Параллельная жизнь

– Это очень интересно. Кое-что я читал в деле. Видно, что у Долли есть потенциал. Не всем в первые годы так улыбается удача. Тем более что наш нелегал там одна. Обычно только работа в паре дает подобные успехи на начальном этапе. Предполагаю, что девушка целеустремленная. – Вершинин перелистнул несколько страниц, рефлекторно поправил слуховой аппарат. – Все это хорошо. А что скажете о ливанском инциденте, который поставил под угрозу все, что было сделано, не говоря уже о персональных рисках, перед лицом которых она оказалась?

– Товарищ генерал, позвольте, я перейду к этому, – нерешительно кашлянул Холмогоров, понимая, что реальный разговор только начинается.

– Рассказывай, Сергей Петрович.

– Долли была похищена в Бейруте одной из местных вооруженных групп в ходе поездки со своим знакомым. Совместно с ближневосточным отделом Падояна и его агентурой на месте мы установили местонахождение нашей разведчицы и разработали план мероприятий по ее освобождению. У нас планировался в том числе и силовой захват, однако этого не потребовалось. Нас опередил ее знакомый. У нас он проходит под псевдонимом Морис. Он освободил ее с помощью французских дипломатов. У них в Ливане прочные позиции, как вы знаете.

– Как так могло получиться? – ровным тоном спросил Вершинин, но в его глазах на мгновение можно было уловить жесткий огонек, который тут же погас. Это не укрылось от внимания опытного Холмогорова, но он тем не менее продолжил:

– Морис несколько месяцев до этого уже фигурировал в кругу ее связей, но на самом деле это оказалось более близкое знакомство, чем было описано Долли. Кроме того, она не сообщила в Центр, что едет с ним в Бейрут… – Сергей Петрович в нерешительности умолк.

– Продолжайте, продолжайте, – произнес Иван Владимирович чуть более холодно, чем раньше.

– Нам удалось выяснить, что само похищение, по всей вероятности, организовали французы не без участия самого Мориса, предположительно, чтобы проверить причастность Долли к китайской разведке. Во время допросов в плену похитители именно это пытались выяснить.

– Спрашивали только о китайцах? – Вершинин внимательно посмотрел на собеседника поверх очков.

– Да, именно так. О русском следе не было даже намека. Однако после этой истории стала очевидной причастность Мориса к французским спецслужбам, и сейчас мы выясняем детали через наши возможности. Иначе непонятно, как им удалось так легко освободить Долли. Если подтвердится наша гипотеза, то такое близкое знакомство с этим мужчиной может быть опасно для нее.

– Как сейчас обстоят дела у Долли? – поинтересовался Вершинин.

– По ее сообщениям, все в порядке. Возвратилась в Гонконг, Морис остался в Париже. Отношения они поддерживают, – разъяснил Холмогоров. – Но кто он, мы толком не знаем. Обстоятельства знакомства и инициатива контакта нам не известны. Степень влияния этого француза на Долли нам тоже достоверно не известна. Но предполагаю, велика. Иначе она бы за ним не бегала черт-те куда. Что она ему говорила, мы не знаем. Даже опытный нелегал может совершить ошибку и не заметить, а что уж говорить о начинающей разведчице. А если Морис разрабатывает ее, несмотря на пройденную в Бейруте проверку? Чем они пичкали ее в плену, мы не знаем. Что она могла им сказать? Вы можете гарантировать, что ничего? Она и сама может не помнить. А она нам говорит правду? Раз ведь уже соврала. Что, так и будем теперь играть в кошки-мышки? Есть идея отозвать Долли.

Вершинин снял очки, достал из кармана платок и принялся сосредоточенно протирать стекла.

– Ваше настроение я понимаю, Сергей Петрович, трудно взять на себя ответственность за все это, в том числе и за безопасность Долли, но ничего особенно тревожного пока я не вижу. Жалко было бы потерять уже легализированного нелегала. Сам факт того, что она справилась с нестандартной острой ситуацией, говорит о ее устойчивости к подобного рода стрессу. Мне все это напоминает период становления с неизбежными болезнями роста. Так бывает во всех профессиях, и разведка здесь не исключение. Может, дать этой девочке шанс?

