Победить зверя

Вторая глава

Солнце смеялось над угрюмым Петербургом, выглядывая из—за многослойных облаков. Сильный ветер норовил использовать зонт вместо парашюта и унести меня в Финляндию. Молния на куртке постоянно расстегивалась, подчиняясь властным порывам воздушной стихии. Холод заковал движения в наручники и сделал их неуклюжими.

И как поклонника солнца и звездного неба занесло под купол этого мрачного города?!

Мы шли по заснеженному парку – я и Линда. Отпечатки моих ног и ее лап оставались позади. Снег крупными комьями оседал в них. С того самого дня мы были неразлучны. В моих одиноких прогулках появился компаньон. Когда уходила на работу, она громко рычала и демонстративно удалялась из прихожей прежде, чем мои ноги ступали на лестничную клетку.

Линда брела возле меня. Как ценитель свободы любого живого существа, я убрала поводок в дальний шкаф, где его оккупировала пыль. Люди спешно расступались перед нами, боясь нрава большого сильного зверя.

Я не удержалась от легкого смешка, наблюдая, как очередной прохожий развернулся и осторожно, на цыпочках, удалился в абсолютно ненужную ему сторону. Линда бросила на меня взгляд. Мне показалось, она тоже смеется.

Кроме страха и чрезмерной впечатлительности мужчине ничто не угрожало. Нрав Линды был спокоен. Она была умна, хоть характер ее и не был прост. В неприметный осенний день я не просто приютила собаку, а обзавелась другом, охранником и теплым пледом в одном лице.

Необычная девушка исчезла. Я выторговала у Эда ее номер, но он постоянно был вне просторов досягаемости сети. Пыталась наведаться к ней домой с визитом вежливости, но и там было пусто. Вздох облегчения от отсутствия потребности отработки долга вырвался было из легких, но так и осел на дне.

Я знакома со своей изобретательной жизнью далеко не первый день. Она терпеливо ждала, пока расслаблюсь, чтобы холод неприятностей окатил меня внезапно и застал врасплох.

Ледяной ветер лишил возможности чувствовать собственные руки. Мысли лишили концентрации. Я не заметила замерзшую лужу. Нога поехала по ней, тело поплыло следом. Виноват был разум, а пострадали невинные части тела. Жизненно, не правда ли?!

Линда подбежала и села возле меня. Ее пасть приоткрылась. Мне вновь показалось, что она смеется.

Кряхтя и бранясь, я встала и принялась избавляться от налипшего снега. Громкое рычание отвлекло меня. Линда напряженно смотрела куда—то вдаль. Через пару секунд пришлось пожалеть об отсутствии пресловутого поводка.

Собака рванула с места и скрылась за декорациями замерзших кустов. Я спокойно продолжила очистку одежды, решив, что одна из кошек скоро уяснит, чья это территория. Ошиблась.

Я сорвала голос и растратила все силы, пытаясь ее разыскать. Бесполезно. Линда исчезла.

Безумно однообразные, идеально ровные будни оплели меня серым налетом пыли. В те дни я уволилась и подыскивала работу, стремясь поменять железо на олово и влезть в новую кабалу.

Серые тучи грязной сырой тряпкой обложили небо. За окном гневались весенние сумерки. Принтер печатал объявления с изображением Линды. Дни выстраивались в караван тщетных усилий. Надежда таяла вместе с тонером. Сознание ставило на бесконечный повтор лекцию о верности собак.

Легкий скрежет пробился сквозь жужжание принтера. Я прислушалась, но внимание быстро упорхнуло. Скрежет стал немного громче. К нему примешивался тихий стон.

Я осмотрела лестничную площадку сквозь закрытую дверь. Она была пуста. Стон и скрежет повторились вновь. Осторожно открыла дверь. На полу лежала Линда. Ее тело было укрыто грязью и кровью.

Соленый конденсат размыл мир перед глазами. Неожиданность породила ступор. Он откладывал поиск решения.

Линда устало посмотрела на меня. Ее теплый язык коснулся моей руки. Прилив слез рассыпался по лицу.

