ты знаешь, Амина, – усмехнулась Аниса. – А я не раз натыкалась, как папа с мамой обнимались, и даже целовались. Слава Богу, они меня не замечали.

– Аха-ха, – сильно рассмеялась Амина. – Ах ты проказница. Я скажу Джаннет, чтобы была побдительнее. За ней, гляди, шпионят тут.

– Ну А-ми-на! Я же не виновата, что случайно оказывалась свидетелем их идиллий. Они могут и на кухне нежиться и в гостиной, когда никого нет дома. А тут я, откуда ни возьмись. Но я это к тому, что часто слышала, как папа называет маму самой красивой на свете, подарком от Всевышнего, и тому подобное. А один раз, даже, слышала, как он говорил ей, что любит ее. Мама бывает на седьмом небе после этого. Неужели сложно всем мужчинам так относиться к своим женщинам, ведь всем известно, что женщина любит ушами.

– Но здесь немного другая ситуация, Анисочка. И Амир другой. Он вырос в другой среде, а от того, мало знает наши обычаи. Но приезжая на родину, он же меняется, не смотря ни на что и бывает сдержанным?

– Да. Но к маме, все равно, обращается по имени, даже при своем отце. А не всякие там – «Эй!» или «Слышишь!». Так зовет, во всяком случае, Мурат Риту. И тебя часто так звал, дядя Рустам.

– Пойми, солнышко! Все моральные и этические правила поведения охватывают любого ингушского мужчину, да и в целом, каждого члена общества; и впитываются с молоком матери. А туда входят и сдержанность в чувствах, и проявление ласковых эмоций, и прилюдные прикосновения друг к другу. Каждый мужчина из нашего народа считает ниже своего достоинства, проявлять подобного рода слабости, и в этом нет ничего предосудительного. Мы привыкли так жить, и нам это не мешает.

– Наверное, мне нужно к этому привыкнуть, но пока мне это не понять.

– Привыкнешь, и поймешь. Более того, ты даже полюбишь этот жизненный уклад, вот увидишь.

ГЛАВА 8

Каникулы Анисы на родине проходили не скучно. Едва она успевала привыкнуть к своему месторасположению, как снова покидала его, по приглашению в гости. Спустя две недели, Мурат забрал ее к себе, но Рите внезапно пришлось уехать в родное село, по причине недомогания матери. Девушка расстроилась, но Мурат скучать ей не давал, развозя ее по родственникам, начиная со своих сестер и остальных. У Рабийи и Раяны, которая в прошлом году вернулась на родину, было по двое детей. Сестры жили в одном городе с братом, и они часто навещали друг друга.

Вечером Аниса сидела на веранде и читала электронную книгу. На телефон поступил видео-звонок от Джаннет. Счастливая и довольная девушка поговорив с родителями, братьями и младшей сестрой, решила позвонить на видео-звонок и Рите, чтоб увидеть младшего братика, по которому сильно соскучилась. На вызов Рита ответила сразу:

– Аниса! Ты приехала? Ты ждала, пока я уеду?

– Добрый вечер, Рита. Я так расстроилась, когда узнала, что вас нет. По Ибрагиму сильно соскучилась. Покажи мне его.

– Ой, а он спит. Недавно уснул.

– Жаль. Ну ладно, завтра позвоню.

– Завтра я уже возвращаюсь, даст Аллах. Так, что увидимся дома.

– Ок. Как тетя Лида? Как она себя чувствует? Она рядом?

– Ей лучше. Давление резко подскочило, но сейчас в норме. Нет, она тоже спит. Все спят. Девочкам на работу с утра. Мы тут под навесом с Алиханом сидим, чай пьем. Не хочешь поздороваться с ним? – спросила Рита, и переключила фронтальную камеру на Алихана. Девушка растерялась, и положила трубку, поспешно пожелав ей спокойной ночи.

– Ой, что это она? Связь, наверное, прервалась, – удивилась Рита.

– Ага, связь. А спокойной ночи тебе пожелал автоответчик, – ухмыльнувшись, пробурчал Алихан.

– Не выдумывай тут.

– А почему ты не привезла с собой свою падчерицу? Сложно было, что ли?

– А зачем? Да, и не было ее дома в тот момент. А тебе то что?

– Странный вопрос. Даже не знаю, что ответить.

– Я надеюсь, ты не думаешь, что…? Или… Смотри мне, даже думать забудь о дочери моего мужа. Тебе до нее не дотянуться.

– Это мы еще поглядим! А дочка твоего то, ничего! Пик раскрывающегося бутона.