– Иван Владимирович, – начал было Холмогоров, но его прервал телефонный звонок. Это была прямая линия директора Службы.

– Слушаю вас, – повернувшись в кресле, поднял трубку генерал. – Да, конечно, через пятнадцать минут буду. – Он положил трубку и поднялся, показывая, что разговор окончен. Холмогоров и Краснов тоже встали, приставили к столу стулья, готовые направиться к двери, но Вершинин жестом их остановил и продолжил:

– Коллеги, к сожалению, сегодня не договорили, у начальника что-то срочное, – сказал он, собирая бумаги в папку. – Вопрос сложный. Завтра соберемся еще раз, в расширенном составе.

– Иван Владимирович, хотел еще обсудить это. – Краснов достал из папки аналитическую записку о новом заболевании в Азии, которую он получил утром.

– О чем это? Срочное? – не прерываясь, спросил Вершинин.

– Срочное и важное. По поводу атипичной пневмонии, товарищ генерал. Какие будут указания? – спросил Юрий.

– Ах да, оставьте, я этим сегодня займусь. Сейчас нам важна любая информация об этой заразе. Ну и, конечно, нужно напомнить всем, кто работает в регионе, быть осторожными. Подготовьте им текст с предупреждением для ближайших сеансов связи. Я подпишу. Все, коллеги, спасибо и до завтра, – сказал он уже в дверях.

Выйдя из кабинета генерала, Юрий Краснов долго не мог собраться с мыслями. С одной стороны, где-то внутри ему очень хотелось оторвать Дашу от француза. Его непосредственный начальник был прав – Долли могла оказаться в опасной игре, которую Центр пока не понимал. С другой стороны, он знал, как болезненно будет возвращение Долли для нее самой. Рана от разрушенной любви, может, и заживет, а вот как пережить потерю стольких лет подготовки, усилий и амбиций…

Глава 3

Пхукет, Таиланд

Стелла издалека заметила яркую вывеску «РХ аптека» на одной из улиц туристического района Най Йанг. Бросив взгляд на часы, она мысленно похвалила себя. До условленного времени встречи оставалась минута. Как раз столько нужно было для того, чтобы перейти непрерывный гудящий поток скутеров и одновременно еще раз проверить, кто находится позади, чтобы окончательно исключить наружное наблюдение. Этот взгляд, почти без поворота головы, боковым зрением был отработан до автоматизма. Ничего подозрительного Стелла не заметила, а проверялась она уже почти полтора часа от района Ката, где она поселилась в гостинице. Разведчица появилась на встрече «чистой», выражаясь профессиональным жаргоном.

Шифровка, которую Стелла получила по радио неделю назад, не давала ей покоя. Она была короткой и содержала вызов на личную встречу с представителем Центра в следующую субботу в три часа после полудня. Место встречи, названное «Прибой» и лаконично описанное в шифровке, было ранее ей не известно. Следующий день, воскресенье, был запасным в случае непредвиденных обстоятельств. Стелле, привыкшей к определенному стилю приходящих из Центра телеграмм, было очевидно, что в этот раз дела обстояли более серьезно. Конечно же, будет разбор того, что произошло в Ливане. Чувство стыда за то, что она не поставила Центр в известность о подробностях любовной связи с Анри, чуть не обернувшейся трагедией, не покидало ее. Она понимала, что разговор будет непростым и ей придется оправдываться. Еще одно обстоятельство удивило в телеграмме: отсутствие опознавательного признака – предмета, который выделил бы ее среди других для встречающего. Это означало, что придет тот, кто знает ее в лицо. Если это ее куратор Юрий, то сможет ли он понять ее чувства и быть непредвзятым? Возможно, поэтому девушка, полагая, что на встрече будет именно он, тщательно готовилась к предстоящему разговору. Для встречи Стелла выбрала василькового цвета сарафан, едва доходивший ей до колен, и белые босоножки. Такая одежда вполне соответствовала обстановке и жаркой таиландской погоде.