Телефон дрожал. Тремор мешал выстраивать комбинации слов. Время таяло со скоростью света, пока искала номер ветеринарной клиники.

Низкий мужской голос грубо и сердито задавал вопросы, на которые я не знала ответа. Волшебная фраза «двойная оплата за срочность» размягчила его и прервала поток ненужных расспросов.

Пятнадцать минут ожидания превратились в бурю переживаний и растянулись в вечность.

Топот эхом отбился от стен и разнесся по подъезду. Низкий коренастый мужчина грузно дышал. В его руках возлегал черный прямоугольный чемоданчик. Он присел на колено возле Линды, достал перчатки и начал осмотр.

– Раны скорее выглядят угрожающе, – уверенно постановил он, продолжая досконально изучать каждый сантиметр шерсти. – Риска для жизни нет!

На импровизированных носилках из нескольких покрывал мы с доктором перенесли Линду в дом. Он закопошился в своем чемоданчике, достал из него несколько флаконов, сделал укол и продезинфицировал раны.

Линда потянулась носом к моей руке, но тут лимит сил иссяк, а препарат вступил в бой. Она уснула, не успев до меня дотянуться.

Доктор продолжал манипуляции с телом. Я не видела дальнейшие обряды. Соленый экран смешивал очертания мира и превращал его в одно большое разноцветное пятно.

Мне под нос протянули желтоватый лист с перечнем лекарств. Рассеянно взяла его в руки, тут же выдав взамен оплату, возведенную в степень квадрата. Мужчина принял ее и покинул помещение, не задавая лишних вопросов.

Закатное солнце ломилось в приоткрытое окно. Окровавленные бинты лежали на полу возле дивана. Взгляд скользнул выше и замер. Место собаки заняла она – девушка со странной смесью сажи и пепла в цвете густых кудрявых волос. Сознание было далеко от нее. Раны затянулись, но не исчезли.

Я остановилась у входа в комнату. Ступор заковал тело в кандалы. Лицо вытянулось и изменило свои черты. Бешеный взгляд дополнили приподнятые брови. Ключи выпали из рук, но я не слышала звон соприкосновения с ламинатом. Лишь внутренний голос шептал о моем сумасшествии.

Жизнь дождалась расслабленного выдоха. Именно в этот миг она повернула вентиль и окатила меня из шланга ледяной волной. Именно в этот миг приползло осознание: мне нравится попадать в нестандартные ситуации, выходящие за рамки обыденности! Без них жизнь превращается в унылую смесь черно—белого ряда полутонов и оттенков.

Люди боятся такого стечения обстоятельств, а я… я боюсь жизни, которую они придумали.

Я уснула в кресле на балконе, когда поздняя ночь пожала руку раннему утру. Солнце уже стучалось в окна и протискивалось сквозь них на стопку книг, возвышающихся над небольшим деревянным столиком.

Меня разбудил грохот, доносившийся из комнаты. Движение любой части тела вызывало ноющую боль. Я повернула шею и чуть не взвыла. Встала на онемевшие конечности и чуть не рухнула.

Пока мое тело неохотно и неуклюже ковыляло до двери, Тамила успела прохромать до выхода.

– Далеко собралась? – окликнула ее, опираясь о косяк и пытаясь принять более—менее устойчивое положение.

– Я думала ты ушла, – ответила девушка и робко обернулась, попутно утрамбовывая ногу в мой (новый между прочим!) сапог.

– Думаю нюх у тебя лучше, чем способности ко лжи!

Я изменила дислокацию и прилегла на стену. Удерживать равновесие самостоятельно тело отказывалось наотрез.

– Мне нужно идти! – резко выпалила девушка и щелкнула дверным замком. Я терпеливо ждала. Дверь можно было открыть только ключом, который в данный момент надежно впечатался в мой зад.

Тамила приложила все возможные и невозможные усилия, чтобы сбежать. Я молча посмеивалась над ее потугами.

Онемение сменилось неприятными покалываниями. Рука потянулась за ключами. Звонкий грохот соприкасающейся стали заставил девушку обернуться. Она неловко дернула ручку и лишилась сознания.

