Большая Полянка. Прогулка по Замоскворечью от Малого Каменного моста до Серпуховской площади

В 1876 году усадьбу Брянской приобрел богатый московский купец Лазарь Соломонович Поляков. Ему и его потомкам владение на Большой Полянке принадлежало до революции. Лазарь Соломонович окончил Петербургский институт инженеров путей сообщения и участвовал в строительстве железных дорог, однако состояние заработал, занимаясь банковским бизнесом. Благодаря прекрасным деловым качествам Поляков быстро добился заметного положения в торговых и финансовых кругах России того времени. В середине 1890-х годов купец стал владельцем банкирского дома в Москве и возглавил советы Московского международного торгового и Петербургско-Московского коммерческого банков. Кроме того, он являлся председателем правления Московского земельного банка и крупных компаний – Товарищества для торговли и промышленности в Персии и Средней Азии, Товарищества Московской резиновой мануфактуры и Московского лесопромышленного общества.

Историк А.Н. Боханов в книге «Коллекционеры и меценаты в России» рассказывает о благотворительной деятельности Лазаря Соломоновича: «Поляков выбился и в число заметных благотворителей и меценатов. Его деятельность постоянно поощрялась государственной властью. В 1880 году за финансирование Антропологической выставки в Москве он был награжден чином статского советника; в 1883 году по представлению Московского генерал-губернатора за пожертвования „на тюремное попечительство" получил действительного статского советника, а в 1886 году опять за взнос на благотворительные цели ему был пожалован орден Владимира 3-й степени (общая сумма его благотворительных расходов составила около двухсот тысяч рублей). Кроме того, он вносил средства на Румянцевский музей и Музей изящных искусств (только на греческий зал скульптуры он выделил более двадцати тысяч рублей). В 1885 году он был утвержден в должности попечителя Московского благотворительного приюта, находившегося в ведении Императорского человеколюбивого общества»^[21].

На деньги Полякова в Москве построили синагогу в Большом Спасоглинищевском переулке и дом бесплатных квартир. За общественную и благотворительную деятельность купца наградили орденами Святого Станислава 3-й, 2-й и 1-й степени, Святой Анны 2-й и 1-й степени, Святого Владимира 4-й и 3-й степени, а также персидским орденом Льва и Солнца. В 1897 году Лазаря Соломоновича возвели в потомственное дворянство, что было редким случаем для коммерсантов-евреев. В 1906 году ему присвоили чин тайного советника, который соответствовал генерал-лейтенанту в армии и вице-адмиралу во флоте. Если верить Владимиру Алексеевичу Гиляровскому, однажды на балу Поляков сказал кому-то: «Ну и хочется вам затруднять свой язык? Лазарь Соломонович, Лазарь Соломонович! Зовите просто – ваше превосходительство!»^[22]

При Полякове в двухэтажном доме со стороны Старомонетного переулка для увеличения жилой площади была заложена проездная арка, вместо которой появилась единая центральная лестница. Помещения в обоих крыльях приспособили под дешевые квартиры. В 1876 году к южному крылу присоединили соседний хозяйственный корпус послепожарного времени, надстроенный до уровня второго этажа. Лазарь Соломонович стремился извлечь максимальную выгоду от использования усадьбы. Почти все доставшиеся ему жилые дома он сдавал внаем и с той же целью возводил новые доходные здания в один и два этажа. Вход во владение осуществлялся только со стороны Большой Полянки и через скромный проезд от набережной Водоотводного канала.

К началу XX века застройка усадьбы была максимально плотной и приносила Полякову существенную прибыль. На первых этажах домов по Большой Полянке находились мясная, пивная и чайная лавки, обувной магазин Кузнецова, парикмахерская Ильичева и харчевня Соколова. Во флигеле рядом с бывшим особняком Прозоровского размещались переплетная, сапожная и тамбурно-вышивальная мастерские. Вторые этажи отводились под квартиры и спальни для рабочих и служащих. Подвальные помещения и хозяйственные постройки в глубине двора использовались под склады. Лазарь Соломонович в Замоскворечье не жил, подобно многим другим московским купцам того времени, которые, имея по нескольку владений, одно занимали сами, а остальные сдавали.