Место встречи было подобрано с учетом всех требований. Справа от входа в аптеку, за стеклом офиса по продаже недвижимости, висели объявления о продаже домов с фотографиями. «Вполне оправданно, чтобы постоять пять минут, их разглядывая», – подумала Стелла.

Прошло минуты две, но никого похожего на Юрия не было видно ни в отражении в стекле противоположной стороны улицы, ни справа или слева, насколько Стелла могла видеть.

В это время из аптеки, галантно пропустив впереди себя молодую тайскую девушку, вышел мужчина лет пятидесяти в солнцезащитных очках, которого можно было бы принять за австралийского или немецкого туриста. Он был одет в темно-синие шорты и рубашку навыпуск с коротким рукавом в мелкий бело-голубой цветочный рисунок. На голове у него красовалась шляпа, которую Стелла много раз видела в местных уличных ларьках. Пляжные шлепки завершали образ непринужденного туриста.

Мельком взглянув на мужчину, Стелла повернула голову, продолжая искать среди прохожих Юрия, но в этот момент услышала голос и распознала фразу пароля. Она неторопливо повернулась. К ней обращался тот самый турист. Удивление вызвало и то, что пароль прозвучал на китайском языке без какого-либо акцента! Она автоматически произнесла заученный отзыв, также на китайском.

– Ну что, дорогая, очень рад тебя видеть, – по-китайски продолжил он. – Наши люди передают тебе большой привет, особенно Юрий… он как раз показывал мне твои фотографии, поэтому я тебя сразу узнал. Разговор у нас сегодня надолго, так что давай что-нибудь съедим для начала. Тут метрах в двухстах есть приличный китайский ресторан, пока там еще немного посетителей. Не возражаешь?

Интонация в голосе мужчины не предполагала возражений, и Стелла автоматически кивнула головой. Она все еще не могла связать вид типичного западного туриста с идеальным пекинским диалектом.

– Зови меня Чарли, – сказал мужчина, когда они поднимались по лестнице на второй этаж ресторана. – Если что, – продолжил он, – мы ранее встречались в Гонконге, в антикварном магазине около отеля «Пенинсула». Я коллекционирую фарфоровые статуэтки, и ты помогаешь мне разыскивать редкие экземпляры. О’кей?

– Да, понятно, – кивнула головой Стелла. Такая легенда ее устраивала.

Они выбрали стол в глубине зала у окна, и пока не подошел официант, у Стеллы оказалась пара минут, чтобы попытаться понять, чего можно ждать от представителя Центра, сидящего напротив нее.

Когда он снял шляпу и солнцезащитные очки, Стелла отметила, что мужчина был значительно старше, чем ей показалось. Ему было точно за шестьдесят, а может быть, даже ближе к семидесяти. Редкие седые волосы были зачесаны назад. Он был чисто выбрит, но цвет его зубов выдавал заядлого курильщика. У него были большие, но очень холеные, как Стелле показалось, руки. На левой руке, как подобает европейцам, было надето тонкое обручальное кольцо.

В его осанке, пронзительных серых глазах, во всем его образе чувствовалось присутствие человека власти – власти над подчиненными, к которой он давно привык.

– Какая у вас сегодня свежая рыба? – спросил он по-английски у подошедшего официанта.

– Гарупа, сэр, – склонился в легком поклоне официант.

– Сделайте нам на пару со специями, чтобы хватило на двоих.

– Обязательно, сэр. Рис, овощи к рыбе, сэр?

– Белый рис и брокколи в устричном соусе, хорошо? – Чарли вопросительно взглянул на Стеллу. – Пиво?

Девушка безразлично кивнула. В ее голове было смятение и даже страх перед этим человеком. Она поняла, что сегодня он будет решать ее судьбу.