До постели нам пришлось плестись на четвереньках. Моя пара ног медленно, но упорно передвигалась. Ее пара волочилась следом. Интересно, все девушки такие тяжелые или только оборотни?!

– Ну, рассказывай! – выпалила я, дождавшись пока Тамила откроет глаза. Мой локоть опустился на колено. Ладонь образовала пьедестал для подбородка. Жаль, попкорн дома закончился.

Девушка рассеянно посмотрела на меня. Было заметно, что при всей видимой целостности организма, она очень слаба.

– Мне нужно идти! – не обращая на мое любопытство ни малейшего внимания, прошептало это чудо в шерсти и начало перемещать свою волчью задницу к выходу.

– А как же завтрак? – непринужденно спросила я и «абсолютно ненавязчиво» позвенела ключами, тонко намекая, что просто так из своей берлоги ее не выпущу.

Раздался громкий, но сдавленный рык. Через секунду моя рука была вывернута в неловком положении за спиной тонкой девичьей кистью. Ключи у меня, разумеется, изъяли.

– Позволь тебя отвезти! За мной должок, помнишь? – кинула я вдогонку. Вместо ответа на зов пришла тишина. Пришлось догонять этот мощный комок шерсти в полуобморочном состоянии.

– Не принимаешь чужую помощь? Гордость не позволяет? Все оборотни такие или только ты? – запыхавшимся голосом вещала я.

Казалось бы, ослабевшее создание, должна ходить как пенсионерка, так нет, летела так, словно сдавала норматив по спортивной ходьбе!

Я вымоталась, пытаясь держаться поблизости. Легкие выписали мне строгий выговор, а тело потихоньку начинало объявлять бойкот. Посему пришлось перебираться в свою старенькую, видавшую виды, Мазду. Несколько месяцев она томилась в ремонте. Пару раз знакомый мастер разводил руками и разливался в стенаниях о невозможности реабилитации двигателя. Неделю назад он позвонил и довольным голосом сытого бегемота сообщил о выздоровлении машины. Я с удовольствием покинула медлительные ряды пешеходов и перебазировалась на четыре дряхлых колеса.

Тамила продолжала одинокий кросс. Мои конечности следовали за ней с комфортом. Девушка в таком темпе пролетела целый проспект, а потом взяла и рухнула в клумбу. Мазохистка, не иначе!

Я устало вздохнула и затащила ее в машину, для надежности припечатав ремнем безопасности. Удержать девушку в сознательном состоянии было вне его юрисдикции, зато в состоянии бессознательном он не позволял удариться головой о бардачок.

– Тебе туда нельзя! – раздался слабый тихий голос.

Я обреченно вздохнула, мысленно ругая в длинных нецензурных высказываниях упрямство оборотней. Если бы я не видела эту даму в образе волка, подумала, что ее настоящая ипостась – баран!

– Почему? Вход только для оборотней? – прищурила глаза и растянула «милую» улыбку во все личико.

– А ты кто? Кот персидский?! – недовольно буркнула Тамила, а потом и вовсе зарычала, освобождаясь от ремня.

Одна из бровей удивленно потянулась к макушке. У девушки наблюдались явные проблемы с рассудком после удара о клумбу.

– От тебя волком за версту разит! – рыкнула Тамила.

Мне хотелось покрутить пальцем у виска и отвезти девушку к гостеприимным дяденькам в белых халатах. Воспоминания о вечере отбили это желание и явили новое – отвезти туда нас обеих!

– А в чем тогда проблема? – хотелось ей думать, что я волк – пожалуйста. Моей целью было вручить помощь, вне зависимости от способов.

– Тебя нет ни в одной базе! – большие глаза испытующе на меня уставились и сверкнули золотом. Я вздрогнула.

– Поэтому ты за мной следила? – мой взгляд, к сожалению, выглядел менее эффектно.

Девушка потупила взгляд и тихонько прикусила нижнюю губу.

– И успела понять, что ты действительно не знаешь, кем являешься. Как—то неловко и скомкано получилось все рассказать. Ладно, перс, заводи мотор, только потом не смей жаловаться!

Шины терлись по асфальтовому покрытию. Педаль газа давала импульсы движению стрелки на спидометре. С автострады и обочин прыгали мысли, останавливались на сцене разума и разыгрывали театральные постановки с глубоким философским подтекстом.

