Женщины наших грёз. Роман о любви, журналистах телевидения, о выборах мэра, немного легкой эротики

8

В обеденное время, когда Вадим собирался в столовую, зазвонил городской телефон. Какая-то внутренняя сила заставила поднять трубку. Предчувствие не обмануло. Звонила Майя.

– Вадик, привет!

– Привет, любимая! Здравствуй, моё солнышко!

– Хочу воспользоваться знакомством на телевидении. Можно к тебе с личной просьбой?

– Конечно! Любопытно. Никогда ни о чем не просила.

Майя рассказала, что дирекция Дома культуры, где она ведет хореографическую студию, намерена закрыть её, как не рентабельную, или родителям в втрое повысить плату. От имени родителей просила повлиять на руководство ДК или завком машиностроительного завода, поискать другой вариант.

– Не представляешь, какие талантливые ребятишки у нас занимаются! В основном дети заводчан. Жаль, если закроют студию.

Работа в студии позволяла Майе чувствовать принадлежность к балету, приобщая детей к искусству, которому отдала больше двадцати лет. Подающих надежды детишек удавалось пристраивать в студию при театре. Они уже появляются в массовках, и наверняка, свяжут жизнь с балетом.

– Я пришлю группу, снимем занятие студии, ты расскажешь о проблемах.

– Без меня нельзя? Корреспондент все объяснит.

– Должна сама. Убедительнее. Начальство и зрители тебя помнят, любят. Расскажешь, обратишься к руководству завода, к спонсорам.

– На завод десять раз обращались и я, и директор ДК. Никакой реакции.

– Приезжай вечером, помогу составить короткий и емкий текст, завтра скажешь на камеру.

– Что сказать, соображу, а прийти постараюсь… – Майя помолчала. – Но не текст писать. Соскучилась.

– Я еще больше. Правда, придешь сегодня? С утра собирался позвонить, да постоянно отвлекают. Хорошо, что позвонила.

– Вчера была у тебя и успела соскучиться. Целую.

– Я еще крепче, – успел сказать Вадим, в трубке пошли гудки. – Он положил трубку, подумал, и набрал телефон председателя завкома машиностроительного завода.

Он узнал Вадима по голосу.

– Здравствуйте, Вадим Константинович, рад слышать. Забыли нас. Когда в последний раз были на заводе?

– На прошлой неделе прошел сюжет о ваших контактах с немцами.

– Только сенсации да иностранцы вас нынче интересуют. Вспомни старые добрые времена, я еще начальником цеха был, ты приезжал, и мы ходили по цеху, знакомились с людьми, говорили о заводских проблемах? Снимал очерки о передовых рабочих.

– Не только о рабочих, людях у станка, на колхозной ферме, за штурвалом авиалайнера. Скучаю по дням, когда большую часть времени проводил на заводах и строительных площадках, а не на презентациях, пресс – конференциях и в кабинетах. Всё изменилось в средствах массовой информации. Вот и показываем мексиканские сериалы, а не заводскую жизнь. Экономике уделяли внимания много, а оказалась она несостоятельной, раз так легко рассыпалась. Леонид Александрович, я ведь с проблемой, с жалобой, как раньше называлось.

– С жалобой? Давно телевидение не обращается в завком. Даже за льготными путевками, которые теперь на вес золота.

– Леонид Александрович, помогите хореографической студии вашего Дворца культуры. Талантливые дети занимаются. Будущие народные артисты, а директор собирается закрыть. Не рентабельная.

– Знал бы, каким тяжелым бременем на заводском бюджете висит ДК! Как ни уговариваем город забрать у нас Дворец, – не берут, и продать не позволяют. Фойе и коридоры сдаем торгашам, и все равно концы с концами не сходятся. Приходится сокращать студии, кружки, увольнять воспитателей и педагогов.

– Леонид Александрович, вы ведь любите балет!

– Решил, больше чем студию юных художников или кружок авиамоделирования? Денег ни на что нет. Будем решать. Больше балетная студия интересует, потому что зазноба руководит ею? Завтра на эту тему у меня разговор с Генеральным.

– Могу успокоить родителей студийцев, что не закроете?

– Постараюсь уговорить Совет Директоров оставить детские секции хотя бы еще до летних каникул.

Вадим, довольный ответом председателя завкома, сразу же перезвонил обрадовать Майю, предупредил, что завтрашнее интервью все же нужно сделать для подкрепления позиции.

9

Мэр вторую неделю отсутствовал в городе – отдыхал, или находился в служебной командировке за границей. Он так часто выезжал за рубеж, что не всегда уследишь – в городе или в отъезде. Пребывание Анисимова на посту градоначальника приближалось к концу. Во властных кругах поговаривали, что после возвращения решится вопрос о начале избирательной кампании. Тем временем Зиновий узнал, что из замов Анисимова никто на его место не метит. Сам Анисимов пока колеблется. Из областной администрации тоже высовываться никто не собирается. Появились слухи, не прочь занять место мэра Андрей Борисович Никонов, бывший директор нефтеперерабатывающего завода, подвизающийся в «Газпроме» в Москве, и местный молодой бизнесмен Лукин.