– Два «Тайгера», – сказал он официанту и, когда тот удалился, повернулся к Стелле, явно понимая, о чем она думает, и, посмотрев ей прямо в глаза, с усталой улыбкой сказал: – Заставила ты нас поволноваться, дорогая.

Стелла вдруг почувствовала, как у нее в глазах появились слезы, и она, сама не понимая почему, крепко сжала обеими своими руками большую руку мужчины, а он накрыл ее руки своей другой рукой. Стелла, стыдясь своей слабости, отвела взгляд в сторону, пытаясь сдержать слезы. Так они молча просидели почти минуту, пока вновь не появился пожилой официант с двумя бутылками пива.

– Ваша дочь, сэр? – спросил он, глядя на Стеллу.

– Более чем дочь…

Стелла застенчиво улыбнулась. Наверное, первый раз за все время с начала встречи.

Разговор за столом продолжался по-китайски. О жизни в Гонконге, о прогнозе на финансовых рынках. Пиво показалось Стелле безвкусным. Когда принесли рыбу, Чарли искусно, точными движениями палочек сдвинул с костей белую сочную мякоть рыбы, лежавшей между ними на блюде.

– Дай-ка мне твою тарелку, – сказал он, положив Стелле лучшие куски. – Везет вам здесь в Азии на еду.

После обеда, расплатившись наличными, Чарли встал из-за стола и вежливым жестом подал Стелле руку.

– Ну вот, теперь можем прогуляться и спокойно поговорить.

Пройдя пару кварталов среди магазинчиков, торгующих контрафактными сумками и одеждой ведущих мировых брендов, они вышли на пляж. Бушевавший за несколько дней до этого циклон покинул остров, но волнение все еще было сильным, и купающихся в море было немного. В воздухе висела взвесь капель воды, принесенных ветром с белых гребней волн. Чарли снял сланцы, взял их в руку и босиком шагнул с тротуара на песок. Стелла также сняла свои босоножки.

– Ну давай, рассказывай. Можно по-английски, если тебе так удобнее. И подробно, с самого начала твоего знакомства с Анри.

Стелла охотно переключилась на английский. Ее рассказ был долгим, Чарли не перебивал, но время от времени задавал уточняющие вопросы. За разговором они прошли весь тянувшийся почти на километр пляж, развернулись и двинулись обратно, периодически по щиколотку утопая в мокром песке. Когда Стелла наконец умолкла, исчерпав факты, на несколько минут между ней и человеком из Центра повисло тягостное молчание.

– Вы меня теперь отзовете обратно? – первой нарушила молчание Стелла.

– Не надо говорить глупостей, – с жесткой ноткой в голосе отрезал Чарли. – Тем более что ты сама в это не веришь… Если бы Центр хотел тебя отозвать, то мне не было бы смысла лететь сюда. Но не скрою, что предложения такие были. Не надо тебе объяснять, что факт того, что ты скрыла от нас свою любовную связь с иностранцем, Центром расценивается как грубейшая ошибка. Это удар по доверию к тебе. Ты же знаешь, что наша работа возможна только на основе взаимного доверия. Врать ты можешь кому угодно, кроме как себе самой и Центру.

Чарли выдержал долгую паузу и продолжил:

– Так что вот, моя дорогая, это было непросто, но мне и нашему высокому начальству на этот раз удалось тебя отстоять, – повторил Чарли. – Тебе повезло. Ты на хорошем счету в плане оперативной работы, у тебя есть потенциал. Мы ценим тебя и хотим, чтобы и твоя карьера, и личная жизнь сложились успешно. Между нами говоря, мне пришлось в этот раз взять удар на себя. Когда три года назад принималось решение о твоем отъезде на боевую работу, было предложение подержать тебя на подготовке еще год. У нас тогда был на подходе один парень, который, уверен, тебе бы понравился.

– Интересно, я об этих планах ничего не знала, – внезапно оживилась Стелла.

– Но ты тогда уже была готова к выходу, ты прямо рвалась в бой. Мы побаивались, что любая задержка могла бы тебя демотивировать. Ты могла, что называется, перегореть. И тогда я настоял на том, чтобы тебя вывели на боевую работу. Одну.