Я упивалась шармом и обаянием скорости, изредка косясь на Тамилу. Она дала приказ навигатору вести меня в глухие дали и тут же задремала, неуклюже повиснув на ремне безопасности.

Раздался громкий храп, который вытащил девушку за шкирку из непредсказуемой туманности подсознания. Она поморщилась от яркого света и торопливо вытерла соскользнувшую слюну.

– Не хочешь рассказать, кто тебя так отделал?

Злобный взгляд и молчание прибыли вместо ответа. Раскрываться девушка была не намерена. Моя бурная фантазия придумала сотни различных вариантов событий вместо нее.

Веки настойчиво поползли на глаза цвета охры, голова поползла вниз на замедленной съемке. Слюни получили амнистию, но использовали ее не так охотно, как прежде. Я беззвучно рассмеялась и продолжила собирать в лукошко заблудшие мысли на безлюдной магистрали.

По зелени травы лилось закатное золото солнца. Мотор гнал металлическую коробку по покалеченной дороге в сторону скал. Я запуталась, где мы находимся еще два дня назад, когда попрощался с жизнью навигатор. Тамила держалась уверенно и походила на полководца, раздававшего приказы. Я же примерила образ несмышленого солдата, слепо идущего в неизвестном направлении.

Сон капитулировал и показал девушке белый флаг, но беседу это не оживило. Тамила упорно игнорировала любые вопросы, не касающиеся направления движения. Мне оставалось играть в домино со скукой и выбрасывать через окно надежду на наличие конечного пункта назначения.

Однако, жизнь вещь удивительная. Именно в тот момент, когда думаешь, что безнадежно потерялся, на самом деле, находишься у самой цели.

– Здесь прямо, – сообщила ровным голосом Тамила и продолжила заниматься созерцанием пейзажа. Мои брови поднялись настолько высоко, что несколько морщин останутся на лбу навеки.

– Там же скала! – заторможено отозвалась я. Произошло это не скоро. К счастью, капот машины за это время не успел размазаться о твердь камня, а мы не превратились в паштет.

– Все верно, – голос девушки был спокоен, как и прежде.

Ее взгляд врезался в мою пораженную физиономию. Эхо внезапного смеха еще долго будоражило внутренний мир.

На руле оказалось в два раза больше рук. Ногой Тамила оккупировала педаль газа. Я силилась ее оттолкнуть и избежать свидания со смертью, но оборотень оказался сильнее человека.

Скала приближалась с безумной скоростью. Страх галопом пробежал по телу и закрыл глаза руками.

Картина маслом: «Опять вляпалась!».

Ливень брани обрушился на меня крупными каплями. Я открыла глаза. Скала осталась позади. Шок заставил мою ногу впечатать педаль в пол. Впереди распростер объятья крутой поворот.

Тамила выхватила у меня управление и резко вывернула руль. Машина со скрипом и свистом заскользила по дуге.

Мое дыхание было рваным. Я не мигая смотрела на величественный средневековый замок. Стена ограждала его покой. Башни и шпили силились достать до небес.

Тамила что—то говорила, но ее голос превратился в невзрачный фон. Эхо ее смеха еще раздавалось в голове. Оно смешивалось с внутренним голосом и жутким грохотом заглушало все вокруг.

Третья глава

У главных ворот нас встретили двое стражников, грозно посматривавших на нас исподлобья. Я перевела взгляд на кованые ворота. Он заскользил выше в поисках вершины, но так и не добрел до нее. Меня отвлек грозный рык одного из мужчин.

– Тамила, кто это?!

Его черная кудрявая борода дрогнула. Меч холодом коснулся шеи. Я нервно сглотнула. Настолько детально осматривать сталь не входило в мои планы.

– Волк! – девушка старалась держать спокойствие в руках, но оно вырывалось из них, как непослушный котенок. Она украдкой косилась на мое горло.

– Но не член стаи! Мы проводим вас к вожаку!

– Как раз туда и направляюсь, а вот ей быть там совершенно не обязательно! – огрызнулась девушка и оттолкнула меч.