На исследуемой территории Полякову принадлежали западная и южная усадьбы, а восточная на углу Старомонетного переулка и Водоотводного канала в 1870-х годах перешла от Ярцева к Вере Ивановне Кочетыговой – жене купца второй гильдии Ивана Ивановича Кочетыгова. Он содержал лавку с мануфактурными товарами на Ильинке и в 1899 году совместно с компаньонами основал торговый дом «Кочетыгов И.И. и братья Мяздриковы». Правда, через год купец умер, и семейный бизнес возглавила Вера Ивановна. Она была собственницей недвижимости в разных районах Москвы. В 1916 году у Кочетыговой появилась новая партнерша – мещанка Анна Васильевна Мяздрикова. Вера Ивановна занимала особняк на Большой Полянке (переделанные палаты Трубецких) до 1917 года. Следуя общей московской тенденции, часть строений она сдавала в аренду.

Дом Прозоровского. Фотография И.Э. Грабаря. 1906 г.

Большая Полянка во время наводнения. Слева бывший дом Прозоровского. Фотография 1908 г.

Дом Прозоровского. Фотография 1930-х гг.

После Октябрьской революции восточное владение сохраняло планировку городской усадьбы с главным домом, отступавшим от красной линии, скромным садом и хозяйственными корпусами вдоль границы – бывшими прачечной, кладовой, конюшней и каретным сараем. На Большой Полянке стоял особняк Прозоровского – стройный, нарядный, декорированный изящными наличниками и каннелированными пилястрами. Его облик исказился из-за перестроек второй половины XIX столетия, и при беглом взгляде он уже не казался редким по красоте и изысканности маленьким дворцом, способным украсить любую улицу Москвы и даже Санкт-Петербурга. Впрочем, грамотная научная реставрация могла бы вернуть ему прежний вид.

Как нам уже известно, по Генеральному плану реконструкции Бульварное кольцо должно было продолжиться в Замоскворечье. Жертвой этого проекта стали бывшие городские усадьбы Трубецких и Прозоровских. В 1935 году особняк, построенный Баженовым и переделанный Казаковым, разрушили ради расширения проезда и транспортных развязок. Через пять лет на красной линии расширенной Большой Полянки по проекту архитектора Аркадия Григорьевича Мордвинова возвели многоэтажный секционный жилой дом. Мощное сооружение, состоящее из двух корпусов, зафиксировало угол улицы и Кадашевской набережной Водоотводного канала. Реконструкция полностью изменила историческое очертание квартала и лишила Москву уникальной по своей архитектурно-художественной значимости застройки.

Из дореволюционных зданий сохранился только двухэтажный доходный дом 1870-х годов, выходящий на красную линию Старомонетного переулка. После революции он оставался жилым. Во время Великой Отечественной войны убрали северное крыло с тыльной стороны. В 1981 году заменили перекрытия, оконную и дверную столярку. Бывшие квартиры переделали под конторские помещения. Сегодня это рядовое доходное здание второй половины XIX века фиксирует красную линию переулка и является неотъемлемым элементом его мелкомасштабной застройки. Главный фасад сохранил первоначальный архитектурный декор в так называемом «кирпичном стиле» – украшения из неоштукатуренного кирпича. Центральная часть акцентирована двумя сближенными окнами над входом (бывшей проездной аркой). Узкие вытянутые окна разделены пилястрами, рустованными по первому этажу. Горизонтальное членение создают междуэтажная и подоконная тяги, венчающий карниз и невысокий цоколь. Дом в Старомонетном переулке охранного статуса не имеет. Во время завершившейся недавно реконструкции его надстроили двумя этажами – третьим и мансардным.

Мордвиновский гигант
(Большая Полянка, № 1)

Из-за Генерального плана реконструкции Москвы пострадали почти все районы исторического центра. В начале Большой Полянки произошли фатальные перемены, навсегда изменившие ее дореволюционный облик. В 1940 году на месте бывших городских усадеб Трубецких и Прозоровских по проекту архитектора Аркадия Григорьевича Мордвинова возвели многоэтажный секционный жилой дом с торговыми помещениями на первом этаже. Здание поставили с большим отступом от красных линий Кадашевской набережной и Большой Полянки. Это сооружение – пример типового жилого дома предвоенных лет. В 1938 году Мордвинов разработал положения по ускорению жилищного строительства и создал поточно-скоростной метод.