– Вы настояли? Но мы никогда не встречались, я даже не слышала о вас, – искренне удивилась Стелла.

– И никогда бы ни встретились, – улыбнулся мужчина. – Но поверь, я очень хорошо знаю тебя. И вполне понимаю твои чувства к этому французу, хотя, если честно, лучше бы их не было… Но, согласен, парень он симпатичный!

Они молча прошли несколько шагов по песчаной кромке.

– Скажи, ты иногда засматриваешься на маленьких детей? – неожиданно спросил Чарли.

– Не особенно, – ответила Стелла. – Если честно, не остается времени думать об этом.

– Это обязательно придет, поверь мне, – философски заметил Чарли. – Ты знаешь, человеческая натура так устроена, хотим мы или не хотим, но мужикам в нашей профессии проще. Влюбился, покрутил роман и побежал дальше. А вот у вас все много сложнее, моя девочка. Вы, если реально влюбляетесь, то безрассудно, бесповоротно и целиком. И вам в таком состоянии бесполезно что-либо объяснять. Извини, но это так. Я знаю, что говорю. Всякое видал.

Собеседники несколько минут стояли молча.

– Скажи, а ты сейчас могла бы расстаться с Анри? – спросил Чарли после паузы.

– А что, нужно расстаться? – Стелла решительно повернулась к Чарли и посмотрела ему прямо в глаза. У нее опять навернулись слезы. – Вы уже приняли решение?

– Нет, еще не приняли, – собеседник выдержал прямой взгляд девушки и спокойно добавил: – Вот за этим я сюда и прилетел. Послушай, после твоей ливанской авантюры мы занялись Анри очень серьезно. Он сотрудничает с французскими спецслужбами, это уже подтверждено. Нет, он не кадровый сотрудник, а просто агент, но ценный. Ты же знаешь, он окончил один из лучших университетов, у него светлая голова, он отлично разбирается в компьютерах, может залезть в любую систему. Этим он им и интересен. Есть у нас также сведения о том, что человек, который представился секретарем французского посольства в Бейруте, является резидентом их разведки. Именно он занимался организацией твоей проверки. До этого работал в Турции и Саудовской Аравии. Занимался нашим Кавказом, в том числе координировал финансирование исламских боевиков. Судя по всему, он остался удовлетворен результатом операции, и ты смогла убедить их в отсутствии твоих связей с китайцами.

– Мне тоже показалось, что они мне поверили, – поспешила добавить Стелла.

– Ты молодец! Выдержала такое испытание! Мы предполагаем, что им необходимо было удостовериться, что ты «чистая», чтобы разрешить твоему другу продолжать роман с тобой. Это очень показательно и означает, что твой бойфренд для них важен. Он нас тоже интересует. После того как они тебя проверили и ничего не заподозрили, было бы глупо упустить возможность с ними поиграть.

– Что же вы задумали?

– Есть идея! – Чарли жестом указал на небольшой сквер, примыкающий к пляжной зоне, и собеседники прошли туда и заняли одну из скамеек. Устроившись поудобнее, Чарли продолжил.

– Мы предлагаем тебе хорошенько изучить Анри. Всего о нем мы не знаем, но хотели бы составить исчерпывающий портрет этого человека. Решение зависит полностью от тебя. Если в один прекрасный момент ты поймешь, что что-то не так или просто решишь с ним порвать, мы тебя поймем. Я знаю, что ты его любишь, но ты должна быть уверенной, что сможешь продолжить свою работу при таком раскладе. Это риск не только для тебя, но и для всех нас, потому что мы в Центре отвечаем за тебя.

– Он очень хороший человек!

– Это не аргумент, моя дорогая, – задумчиво сказал Чарли. – Подумай только, я вернусь и скажу: «Стелла считает, что он хороший человек».

– Я сильнее его, – вдруг вырвалось у Стеллы, – я смогу его контролировать.