Официально о приближающихся выборах вслух не говорили. Журналисты, взявшиеся помогать Болдину, тем временем собирали досье на Анисимова и окружение, от кого можно было ждать неприятностей. Из газетчиков официально на Болдина работал один Сергей Волков. Он контактировал еще с несколькими журналистами, не обремененными высокими моральными принципами. Их пока не посвящали на кого работают.

Возвратившись из очередной командировки, Анисимов собрал в Доме журналиста пресс-конференцию. Пока телевизионщики устанавливали свет и микрофоны, руководительница пресс-центра городской администрации Галина Скоробогатова сообщила собравшимся, что поездка выдалась удачной и подтолкнула Анисимова принять, наконец, решение – выдвинуться на следующий срок.

– Уверены, избиратели поддержат? – спросил кто-то из газетчиков.

– Если не он, то кто? Кто продолжит преобразования, начатые Владимиром Антоновичем? Коней на переправе не меняют, – самоуверенно заметила пресс-секретарь мэра. – Надеется, поддержите его.

Дверь позади стола президиума открылась, в зал вошел Анисимов, сел рядом со Скоробогатовой. Народ в зале зашелестел бумагами, кто-то бросился к столу устанавливать диктофоны.

– Уже рассказала! Я же просил! – негромко выговорил он Галине, услышав последние слова о своем решении, и обратился к журналистам:

– Рад видеть знакомые лица, здравствуйте! Вначале, если согласны, расскажу в общих чертах о цели и результатах поездки, затем отвечу на вопросы.

Анисимов перечислил немецкие города, фирмы, с представителями которых встречался, назвал цифры ожидаемых инвестиций, сообщил о предстоящем визите бизнесменов из Франкфурта и Берлина. Пригретые мэром журналисты посыпали вопросами общего содержания, и, Анисимов, довольный собою, отвечал. Все шло чинно, в заведенных обычаях. Скоробогатова представляла журналиста, задавался традиционный вопрос, и мэр охотно отвечал. Но вот корреспондент коммерческой радиостанции спросил, а считал ли Анисимов, какой это по счету его визит за рубеж. Мэр на секунду смутился, затем ответил, что не помнит – седьмой или восьмой. Итоги каждой поездки – выгодные контракты и инвестиции.

– Задавайте, пожалуйста, вопросы по существу, – вступилась за шефа Галина.

– По существу, – поднялся корреспондент телестудии «Аврора» Гриша Балаян. – Новые инвестиции – хорошо, почему нет реальной отдачи от них? Пятый год идет строительство онкологического центра, а дальше третьего этажа коробки, дело не продвинулось. Планировали сдать его еще три года назад. Немцы обещали помочь с реконструкцией трамвайного депо, – результатов не видно.

– Балаян, задавай вопрос, а не комментируй, – воскликнула Галина.

– Что касается онкологического центра, – там просели фундаменты. Геологические изыскания проводились в большой спешке. Пришлось переделать огромный объем работ, отпущенных средств, естественно, не хватило. Работы возобновились и через два года онкоцентр сдадим. Трамваи ремонтируются, идет реконструкция путей. Повода для пессимизма не вижу, – ответил мэр.

– Город набрал долгов, – двум поколениям не рассчитаться! – оставил за собой последнее слово Балаян.

– Больше долгов – больше уверенности, что спишут. Ельцин позволил брать займы у иностранцев, не советуясь с центром, – с места громко заметила Хворостова со второго Государственного телеканала.

– Не займы, а инвестиции, – ответила ей Галина, с подсказки Анисимова.

Анисимов внимательно посмотрел на девушку, шепотом спросил Галины кто это.

– Не мешай! – толкнула Хворостову в бок коллега из городской газеты.

– Владимир Антонович, а что из нашей продукции предложили немцам? – спросил Сергей Волков из «Приволжской правды».

– Немецкий рынок перенасыщен и все же удалось заключить контракты на покупку нескольких видов продукции нашего ликероводочного комбината и фосфорные химические удобрения. Правда, немцы еще доведут их до своего стандарта. Со мной ездили представители нескольких промышленных компаний, подписаны договоры о намерениях, продолжатся контакты между родственными предприятиями. Считаю, поездка окупила себя.

– Ваша пресс – секретарь заявила, вы собираетесь баллотироваться в мэры на следующий срок, это правда? – спросила Хворостова.

Анисимов улыбнулся.

– Человек предполагает, Бог располагает. Не будем пока поднимать эту тему. Время покажет.