Схема планировки Москвы. 1935 г.

Исследователь архитектуры И.С. Чередина в книге «Московское жилье конца XIX – середины XX века» разбирает нововведения зодчего: «Метод строился на основе максимальной индустриализации, что предполагало наличие единой типовой секции, в которой элементы изготовлены заводским способом. Все возможные конструктивные детали укрупнялись, а для их установки применяли новые машины и механизмы. Суть самого поточно-скоростного метода была основана на том, что весь процесс строительства был разбит на потоки. Каждая строительная бригада выполняла свою конкретную задачу: одни закладывали фундамент, другие выкладывали стены. Закончив операцию на одном доме, бригада перемещалась на следующий и так далее»^[23].

Поточно-скоростной метод позволил возводить жилые здания в предельно короткие сроки (примерно полгода на одно сооружение) и вести застройку целыми комплексами. Он повысил производительность труда при снижении стоимости. Мордвинов предложил рационально планировать производство, чтобы каждый вид работ продолжался непрерывно в течение года. Архитектор опробовал поточно-скоростной метод при строительстве жилых домов на улицах Горького (Тверской) и Большой Калужской (Ленинский проспект). Благодаря нововведениям Аркадия Григорьевича до начала Великой Отечественной войны в разных районах Москвы было возведено больше двадцати зданий, и в 1941 году зодчий получил свою первую Сталинскую премию.

Дом № 1 по Большой Полянке – типичное довоенное произведение Мордвинова. Исследователи И.Л. Бусева-Давыдова и М.В. Нащокина в книге «Архитектурные прогулки по Москве» дают точную характеристику сооружению: «Стиль этого репрезентативного дома очень характерен для творчества А.Г. Мордвинова. Его почерк легко узнать по декоративному мотиву частых полуциркульных накладных арочек (или аналогичных аркад лоджий), особому стилю прорисовки небольших балконов, обработке углов зданий рустом, применению эркеров и бельведеров над углами зданий. Формы дома на Большой Полянке почти полностью идентичны домам на углу Пушкинской площади, построенным тем же зодчим на год позже и тоже увенчанным бельведером. Сходство построек, видимо, было продиктовано сходством градостроительной ситуации – в обоих случаях они служат „пропилеями", ведущими с площади на улицу»^[24].

Жилой дом архитектора А.Г. Мордвинова. Фотография 1940-х гг.

Идентичные фасады мордвиновского здания, обращенные к Кадашевской набережной и Большой Полянке, имеют четкое горизонтальное членение на три яруса. Центр каждой фасадной плоскости украшен рустованными пилястрами и балконами. Боковые части декорированы ризалитами. Первый этаж, предназначавшийся для магазинов и предприятий общепита, зрительно выделен тяжелым алмазным рустом и рядом крупных витрин. Верхний ярус сооружения значительно облегчен тонким рисунком аркады, объединяющей два этажа, и ритмом полуциркульных балконов. Неоштукатуренные дворовые фасады на контрасте с парадными оформлены предельно просто. Лестничные узлы с лифтовой шахтой отмечены раскреповкой и уступчатым завершением. Скудная декорация представлена венчающим карнизом и подоконной тягой второго этажа.

С помощью ярких украшений Мордвинов сделал акцент на угловой части дома, выходящей к Малому Каменному мосту. Она выделена граненым эркером, который увенчан высокой восьмигранной башней с арочными проемами. Первоначальное завершение в виде сложной скульптурной композиции с серпом и молотом не сохранилось. Как отмечают в приведенной выше цитате И.Л. Бусева-Давыдова и М.В. Нащокина, здание на Большой Полянке – родной брат знаменитого «дома под юбкой» на Пушкинской площади. Почерк Мордвинова узнаваем в двух его произведениях: украшенные пилястрами центральные части фасадов, граненый угловой эркер и венчающая башня с арочными проемами. Только на Пушкинской площади стояла статуя девушки, или балерины, как привыкли говорить москвичи.