– Чего, чего?! Я тебе устрою, бутон! Ты думаешь тебе с твоим обаянием и привлекательностью все дозволено? Если все девушки села по тебе сохнут, это не значит, что и другие тебе доступны.

– Да брось! Я же шучу. А если и не шучу, то тебе какое дело?

– Что значит, мне какое дело?! Это дочь моего мужа! Дочь, в которой он души не чает. Не смей даже смотреть в ее сторону! Не порть мое место! Ее отец и так не особо расположен ко мне, а если почувствует что-то подобное, он мне голову оторвет, а в лучшем случае, отправит меня домой. А я, поверь, этим местом очень дорожу.

– Эй, сестренка, что ты заладила?! Не паникуй. Все нормально.

– Послушай, Алихан. Твои красивые глазки и обворожительная улыбка здесь не помогут, уж поверь мне на слово! Даже не пытайся! Не смей даже смотреть в ее сторону!

– Смотреть? Я и не собираюсь просто смотреть…

– Алихан! Ты что задумал?!

– Я? Да ничего, остынь! Что ты заладила? Не нужна мне твоя дочка, сдалась она мне. А что во мне не так? Что ты так рассвирепела? Я что, кривой, косой или хромой? Или проявил себя как-то не так?

– Нет, конечно, Алиханчик! Ты у нас золотой! Но дело не в тебе.

– А в ком, тогда? В этой стамбульской прелестнице? Неужели я недостоин такой, как она?

– Ты серьезно сейчас?! Зачем вообще говорить об этом?

– Я просто спрашиваю, Рита!

– Тебя не должно это задевать. Я же говорю, дело не в тебе?

– А в ком тогда? Или в чем?

– Во мне! – возбужденно ответила она. – Во мне! Я не хочу никаких связей с родней моего мужа. Ты хороший парень, Алихан. Даже слишком. Умный, порядочный, целеустремленный; а о красоте твоей вообще говорить не стоит. Но ты не должен даже думать о том, что это возможно. Ты знаешь, о чем я.

– Нет ничего невозможного, стоит только захотеть. Все зависит от Всевышнего и что-то от нас. Спокойной ночи, Рита. Я пошел, – сказал он и быстро направился к калитке. Рита долго сидела в одиночестве и обеспокоенно думала об их разговоре. Она стала понимать, что его слова не пустые звуки, потому, что с таким выражением лица, она не видела его никогда.

Рита вернулась домой к вечеру. К тому времени, Аниса уже приготовила ужин и накрыла стол. Не успела женщина войти во двор, как девушка подбежала к ней на встречу, перехватив Ибрагима из ее рук.

– Оф. Мой сладкий, как же я соскучилась по тебе! Мне кажется, или он вырос за эти дни, что я его не видела?

– Может и вырос, Кто его знает? Когда каждый день видишь, не замечаешь. Не знаю, вырос он или нет, но уже уверенно стоит на ногах, а вчера топал по дому. Поставь его на землю, посмотри. – Девушка поставила мальчика, и он тут же неуклюже зашагал по двору, увидев отца.

– Ух ты! Поглядите-ка на него, а делал только несколько шагов. Папин джигит уже почти бегает, – отец взял мальчика на руки, Рита с Анисой пошли на кухню. Поужинав, семья ушла в комнату, а Аниса снова вышла на веранду и села на кресло. Перекинувшись пару словечками в чате с семьей, она отложила телефон и задумалась. Поняла, что сильно соскучилась по семье и безумно хочет домой. Шел двадцатый день июля, каникулы постепенно подходили к концу. В середине августа нужно было возвращаться, но девушке уже не терпелось увидеть близких. Одно успокаивало душу, что Амир обещал приехать с семьей на пару недель, если получится отложить дела. Спустя полчаса подошел Мурат, нарушив одиночество дочери.

– Скучаешь? От чего такая грустная?

– Да, есть немного. Соскучилась по маме и остальным.

– Звонила?

– Кто?

– Джаннет.

– А, да. Только что переписывались.

– Что говорит?

– Спрашивала, чем занята и прочее. Просила в субботу поехать к дада, чтобы с нани на свадьбу к родственникам пойти.

– В субботу? Это же послезавтра? Хорошо, я отвезу тебя.

– Вроде бы, она писала, что дядя Рустам за мной приедет.

– Ничего страшного, не тревожь дядю, я отвезу. А где свадьба и чья?

– Я не совсем поняла, не особо разбираюсь в родственных связях, но, по-моему, мама сказала, что свадьба младшего брата Беллы. А где именно пройдет свадьба, я не спросила.

– Белла, это жена Хасана?

– Да, верно, моего дяди.