– А вот это уже аргумент, – задумчиво сказал Чарли после паузы. – Контролировать тебе пока нужно себя и отношения между вами. Мы постараемся поработать с ним через другие возможности. Тебе ничего предпринимать не нужно, просто наблюдай и изучай его характер и контакты. Самодеятельность сейчас не нужна и даже опасна.

– Конечно, я все это прекрасно понимаю!

– Вот и прекрасно, – подвел итог Чарли. – А теперь нам пора прощаться.

В глазах Стеллы мелькнули искорки неподдельной радости. Она была счастлива от того, что цель приехавшего из Центра человека была не разорвать ее отношения с любимым. Чарли дал ей шанс.

– Я посажу тебя в такси, это будет началом твоего проверочного маршрута. Придумай место, где ты хотела бы выйти. Дальше продолжишь пешком. Я тоже проверюсь, чтобы убедиться, что наша встреча никого не заинтересовала, хотя вообще-то маловероятно. Тайцам мы не интересны, в их дела мы не лезем. Да, немедленно сообщи, когда вернешься в Гонконг, мы будем ждать весточки от тебя. – Чарли широко улыбнулся и направился вместе со Стеллой к дороге.

Глава 4

Гонконг

Толстое стекло отделяло немолодую китаянку от инфекционной палаты, внутри которой на больничной койке лежала на животе ее старшая сестра. Удушливый кашель сопровождал каждый вздох зараженной женщины, время от времени она впадала в бред. Несчастная заразилась, когда эпидемия вспыхнула в ее густонаселенном жилом комплексе. Заразилось несколько сотен человек, предположительно через систему вентиляции или кнопки лифта. Состояние больной резко ухудшилось после трех дней в больнице, и врачи были беспомощны. Больная не могла даже сесть в кровати, каждое движение оборачивалось сильнейшей болью в груди и отдавалось в лопатки. Инфекционист, наблюдавший за ней, только что озвучил родным самый мрачный прогноз.

Страх жителей Гонконга нарастал с каждым днем. Самое ужасное заключалось в том, что люди не знали, как можно противостоять нежданно нагрянувшей беде. Улицы выглядели пустынными, защитные маски редких прохожих наводили на угрюмые мысли и никак не внушали чувство относительной безопасности. В глазах тех, кто осмелился выйти на улицу, читалась растерянность, каждый видел в другом потенциальную опасность, которой, казалось, невозможно было избежать, и оставалось только уповать на счастливый случай и надежду, что вирус не настигнет его. Средства массовой информации лишь усугубляли обстановку, пугая людей высокой смертностью заразившихся. Незримый враг продвигался в Гонконг из сопредельных районов Южного Китая. Этот вездесущий дьявол был назван атипичной пневмонией, или ТОРС. За недолгий период борьбы с ним ученые не успели по-хорошему изучить вирус, чтобы предложить лечение. Количество заболевших в странах Азии росло, и смертность приближалась к двадцати процентам. Иными словами, погибал каждый пятый заразившийся. Однако человек живет не относительными числами, а конкретными чувствами и эмоциями. Китаянка переживала за умирающую сестру, а русская разведчица, испытывая собственный страх перед вирусом, также думала о семье своего надежного агента.

Работа с агентами из числа местного населения является неотъемлемой частью работы разведчика-нелегала. Псевдоним Лада был присвоен в Центре китаянке, сотруднице офиса финансового секретаря гонконгского правительства, с которой Стелла встречалась уже больше года. Женщина была уверена, что помогает китайцам, а не русским. Она передавала весьма полезную информацию, и ценность такого агента была неоспорима. Очередная встреча с Ладой оказалась малоприятной – ее сестру не удалось спасти.

Несмотря на введенные ограничения в городе и смерть родственницы, Лада вовремя прибыла в условленное место. Вдвоем женщины побродили по пустынной набережной, присели на скамейку возле закрытого кафе с видом на пролив Виктория и в основном молчали. Стелла не решалась задавать вопросы, но своим присутствием и участливым взглядом она хотела поддержать агента, давно ставшую ей подругой.