В декоративном эклектическом оформлении фасадов здания на Большой Полянке использованы характерные для предвоенного периода мотивы архитектуры ренессанса. Историк Д.С. Хмельницкий акцентирует внимание на важном моменте: «Композиционные поиски при проектировании жилья в большинстве случаев сводились к манипулированию различными элементами ренессансной архитектуры, причем вся фантазия авторов была направлена на разработку фасадов. Планировка квартир чаще всего была банальной и примитивной, приспособленной к архитектуре фасадов. У архитекторов отсутствовал интерес к пространственной характеристике жилья. С 1940 года жилищное строительство прочно стало на путь строительства по типовым проектам. Никакого внутреннего противоречия между типовыми планами и индивидуально украшенными фасадами не было. Все пышное разнообразие сталинской архитектуры было лишь иллюзией индивидуального подхода к решению пространственных задач. За якобы свободной и легкомысленной игрой фасадных элементов скрывался унифицированный и жестко контролируемый сверху, единый для всех способ пространственного мышления»^[25].

Дом архитектора Мордвинова на Большой Полянке сблокирован из трех секций: угловой, с двумя квартирами на этаже, центральной, с тремя квартирами, и поворотной, также с тремя квартирами. Каждая секция имеет лестничный узел с входами со двора. Основные жилые помещения выходят окнами на Большую Полянку. Кухня и одна комната обращены во двор. В этом здании впервые применили подвесные потолки из листов сухой штукатурки, укрепленных деревянными рейками. Торговые залы магазинов на первом этаже расположены с улицы, а подсобные помещения – с тыльной стороны. Подвалы предназначались для складских нужд. В настоящее время дом остается жилым, на первом этаже, как и прежде, находятся магазины и рестораны.

Особняк со скругленными углами
(Большая Полянка, № 2)

Когда мы смотрели на Большую Полянку с Малого Каменного моста, перед нашими взорами представали в основном многоэтажки. Однако четная сторона начинается с прекрасного дореволюционного здания, которое выступает единственным представителем старой улицы на ее советском отрезке и как будто приветствует путешественника, отправляющегося в неторопливый путь по Большой Полянке. Этот двухэтажный особняк появился в конце XVIII века, когда в одно владение объединили два соседних участка, и хозяин построил новый главный дом. От прежних собственников в усадьбе остались каменные палаты и маленькое Г-образное деревянное здание на каменных погребах 1773 года, стоявшее на углу Большой Полянки и проезда к Якиманке (Водоотводного канала и его набережных тогда еще не было). Палаты включили в западную часть особняка. Г-образное строение имело скругленный угол с равноконечными крыльями по линиям улицы и проезда, что свойственно раннему классицизму. Этот угол предопределил облик главного дома новой усадьбы, при возведении которого использовали цокольный этаж и заимствовали структуру прежнего здания. Для соблюдения симметрии западную часть особняка дополнили аналогичным скругленным углом.

В 1783–1786 годах прорыли Водоотводный канал, поэтому парадный фасад дома развернули в сторону формировавшейся набережной. Тогда на Болотном острове еще не существовало плотной застройки, и из окон верхнего этажа открывался неплохой вид на Кремль. Фасад украсили изящным портиком с тосканскими пилястрами. Авторы многотомника «Памятники архитектуры Москвы» акцентируют внимание на деталях особняка: «Мощные скругления, подчеркивая замкнутость и пластическую силу объема, отвечают в то же время градостроительному требованию классицизма о закреплении угла квартала. Развитие композиции здания по горизонтали позволяло сохранить доминирующее значение стоявшей за ним церкви Космы и Дамиана в Кадашах. Первоначально к скругленным углам примыкали маленькие круглые балконы на ионических колонках, вносившие в строгий облик классического здания элементы нарядности и интимности»^[26].

Потомки забыли имя создателя дома, но в путеводителях нередко указывается, что проект выполнил архитектор круга Василия Ивановича Баженова. Порой авторство приписывают самому мэтру московского классицизма. Подобные версии имеют право на существование, поскольку со своей работой безымянный зодчий справился блестяще – не только возвел приятный глазу особняк, но и умело решил возникшие градостроительные задачи. Здание украсило угол Большой Полянки и набережной Водоотводного канала и, можно сказать, оформило парадный въезд на улицу со стороны Малого Каменного моста. Напротив стоял не менее привлекательный баженовский дворец Прозоровского. Два сооружения играли роль своеобразных въездных пилонов. Архитектор умело вписал дом в окружающую застройку. В соседнем владении вздымалась ввысь многоярусная колокольня храма Космы и Дамиана. Было необходимо, чтобы особняк смотрелся рядом с ней гармонично, но одновременно не отвлекал взор от важнейшей доминанты Большой Полянки.