– Если мне не изменяет память, родня Беллы оттуда, откуда и Рита, с Джейраха; и свадьба, по всей вероятности, будет там.

– Ой, так далеко ехать, в такую жару. Как же мне не хочется. Может удастся отговорить маму, меня туда отправлять.

– Не нужно, Аниса. Поступай так, как велит тебе твоя мама. Развеешься немного, с новыми людьми познакомишься.

– Зачем они мне? Своих хватает. Поеду я, конечно. Да и бабушка хотела, чтоб я ее сопроводила. Не буду ее обижать.

– Я вспомнил сейчас. Твоя тетя Белла не такая далекая родственница Риты. Рита тоже говорила, что у родственников свадьба.

– Ой, я заметила, что здесь куда ни глянь, везде родство обнаружишь. Как-то, когда ходила с нани на свадьбу, так она со всеми, что были за столом поздоровалась, а потом выяснилось, что сопровождающие гостей, тоже оказались какими-то родственниками. И разговор перешел, чуть ли, не на истории древнего происхождения их родства.

– Ахах! Да, так часто бывает здесь. Родственная паутина, как у нас любят говорить, всех касается. Любят наши глубоко копать. Такова наша житейская суть: находить корень родства, чтоб было, о чем поговорить на мероприятиях, – расхохотался Мурат.

– А что это за огромный камень, лежит под той туйкой, в клумбе? Все спросить забывала, – невольно перевела тему Аниса. Мурат посмотрел на валун и замолк. Внезапно, на него нахлынули воспоминания, отчего он не сразу смог ответить на вопрос.

– Этот камень, Аниса, на котором ты часто любила сидеть. Ножки у тебя, тогда помню, свисали, не доставая до земли, и ты качала ими, сидя на нем, и напевала песенки.

– Я любила на нем сидеть?

– Ага. Очень. Помню, как-то, когда тебе было три года, ты убегала от меня, и искала место, спрятаться. А потом, подбежала к валуну, вскарабкалась на него, и отвернулась к забору, прикрыв лицо руками. Ты думала, что я тебя не вижу. А я и не видел, типа. Ходил по двору полчаса, и звал тебя. Ты потом подбежала сзади, и обхватила меня руками, а я сделал вид, что удивился, потому, что не знал, где ты могла быть. Вот так мы с тобой играли, Аниса. Я очень любил тебя! И сейчас ты для меня дорога не меньше.

– Ты знаешь, а я ведь часто думаю, а что было бы, если…

– Если что?

– Ну… Если бы вы с мамой не развелись. Даже не знаю, хотела бы я этого, или нет. Ведь у меня не было бы моих братьев: Али, Амина и Ибрагима, и не было бы моей сестренки Амиры. Я их так люблю! И папу я тоже люблю, ведь он мне отца заменил. Нет, Мурат, я не хочу тебя обидеть, тебя я тоже люблю, но если серьезно задуматься об этом, то я бы не хотела ничего менять. И мама тоже так говорит. Она мне как-то призналась в этом, правда, фраза была мимолетной. А ты, хотел бы, чтоб все было по-другому? Чтоб вы не расставались, а жизнь продолжалась, как и началась? Извини за мой прямой вопрос, если не хочешь, можешь не отвечать, – обратилась она, выжидающе вглядываясь в его лицо. Мурат глубоко вздохнул, посмотрев в сторону.

– Мы не можем не любить свою судьбу, ведь ее нам предписал Всевышний. Со всем можно свыкнуться.

– Свыкнуться, но не смириться. Свыкаешься от безвыходности, а смириться сердце не заставишь. Что произошло между вами, от чего вы не смогли простить друг друга? Мама ни разу мне об этом не рассказывала. А когда спрашиваю, всегда уходит от ответа.

– Раз уходит, значит так надо. Твоя мама очень мудрая женщина, она всегда знает, где и как поступать.

– Ой, ну это я каждый день слышу от папы, когда отпрашиваюсь у него туда, куда мама меня не пускает. Или выпрашиваю то, что мама не разрешает. Так он мне целые лекции начинает читать после, от чего жалею потом, что обратилась. У них вообще, солидарность друг другу блещет. Как будто заранее сговариваются. Нет, ну бывает, конечно, когда папа меня поддерживает, вопреки маме, но это крайняя редкость. В основном, он ее сторону занимает, – увлеченно продолжала Аниса, не замечая, как ее разговор повлиял на настроение отца. Выражение лица у Марата сильно поменялась, и он встал со стула, чтоб уйти, но обернувшись, сказал:

– Их отношения – это их отношения. Они мне не интересны. Но папа, Аниса, твой – я! Не он. Спокойной ночи.