– Ты все перепутала, Тамила, присутствие чужака обязательно, а вот твое вовсе нет!

Мои руки вывернули в неловком положении за спиной. Направление движения задавала кисть худощавого мужчины с резкими неприятными чертами лица. Девушка фыркнула и последовала за нами.

Нестандартная экскурсия по замку закончилась в зале величественных размеров. Потолок был настолько высоко, что человек, страдающий близорукостью, решил бы, что его вовсе нет.

Пол из белого мрамора слепил глаза. Морды черного волка недоверчиво косились с гобеленов на стенах. Свет падал на них из массивных окон. Трон из красного дерева пустовал.

Послышались громкие быстрые шаги позади. Сквозь распахнутые двери в зал шел высокий поджарый мужчина. Головы окружающих поползли вниз. Лишь моя возвышалась над ними. Презрительный взгляд медовых глаз одарил меня доскональным осмотром.

Широкие шаги доставили мужчину к трону. Он занял законное место. Его суровое лицо обрамляли черные густые волосы. На висках и небольшой бородке украдкой проглядывала седина.

– Что она здесь делает?! – строгий баритон заставил Тамилу вздрогнуть.

– Я не смогла бы добраться без ее помощи! – голос девушки предательски дрожал.

Мне казалось, она не знакома со страхом. Тот миг поджог этот миф, как солому, и развеял его по ветру.

– Ей здесь не место! Ты провела потенциального шпиона сквозь тайную завесу! Тебе выбили остатки извилин?! – мужчина был в ярости. Для полного антуража не хватало лишь пены изо рта.

– Ей ничего не известно о волках!

– И как такое возможно?! Отвести эту… – вожак замялся и состроил презрительную гримасу, – в темницу до выяснения обстоятельств!

– Но… – девушка хотела возразить. Ее прервал резкий взмах кисти правителя.

Руки вновь изогнулись за спиной. Конвой вел меня по переулкам коридоров. Конечной станцией оказалась небольшая комнатка. Свет, пробивавшийся сквозь решетку заставлял щуриться.

Меня бесцеремонно втолкнули внутрь. Я споткнулась. Голова ударилась о каменный пол. Резкая боль сменилась покоем. На некоторое время мир остался без моего сознания.

– Что привело тебя так спешно? Что заставило воспользоваться помощью весьма сомнительной личности? Причина должна быть очень веской, иначе ты отправишься вслед за ней! – ярость мужчины немного улеглась. Он говорил спокойно, но голос был также суров, как и прежде.

– Падшие! – Тамила была в ярости. Она держалась из последних сил, чтобы нечаянно не повысить голос на вожака стаи.

– Не удивлен, мне часто о них докладывают! Это все?

– Там целая армия! Они сильнее, чем прежде! Один из них едва не лишил меня жизни. Я была бы мертва, если бы эта девушка…

– Довольно! Не желаю больше о ней слышать! Кто ими управляет?

– Не знаю. Я обнаружила себя. Пришлось бежать. Мне это практически удалось, но… падший оказался сильнее! – Тамила потупила взгляд. Ей было стыдно признать поражение.

– Интересно… Пошлю волков на разведку. Нам необходима более полная картина. Ты свободна!

– Но что с…?

Вожак взмахнул рукой, не желая продолжать наскучивший ему разговор. Он задумчиво облокотился на трон. Его взгляд изучал мрамор, но разум был далек от созерцания камня.

Почтительный поклон стоил волчице неимоверных усилий. Резко развернувшись, она удалилась.

Чьи—то ладони били по моим щекам. Резкий запах нашатырного спирта раздражал рецепторы.

– Даяна, очнись! – голос Тамилы терялся в тумане.

Глаза открылись, но не прозрели. Иллюзия карусели модифицировала очертания мира. Он плавал и кружился, пока я не слезла с тошнотворного аттракциона в закатную реальность.

Огонь догоравшего солнца прорывался сквозь решетку. Тамила сидела на корточках возле меня и приводила в чувство.

– Скажи, что ты пришла забрать меня отсюда! – голос скрипел и таял. Я никак не могла привести его в приличное состояние. Надежда на освобождение была крайне мала, но не мертва.