В пожаре 1812 года усадьба уцелела и обошлась без существенных перестроек. Авторы книги «Архитектурные прогулки по Москве» И.Л. Бусева-Давыдова и М.В. Нащокина утверждают, что «в 1817 году оба фасадных угла были отмечены круглыми балконами, стоявшими на парных ионических колонках малого ордера»^[27]. В 1820-х годах флигель, примыкавший к главному дому с западной стороны, надстроили до общей высоты здания и сделали его частью правого крыла. Таким образом, в начале XIX века особняк на набережной серьезно увеличился в размерах. До революции значительных изменений не произошло. В середине XIX столетия исчезли оригинальные балкончики, придававшие дому дополнительное изящество. Вероятной причиной потери можно назвать одну из реконструкций, в результате которой левый балкончик заступил за красную линию Большой Полянки, и его пришлось убрать. Правый упразднили ради сохранения симметрии.

После пожара 1812 года хозяевами усадьбы были предприниматели Рыловы – сначала Степан Макарович, а потом его сыновья Григорий и Спиридон Степановичи. В 1829 году «Московские ведомости» писали: «Купцы 1-й гильдии Григорий и Спиридон Рыловы честь имеют известить господ, имеющих с ними торговые дела, равно и прочих, до кого касаться может, что с дозволения Правительства открыт ими торговый дом под фирмою: братья Г. и С. Рыловы, в собственном их доме, состоящем в Москве Якиманской части 6-го квартала»^[28]. Предприниматели владели стекольным заводом возле деревни Бабынино Рязанской губернии (сегодня Шатурский район Московской области), где, по подсчетам местных краеведов, ежегодно выпускалось семьсот семьдесят пять тысяч винных бутылок, восемь тысяч штофов, шестьсот тысяч полуштофов и двадцать пять тысяч четвертушек.

В Москве Рыловы оптом и в розницу продавали стеклянные товары. В 1834 году Правительствующий сенат удостоил братьев звания потомственных почетных граждан, которое давалось за обширную деятельность на пользу города и серьезные заслуги перед Отечеством. Писатель и этнограф П.И. Мельников вспоминает особняк в начале Большой Полянки в книге «Исторические очерки поповщины». Он перечисляет старообрядческие молельни во владениях богатых московских предпринимателей и упоминает «дом купца Григорья Степановича Рылова, за Большим Каменным мостом, в Якиманской части». Кроме того, имена Рыловых значатся в синодиках церквей Рогожского кладбища, из чего следует вывод: семья была старообрядческой.

Фрагмент плана А.С. Хотева 1852 г. с отмеченным домом № 2

В 1840-х годах хозяином усадьбы стал купец третьей гильдии Григорий Иванович Котов. Именно при нем главный дом перестроили и убрали оригинальные балкончики, примыкавшие к скругленным углам. Во второй половине XIX века здание приобрел купец первой гильдии Абрам Хаимович Хаймович, организовавший на Большой Полянке фабрику жестяных и медных изделий. Он выкупил также соседний участок, и его обширное владение увеличилось до границ с двором храма Космы и Дамиана в Кадашах. Позади особняка вдоль улицы Хаймович приказал возвести трехэтажное здание (Большая Полянка, № 2, стр. 2), помещения в котором сдавались внаем. Внизу расположились лавки и магазины, а на втором и третьем этажах – квартиры. Первоначально между двумя домами находился въезд на усадебную территорию. В особняк попадали не с улицы или набережной, а с просторного двора. Впоследствии въезд застроили дополнительным объемом, что видно и сегодня при взгляде на трехэтажное здание со стороны Большой Полянки.

В.Ф. Миллер. Фотография начала XX в.

Е.А. Ляцкий. Фотография начала XX в.