Аниса поняла, что наговорила глупостей и огорчила отца, но делать уже было нечего, и она не стала ничего говорить в свое оправдание, лишь дав себе слово, что больше не будет говорить с ним о своей матери. Часто, думая о судьбах своих родителей, она размышляла, как могла бы сложиться ее судьба. Она очень любила своего отчима, и не хотела его менять ни на кого, но обида за отца и себя иногда переполняла чувства, заставляя чувствовать себя одинокой; не смотря на то, что ей никогда не давали на это повода. Аниса была девушкой с необычным характером, в сочетании: сентиментальности, ранимости, отзывчивости и позитивности. Не лишена была она и чувства сопереживания за людей, но в отличии от Джаннет, умела постоять за себя и ответить, где надо словом. Аниса была любознательна, но эта любознательность возникала отнюдь не от пустой дотошности, она всегда любила во всем разобраться, расставив все по полочкам. Прошло еще два дня, и Мурат отвез ее к деду Махмуду.

– Не задерживайся здесь долго, Аниса. Ты скоро уедешь в Стамбул, и бог весть, когда сможешь приехать снова. Я хотел бы, чтобы ты побольше времени провела у меня, – на последок сказал Мурат, выходящей из машины дочке.

– Да, конечно. Через пару дней я приеду.

– Хорошо, я заеду за тобой, как только скажешь. Позвони мне.

В воскресенье утром в доме воцарилась суета. Женщины наряжались, кто во что. Надев красное с белыми маленькими цветочками платье в клеш, Аниса по своему обыкновению распустила волосы, надев тоненький ободок со стразами. На ногах были легкие белые сабо на каблуках, а в руках белая с красной вставкой сумочка – клатч. Девушка выглядела необыкновенно женственно и изящно.

– Защити тебя Аллах от сглаза, моя девочка, – кинула в ее сторону фразу Асият.

– Красавица, глаз не оторвать, – подметила Амина.

– Гляди, в горы поедешь, там и останешься, – добавила Белла.

– Этого еще нам не хватало! Рано ей. Найдем мы ей интеллигентного бизнесмена из столицы. Нечего спешить, – возмутилась бабушка.

– В моем селе тоже немало таких.

– Ну и что с того?! Пусть идут своей дорогой. Кто им мешает?

– Как кто? Наша Аниса помешает своею пленительностью.

– Эй! Скоро вы там? – донеслось со двора.

– Идем, Рустам. Уже выходим!

До места назначения они доехали за час с небольшим. Во дворе мужчины с женщинами разошлись. Махмуд, Хасан и Рустам направились в сторону, где было большое скопление мужчин; женщины же, вошли в дом, где находилась женская половина гостей. Дом был достаточно просторным, с раздельным расположением комнат. На встречу к ним вышла мать и сестра Беллы, вежливо поприветствовав сватов. Они проводили их в большую комнату, где был накрыт самый большой и роскошный стол для почетных гостей. Асият посадили на дальнее место, где сидели женщины примерно ее возраста. Амина и Аниса сели чуть подальше от нее, расположившись ближе к двери, а Белла побежала помогать обслуге. Все меры почета и уважения по отношению к сватам, да и ко всем гостям были соблюдены по всей строгости этикета и местных обычаев; и обслуживающие стали подавать горячие блюда, также, начиная с самых старших, сидящих в конце стола. Но едва Аниса успела сесть за стол, как кто-то потащил ее со стола, ухватив за предплечье. Сестра Беллы, Иза, в знак уважения почетной гостьи, повела ее в машину невесты, для сопровождения второй, как требуют того традиции. Аниса попыталась отказаться, но тщетно; было слишком много поддерживающих Изу.

Девушку посадили в роскошный автомобиль, специально экипированный для невесты и сопровождающих ее. Кортеж состоял из трех машин; в потоке машина держалась между двумя иномарками. Добравшись до дома невесты, молодая девушка – двоюродная сестра жениха, что сидела рядом с Анисой, вошла в дом, чтоб поприветствовать новую родственницу, совершив незатейное традиционное действие с платком и иглой. Следом за ней вошел парень, чтобы вывести невесту, также являющийся двоюродным братом жениха. Невесту посадили в машину, и кортеж в сопровождении сигналов, тронулся вдоль по улицам. Перед тем, как отъехать, парень швырнул собравшейся детворе, через окно, пачку с купюрами некрупных достоинств. По пути, машины остановились вдоль трассы, зарулив в небольшую парковую зону. Там они решили организовать лезгинку, чтобы развлечь молодежь. Анису также попросили выйти из машины и встать в круг со всеми. Не смотря на то, что в начале кортеж состоял только из трех машин, к середине пути их стало в разы больше. Лишь случайно повернувшись в сторону, Аниса заметила стоявшего в нескольких метрах Алихана, который пристально смотрел на нее улыбаясь. Девушка растерялась, и невольно отвернулась, тут же посчитав это неприличным. Но едва она успела о чем-либо подумать, как он оказался перед ней.