– Тебе не нужно бояться. Я не заразная. Я уже сдавала анализы, результат отрицательный, – нарушила молчание Лада и принялась подробно рассказать, как протекала болезнь у сестры и как она умирала. Слушая собеседницу, девушка представила себя на месте умирающей в кислородной маске, в окружении врачей, которые в защитных костюмах смотрят на нее сквозь прозрачный пластик очков и скорее внушают ужас, чем успокоение. Нужно было взять себя в руки, и Стелла предложила Ладе в качестве материальной поддержки заранее приготовленный конверт с деньгами.

Домой Стелла возвратилась в ужасном настроении. Ей было страшно и вдруг неимоверно захотелось вернуться в детство, вновь стать маленькой девочкой и броситься в объятия отца, чтобы он прижал ее к себе, защитил от всех бед и напастей, ласково шепнул на ухо: «Не бойся, дочка, я с тобой». Но детство осталось в прошлом, и не было той прежней безмятежной жизни с мамой и папой. Вместо этого была легенда, предложенная коллегами в Центре, в которой даже не досталось места родителям. Их заменили вымышленными дальними родственниками в Англии.

На следующее утро из Парижа позвонил Анри и, как и неделю назад, настоятельно советовал Стелле покинуть Гонконг и переехать на время к нему в Париж. Со дня на день могли ввести карантинные ограничения, и тогда ей будет уже труднее выехать.

– Бери отпуск и прилетай ко мне! Здесь безопаснее. Я уже забронировал отдых на горнолыжном курорте Лез-Арк в самом сердце Французских Альп. Свежий воздух пойдет тебе на пользу!

Стелла медлила с ответом, потому что без согласования с Центром она не могла покинуть страну. Когда шифровка наконец пришла, она содержала долгожданное решение: «Учитывая сложную эпидемиологическую обстановку в стране пребывания, Центр считает целесообразным предпринять меры личной безопасности и советует временно покинуть Гонконг. Необходимо обосновать ваше отсутствие перед контактами и на работе. Встречи с Ладой на время заморозить. Все технические средства связи взять с собой. Квартиру в Гонконге сохранить и по возможности внести плату за аренду на несколько месяцев вперед. О состоянии здоровья, конкретных сроках и месте вашего пребывания регулярно сообщать в Центр».

Стелла вздохнула с облегчением. Объяснить ее решение об отъезде из города соседям и знакомым не составит труда! Почти все из ее окружения знали о ее романтических отношениях с французом. Решено, завтра же она напишет заявление на отпуск и купит билет в Париж.

Через несколько дней Стелла уже сквозь иллюминатор самолета провожала взглядом тонущие в сизой дымке небоскребы Гонконга и бирюзовые воды пролива Виктория. Она покидала город, но надеялась, что вскоре жизнь здесь наладится, и она вернется. Впереди ее ждал Париж и, конечно же, Анри.

Внутреннее напряжение начало отпускать только в аэропорту Шарль де Голль после приземления. На смену усталости от длительного полета пришла радость и предвкушение встречи с любимым. Чтобы увидеть его, пришлось для начала пройти через тепловизор для измерения температуры в зоне контроля, а потом выстоять длинную очередь на паспортном контроле. И вот уже ликующий Анри крепко сжимает ее в своих объятиях. Он с нетерпением ждал, когда исчезнет то огромное расстояние, которое разделяло их, он мечтал вновь почувствовать тепло ее рук, мягкий шелк ее волос и заглянуть в бездну ее карих глаз. А Стелла ощущала, как все страхи и переживания последних недель наконец отступали. Она обмякла в сильных руках Анри. В этот момент никто другой ей не был нужен на этом свете. Какое счастье, что это был не сон!

Неделя в Париже пролетела мгновенно, и казалось, что счастью влюбленных не было конца. Несмотря на промозглую погоду, они часто после возвращения Анри с работы гуляли по освещенным тусклыми фонарями улицам и частенько ужинали в небольшой таверне по соседству с квартирой. В течение дня Стелла была предоставлена сама себе, и это позволило ей подготовить первое тайнописное письмо в Центр и сообщить о благополучном прибытии во Францию и о планируемой поездке в горы.