В конце XIX века во владении Хаймовича жили ординарный профессор Московского университета, фольклорист, языковед, археолог Всеволод Федорович Миллер и литературовед, этнограф Евгений Александрович Ляцкий. До переезда на Малую Ордынку в собственный дом арендатором Хаймовича на Большой Полянке была частная женская гимназия Ольги Федоровны Протопоповой – одна из лучших в городе. Дирекция учебного заведения следила за современными педагогическими тенденциями. Помимо основных дисциплин (русский язык, отечественная литература, история, география, физика, математика, естествознание, латинский и греческий языки) гимназистки занимались живописью, лепкой и танцами. Начальница и учителя старались, чтобы с юности у девочек формировался эстетический вкус. Сама Ольга Федоровна жила в квартире при гимназии на Большой Полянке.

С 1897 года хозяевами владения были Хаим Абрамович Хаймович и Герман Леонтьевич Розенберг. Предыдущий собственник умер и оставил обширную усадьбу сыну, который продал часть строений компаньону. Розенберг служил доктором – специалистом по нервным и женским болезням. Пациентов он принимал здесь же – на Большой Полянке. После смерти Абрама Хаимовича фабрику жестяных и медных изделий закрыли, производственные корпуса перестроили и стали сдавать в аренду. В конце XIX столетия на набережной Водоотводного канала возвели еще одно здание.

Восьмой класс гимназии О.Ф. Протопоповой для молодых девушек. В центре директор гимназии О.Ф. Протопопова.

Фотография 1912 г.

Адресные книги Москвы начала XX века называют владельцами усадьбы Давида Берковича Левина и Нахима Вульфовича Зака. Давид Беркович состоял во второй купеческой гильдии и торговал дровами. Нахим Вульфович был доктором медицины, профессором Московского университета, автором работ по детскому и школьному воспитанию: «Переутомление учащихся детей: его сущность, причины и меры для борьбы с ним», «Физическое развитие детей в средних учебных заведениях города Москвы», «Положение и задачи физического воспитания в современной школе». Возможно, в доме на Большой Полянке гостили знаменитые друзья Зака – педиатр Егор Арсеньевич Покровский и врач, пионер гигиены в России Федор Федорович Эрисман. Перед революцией часть помещений в особняке со скругленными углами сдавалась в аренду. Здесь располагались реальное училище Урвачева, магазин аптекарских и парфюмерных товаров, молочный магазин Чичкина, табачная и писчебумажная лавка Абрамова и шляпный магазин Соколова. В других строениях обширной усадьбы Левина и Зака арендовали предприниматели Чугунова (кофейная торговля), Акимов (продажа обуви) и Рябинин (парикмахерская).

Наводнение в Москве. Справа особняк со скругленными углами. Фотография 1908 г.

Особняк со скругленными углами. Фотография 1920-х г.

В советское время после реконструкции Большой Полянки из всех домов в начале улицы уцелели только здания бывшего владения Левина и Зака. Интерьеры особняка несколько раз менялись. В 1974 году постановлением Совета министров СССР его включили в единый государственный реестр объектов культурного наследия. Старожилы Замоскворечья наверняка помнят размещавшуюся здесь популярную чебуречную. На закате советской эпохи ходили разговоры о передаче здания Третьяковской галерее.

В 1990-х годах особняк занимал банк «Минатеп». Строения разных лет образовали позади главного дома между двумя ризалитами уютный дворик, в который выходили два красивых палладианских окна. В наши дни дворовое пространство занял новый стеклянный корпус.

Трехэтажное здание XIX в. (Большая Полянка, № 2, стр. 2).

Современная фотография

Особняк со скругленными углами является памятником архитектуры федерального значения. Издалека он представляется приземистым и даже немного тучным. Неоднократные подсыпки грунта для защиты от наводнений, расширения и укрепления набережной Водоотводного канала привели к тому, что дом значительно врос в землю, а окна нижнего этажа оказались на уровне тротуара. Теперь, чтобы войти в парадную дверь, необходимо спуститься по ступеням в приямок. Современным жителям Москвы остается только воображать, каким стройным было это здание в XVIII веке. Иной случайный гость Большой Полянки удивится, увидев старинный особняк рядом с советскими многоэтажками. Вряд ли он сможет представить, насколько гармонично выглядело начало улицы, когда на левой ее стороне стоял дворец Прозоровского, декорированный пилястрами, а на правой – созвучный ему дом с римско-дорическим портиком.