– К сожалению, нет! – девушка потупила взгляд и начала разглядывать серые камни на полу.

– Тогда скажи, что мы в психбольнице, а ты медсестра? Можешь признаться, я не буйная. Меня ведь вылечат?

Тамила проигнорировала вопросы и сырой тряпкой (по всей видимости пропитанной перекисью водорода) обработала рану. Лоб защипало. Я поморщилась и отстранилась.

Неловкое молчание облекло пространство в вакуумную упаковку.

– Ты до сих пор не веришь в то, что ты оборотень?

Я скривила физиономию и отрицательно покачала головой. Это дало карусели новый импульс.

– Никто не может пройти сквозь завесу, кроме волка! Для людей это просто кусок камня, на который они даже могут залезть при желании, но попасть в наш мир им не по силам!

Палец потянулся, дабы покрутиться у виска, но тут же рухнул на колено. Подобный жест немного опоздал.

– Я здесь надолго?

– Пока не найдут информацию о твоем происхождении. Я уже пыталась. Ее не существует. В мире волков о тебе нет ни одной записи! По документам ты родилась в роддоме небольшого городка среди людей.

– Делаем выводы – я не волк! – мои ладони соприкоснулись. В голове это прозвучало, как хлопушка.

– Тогда твое тело размазано об скалу!

– Такой была цена?!

– Риска не было. Мой нюх никогда не давал осечек!

Дверь распахнулась, и я увидела тучного мужчину среднего роста, жующего бутерброд.

– Время вышло! На выход! – резко кинул он. Тамила кивнула.

– Пожалуйста, скажи, что они ничего не найдут! – девушка испытующе воззрела на меня. Я ответила взглядом: «ты в своем уме?!». Тамила усмехнулась и неспешно направилась к выходу.

– Каково наказание? – крикнула ей вслед.

– Если выяснится, что ты предатель или шпион, тебя сожгут! – девушка невесело улыбнулась и скрылась за дверью. Я приподняла брови и покачала головой. Прекрасно! Удивительно! Превосходно!

Не только замок средневековый, нравы – соответствующие. Интересно, иначе убить волка невозможно? Тамила находилась недалеко от грани смерти в тот вечер, когда поскреблась в мою дверь. Напрашивался вывод: этим садистам нравился запах паленой шкуры!

«Пожалуйста, скажи, что они ничего не найдут!» – прошептал голос Тамилы, вырвавшийся из памяти. Единственный расклад, при котором возможно было разыскать нечто – у меня раздвоение личности. Способности не проявлялись, даже когда я скакала по кромке смерти.

Однако, медленно и осторожно подкрадывалась вера в их теорию. Быть оборотнем было приятнее, чем человеком, к тому же мертвым!

Несколько дней лениво проползли в тишине заточения. Лишь полноватый страж изредка наведывался с тарелкой еды, отвратительной на мой вкус. Развлечения полупустого помещения сводились к минимуму.

Пересчет количества камней сбивался возле трехсот. Трещин оказалось ровно пятьдесят три.

От скуки и уныния занялась спортом, но с непривычки быстро выдохлась. До вожделенной фигуры путь был тернист, но моими сподручными стали вынужденная диета и фонтан свободного времени.

В конечном итоге отель «Темница оборотней» получил одну звезду с минусом.

Я сидела на полу напротив окна и наблюдала за тем, как закат протискивался сквозь решетку. Шел шестой день в клетке. Взгляд перетек на царапины на стене. Они рассказывали мне о количестве истекших суток.

Занятия спортом и вынужденная диета потихоньку начинали приносить плоды. Но среди них один фрукт оказался гнилым – на каменном полу сидеть становилось все жестче!

Новым хобби стали размышления. Мысли перетекали в воображение. Воображение рисовало удивительные образы и показывало короткометражки. Прекрасная замена интернету и телевидению!

Камеру освещал кровавый свет заката. Я сидела на жестком полу и думала о вероятной близости смертельного исхода.