– Добрый день, Аниса. Не ожидал тебя здесь встретить.

– Добрый день, дядя Алихан. Для меня это тоже оказалось сюрпризом.

– Мы с женихом дальние родственники. А тебе как они доводятся?

– Жених шурин моего дяди.

– Даже так?! Приятная неожиданность!

– Приятная? Это потому, что мы родственники с Вами, еще с одной стороны?

– Приятная, это потому, что появился лишний повод, увидеться.

– То есть, вы не рады, что мы двойные родственники?!

– Хм. Рад, конечно. Но слава Богу, не близкие.

– Иногда, я не совсем вас понимаю, дядя Алихан.

– И не надо. Может, это и к лучшему?! – улыбнулся он и показал в круг. – Ты не прочь подарить мне один танец, Аниса? Один круг, и все.

– Против. Я не умею танцевать лезгинку. Никогда не пробовала.

– Так, прямо сейчас и научимся. Неужели, ты ни разу не видела, как ее танцуют?! Я уверен, что тебе достаточно один раз увидеть, чтоб ты могла хорошо проявить себя в практике, превзойдя остальных.

– Только не в этом случае.

– Ну на практике с доением козы я уж точно убедился в том, что ты способная ученица.

– Ой, только не напоминайте мне этот ужас. А тем более в укоризненной форме. Я хорошо понимаю, что вы насмехаетесь надо мной.

– Это почему же?! Где это, я дал тебе повод так думать обо мне?

– Но Вы прекрасно знаете, что козу я доила неумело, даже неуклюже, а говорите, что хорошо. Вы издеваетесь надо мной, дядя Алихан, и это наглядно.

– Ошибаешься, Аниса. Мне действительно понравилось, как ты это делала. Словно, твои пальчики созданы для этого, – засмеялся он.

– Я же говорю, издеваетесь. Смеетесь, да к тому же, очень жестоко.

– Почему ты мне не веришь? Неужели, я выгляжу таким опасным.

– Ну, опасный, не совсем подходящее для вас слово, но сарказм в Вас присутствует, и это неоспоримо.

– Ну и выводы! Спасибо, хотя бы за прямоту. Интересно, где я себя так проявил? Так, станцуешь со мой?

– Нет, как-нибудь в другой раз.

– Ну смотри, ловлю на слове. Потом не отвертишься.

– Договорились, – бросила она на последок, и отошла в сторону. Алихан продолжал смотреть ей в след, пока она не села в машину, а затем сам пошел к своей.

В доме жениха комнаты были заполнены людьми; в помещении стоял гул от синхронных переговоров гостей. Чуть погодя послышалось, что кортеж прибыл, и все засуетились, в предвкушении, увидеть невесту. Невесту завели, гости по одному стали подходить к ней, приветствуя ее и выражая пожелания счастья молодым. Кто-то захотел сделать фото на память, а кто-то стал уходить спустя некоторое время, попрощавшись с присутствующими. Несколько женщин обратили внимание на Анису, намекая на предстоящие поиски невесты для своих сыновей, на что Асият старательно отвечала короткими фразами: «Она еще учится» или «Она еще ребенок». Анису мало волновали разговоры этих женщин. Ввиду своего непонимания родного языка, она ни разу не обратила на них свое внимание, невзирая на то, что сидела с ними за одним столом. Мелькнула тревожная мысль о мимолетном столкновении с Алиханом, отчего возникло сильное желание поскорее вернуться домой. «Откуда это повышенное внимание от этого человека, – думала она, – который, мало того является родственником, да еще и старше на много лет? И что я здесь, вообще делаю? Нужно скорее возвращаться в Стамбул. Затянулось мое пребывание здесь». Во время этих рассуждений на телефон поступил звонок. На экране появился номер, который она еще не успела записать, номер Казбека. Девушка не ответила из-за шума, стоящего в помещении, но отправила сообщение.

«Я на свадьбе. Не могу ответить. Шумно».

«Хорошо. Позвоню позже. Ответь.

Аниса не знала, хотела ли она ему отвечать или писать, ее мысли путались. В какой-то степени, этот парень начинал ей нравиться, но пока еще, не было той искры, что в любой момент может воспламениться.