Под руководством Анри необходимая зимняя одежда и лыжная экипировка были приобретены, дорожный маршрут проложен с остановкой в Лионе и автомобиль арендован. Дорога из Парижа до Лиона на машине заняла целый день, но это было путешествие, полное новых для Стеллы впечатлений. Она с удовольствием поглядывала в окно и прислушивалась к рассказу Анри, который охотно взял на себя роль гида.

Лион, вечный соперник Парижа, произвел на девушку неизгладимое впечатление. Утро следующего дня началось с прогулки по Старому городу. Кафедральный собор Святого Иоанна Крестителя, который гордо возвышался над берегом реки Соны, как нельзя лучше гармонировал с узкими средневековыми улицами прилегающего квартала. Посещение города было бы неполным без того, чтобы посетить один из ресторанов этого гастрономического центра Франции и попробовать шедевры кулинарного искусства. По рекомендации консьержа гостиницы молодые люди отправились на обед в известный «бушон» – так называют уютные, оформленные на деревенский манер рестораны. Традиционную атмосферу ресторану придавали скатерти в красную клетку, медная посуда и всевозможные горшочки. Заказанные кнели из щуки, знаменитые лионские колбаски, паштет в бриоши и запеканка из макарон в сливочно-сырном соусе основательно подкрепили путешественников перед оставшимся отрезком пути.

Горнолыжная деревня, в которой Стелла и Анри должны были провести несколько следующих дней, располагалась выше других населенных пунктов массива Лез-Арк. Обворожительное местечко встретило молодых людей разноцветными огнями и беспечным ажиотажем туристов. Возле гостиницы располагалась удобная парковка, от которой до входа в невысокое здание в виде шале было рукой подать.

На следующий день, при первых лучах солнца, Стелла и Анри позавтракали и отправились в пункт аренды лыжного снаряжения. Сверкающие белизной склоны гор лишь кое-где перемежались темными перелесками и пятнами каменистых проплешин. Морозное утро напомнило Стелле раннюю сибирскую весну. Вокруг было пустынно и тихо. Только вдали с крутой трассы слышались редкие возгласы горнолыжников. Девушка побаивалась даже сделать первые шаги на склоне для новичков. Она крепко опиралась на лыжные палки, а возле ее ног склонился Анри и старательно застегивал крепления. Он проверил ботинки Стеллы и затянул их потуже. «Они неимоверно тяжелые», – пожаловалась девушка, но тут же отблагодарила любимого улыбкой за его заботу.

– А иначе нельзя, дорогая, – извиняющимся тоном отозвался он. – От этого зависит твоя устойчивость на трассе и качество поворотов, а значит, твоя безопасность как лыжника.

Будучи коренной сибирячкой, Стелла прекрасно чувствовала себя на беговых лыжах, но теперь ей предстояла сложная задача – показать себя полным профаном, едва ли не впервые увидевшим снег. Однако сделать это было несложно, так как маневрировать на скоростном спуске оказалось довольно трудным делом. Через полчаса выяснилось, что Анри не только опытный горнолыжник, но умелый и терпеливый инструктор. В свою очередь Стелла проявила себя как способная ученица, и к середине дня она, хоть и не очень уверенно, но самостоятельно скатывалась вниз. Когда у нее не получалось совершить поворот, девушка падала, одна из лыж отстегивалась, и она, лежа на снегу, ждала помощи Анри. А тот лихо подбирал укатившуюся лыжу и помогал ей встать и продолжить спуск.

Кроме катания, горнолыжный курорт предлагал множество развлечений, которые туристы всего мира называют «апре-ски», буквально в переводе с французского – «после лыж». Зимой темнело рано, и поэтому вечерние развлечения были в изобилии, от сауны и бассейна до бара и бильярда. Анри и Стелла не упускали возможность попробовать всевозможные развлечения.