Жизнь – это сложное математическое уравнение, в котором есть две константы: если ты здесь, значит когда—то родился, если ты здесь, значит когда—то умрешь. Все остальное – неизвестные, которые предстоит найти, и переменные, через которые ты пройдешь.

Либо осознание, либо сумасшествие мягко хлопали меня по плечу в гнетущей тишине.

Целую историю можно раздуть из пылинки и вообразить для нее удивительную жизнь!

О дивный новый мир! О нем грезил не только Олдос Хаксли. Его тщательно выстраивает и проектирует каждый из нас!

Мы фантазируем вместо того, чтобы схватить мир за кадык и отобрать у него свою мечту! Страх поражения и лень, вооружившись отчаянием, убивают веру в себя. Нельзя упасть, лежа на траве. Но тот, кто не падает, никогда не взлетит!

Возможно, в бесконечных просторах вселенной существует мир каждого из нас. Возможно, мы сами – чей—то воображаемый мир!

Невидимая рука скользнула по ключице. Потянулась к горлу. Я закрыла глаза и увидела ее цвет. Она была черна, как зрачок. Костлявые пальцы сдавили кадык. Веки отворились, уничтожая преграду между мной и мрачным ехидным лицом. Белки в его взгляде слились с радужкой в кремниевых лужах.

Я поздоровалась с сонным параличом, как со старым приятелем. Мне казалось, мы давно расстались, но он, как бывший любовник, неожиданно вернулся и пил энергию через трубочку, смакуя каждую каплю.

Тело стало подобием медной статуи. Лишь взгляд блуждал по размытым очертаниям черного худого лица напротив. Пальцы все крепче сжимались на горле…

На рассвете в комнату влетел худощавый мужчина. Он резко поднял меня за шкирку и уложил руки за спину. Мы следовали по запутанным коридорам замка, подобным лабиринту Минотавра.

Упор руки мужчины, осевший на голове, заставлял смотреть строго в пол. Лишь темно—зеленый ковер и каменные плиты были доступны взгляду. Изредка он цеплялся за кованые перила лестниц и светлые основания стен.

Двери перед нами распахнулись, и мы оказались в знакомом просторном зале. Я любовалась дубовыми резными ножками стола. Поясница зудела. Руки затекли и потеряли чувствительность.

– Отпустите ее! – громыхнул голос вожака.

Взгляд скользнул по ножкам и поднялся выше. За массивным столом восседали напыщенные оборотни. Их очи тоскливо бродили по залу, силясь разыскать хоть толику интереса.

Мне на миг показалось, что я переместилась в замок Короля Артура. Доспехи сияли, отталкивая от себя солнечный свет. Выбитые в броне дорожки вензелями слагались в морду волка. Эфесы торчали позади. Спинки стульев выносливо держали на себе сталь мечей.

Недовольные зрелые лица смотрели на меня с незаслуженной ненавистью. Презрение выпрыгивало из взглядов и сдвигало морщины в угрюмые гримасы.

Красочная картина маслом вырисовывалась на холсте воображения: темноволосый мужчина слева от меня вставал неспешно, вынимал меч из ножен и филигранно срезал мою голову. Слюна с грохотом поползла в горло, да где—то там и застыла.

Вожак жестом пригласил сесть. Я с облегчением опустилась на стул и размяла руки. Тамила обустроилась возле меня.

– Что происходит? – шепотом поинтересовалась я.

– Суд! – на пониженных тонах сообщила она. – Ты обвиняешься в шпионаже. Я – твой защитник.

Ягодицы заерзали по стулу. Я долго ждала исход, но все же оказалась к нему не готова. Упросив время двигаться быстрее, вдруг начала умолять его застыть, ведь шарик на рулетке мог остановиться не на радуге, а на костре.

– Итак, все в сборе! – надменно изрек вожак и поднялся. Он неспешно обошел стул и убрал руки за спину. – Даяна Земникова, вы обвиняетесь в незаконном проникновении на территорию клана Черного волка, а также в злонамеренном шпионаже! Вы признаете свою вину? – его голос не уступал стали. Слова разрезали слух, словно лезвия опасной бритвы.

Я упала в ступор и бесцельно бродила взглядом по помещению. После восьми дней заключения, нить общения несколько поистрепалась и поросла плесенью. Мысли разбегались, как напуганные курицы на ферме. Из памяти стерлись слова, в которые следует упаковывать ответ.

Взгляд обленился и застыл на солнечном блике. Резкий, но не сильный удар Тамилы привел меня в чувство и вернул в реальный мир.

– Нет, ваше… – я замялась. Пауза, данная на подбор слова, затянулась. Вожак решил ускорить процесс.

– У меня нет особого обращения! Не трудитесь! – зло, едва не срываясь на рык, сообщил он. – Докладывайте! – не менее властно, но уже без ненависти мужчина обращался к остальным присутствующим.

Один из оборотней привстал и поклонился. Это был рослый мужчина лет тридцати пяти с шоколадным оттенком в волосах.

– Свидетельства рождения в клане волка не найдены!

– В каком из них? – недовольно и резко вопрошал правитель.

– В обоих! – мужчина склонил голову и принял прежнее вальяжное положение на стуле.

– Есть другой клан? – тихо интересовалась я у Тамилы.

– Клан Белого волка – также тихо отвечала она.

– У вас конфликт?

– У нас война! – девушка агрессивно на меня воззрела, призывая к тишине.

Боковое зрение уловило недовольный взгляд вожака.

– Вы хотите сказать, что я вижу то, чего не существует?! – на повышенных тонах вещал глава оборотней.

– Найдена лишь одна запись о ее рождении, – вежливо преклонив голову, произнесла женщина лет пятидесяти с яркими зелеными глазами. – На основании нее можно безусловно полагать, что перед нами человек!

– И вы не чувствуете запах?! У всех в этом зале внезапная эпидемия насморка?! Недостаточность данных может свидетельствовать лишь о виртуозном их сокрытии! – голос вожака впал в спокойное русло. Он сел и расположил голову на кисти руки.

Оборотни продолжали нелепое обсуждение моей повинности в том, что я рождена не совсем там, где им бы хотелось.

– Можете проверить меня на детекторе лжи! – этой мысли полагалось сидеть, смирно сложив лапки, в покоях разума. Вместо этого она нагло ворвалась в мир громким бурчанием.

Тамила негодующе уставилась на меня и разочарованно потерла бровь. Я прикусила губу и замерла в смиренной позе послушницы монастыря.

– Прекрасная мысль! – воодушевленно воскликнул вожак. – Карен, позови Иоганна, будь добра!

Его губы сложились в ехидной улыбке предвкушения. Дюжину минут ожидания он потратил на движение по кривым траекториям и задумчивое почесывание бородки с отстраненным созерцанием мрамора.

Наконец дверь отворилась и в нее ввалился мужчина необъятных размеров многовекового дуба. Его лицо окрасилось в бордовый. Мужчина непрерывно осушал пот носовым платком.

– Вы звали меня! – выдавил он, борясь в неравной схватке с одышкой.

– Мне необходим твой дар, Иоганн! Эта девушка, – волосы на темной бороде дрогнули от кивка подбородка в мою сторону, – утверждает, что не имеет ни малейшего понятия о своем происхождении. Поведай нам, насколько правдивы ее слова!

Иоганн учтиво поклонился и пингвиньей походкой двинулся ко мне. Он жестом приказал встать. Смысла в сопротивлении было меньше, чем в покупке просроченного йогурта.

Потные объемные пальцы коснулись моих висков. Я поморщилась, но стояла смирно в ожидании окончания пытки. Серые глаза напротив выломали дверь в особняк разума и нагло, по—хозяйски, бродили по нему куда вздумается. Меня же тем временем выперли на веранду и заперли. Оставалось лишь беспомощно смотреть на это кощунство сквозь стекло.

– Она говорит правду! – объявил Иоганн, отстраняясь.

Я тут же осела на стул, смутно припоминая, как пользоваться парой сотен костей, склеенных хрящами и суставами. Сознание напоминало комнату после обыска с поломанной мебелью и разбросанными во все стороны вещами. Некоторые из них даже нечаянно оказались на люстре. Я надела фартук и принялась скрупулёзно восстанавливать прежний порядок творческого хаоса.