– Но вы не исключаете?

– Сегодня преждевременно говорить. Отложим эту тему, – сказал мэр, и поднялся. – И, пожалуйста, сегодня ни о выборах, ни о моем участии ничего не пишите. – Он сердито посмотрел на Скоробогатову и взглядом показал «пошли»! Анисимов быстро юркнул в дверь позади президиума, лишив журналистов обычной возможности пообщаться в более непринужденной обстановке. За ним спешно покинула конференц-зал и Скоробогатова, предоставив оставшимся решать, накажет ли её Анисимов за излишнюю откровенность.

– Влетит Галине! – шушукались журналисты, разбирая со стола свои диктофоны.

Как журналистка, Галина Скоробогатова слаба, но в организации всевозможных кампаний, починов и умении угодить начальству, равных ей не сыскать. Скворцов заметил ее в многотиражке на комбинате, где был секретарем парткома, взял с собой в горком. Говорили – его любовница, теперь считают любовницей Анисимова. В горкоме Галина научилась писать доклады, вполне удовлетворяющие партийным требованиям. Вместе с шефом перешла на телевидение, он назначил её старшим редактором отдела пропаганды. Вскоре, избрали секретарем партийной организации телерадиокомитета, и Скоробогатова занялась всевозможными конфликтами и персональными делами, часто возникавшими её же усилиями. Как старший редактор, портила нервы трем своим подчиненным редакторам, никаких ярких передач не сделала. Любила красоваться в кадре, беседуя с представителями власти, заводила нужные знакомства. Подружилась с замом председателями горисполкома Володей Анисимовым. Со временем он стал мэром. С началом Перестройки при каждой мало-мальски серьезной организации стало модой открывать, не известные раньше, пресс-службы и центры по связям с общественностью. Анисимов пригласил Галину возглавить свой пресс – центр. Она с радостью приняла приглашение, понимая, на телевидении наступают новые времена и одной преданности Председателю мало. Необходим талант, умение хорошо писать, умно говорить в кадре.

Больше всех осталась недовольна пресс – конференцией мэра Люда Хворостова. Вихров просил записать с мэром эксклюзив о поездке в Германию или уговорить приехать в студию. Люда попросила помощи у Галины, та сослалась на занятость Анисимова, и к нему не допустила.

Сенсацией в вечернем выпуске новостей Хворостова сделала решение мэра остаться градоначальником еще один срок. Сюжет в эфире еще не закончился, как в квартире Председателя телекомпании раздался звонок из Администрации.

– Будете говорить с Владимиром Антоновичем, – предупредил мужской голос, Скворцов узнал помощника.

– Георгий Петрович, откуда информация, что собираюсь выдвигаться на следующий срок? Было официальное заявление? Присылаешь девчонок, они и несут отсебятину.

Скворцов старался оправдаться.

– Доверились молодой журналистке, которая ходила на пресс-конференцию, – объяснил он, и заверил, что накажет за непроверенные факты. Чтобы умерить гнев начальства, польстил мэру. – Народ будет приветствовать такое решение, Владимир Антонович! – Последнее смягчило гнев Анисимова, и он более миролюбиво заметил:

– Всему свое время. Журналистку накажи, и больше ко мне не посылай! – Не попрощавшись, положил трубку.

Утром, заплаканная Людмила пришла в кабинет Вадима.

– Вадим Константинович, что делается! Я рассказала все, как было, сослалась на Скоробогатову, а Скворцов – выговор за искажение фактов.

– Объяснил, за что?

– Кто, Скворцов? Уехал в областную Администрацию. Приказ на Доске увидела.

Вадим был уже в курсе, и в душе клял слабохарактерного Председателя, подобострастно поспешившего оправдаться перед начальством. Пообещал Людмиле поговорить со Скворцовым, успокоил, что приказ лишь для отвода глаз, через день о нем забудут. В компенсацию, невинно пострадавшей, подготовит приказ – благодарность за ближайший ответственный сюжет. Ушла Хворостова успокоенной, так и не поняв, за что наказали. В своем репортаже ссылалась на пресс – секретаря. Вадим набрал номер сотового телефона Болдина и рассказал ему.

– Был уверен, Анисимов не уйдет. Заставим отчитаться за все не выполненные обещания! За состояние городского хозяйства, коррупцию чиновников и отсутствие четкой перспективы развития города.

После обеда, как Председатель появился на студии, Вадим зашел выяснить, на каком основании объявлен выговор Хворостовой.

– Переврала факты. Владимир Антонович еще не заявлял о своем желании выдвинуться на следующий срок.

– Вы смотрели эфир? Сказано было, заявила это пресс-секретарь Анисимова, уважаемая вами Скоробогатова. Сам он ответил уклончиво – время покажет.

Скворцов программу не смотрел, но поторопился отреагировать. Если в Москве и Ленинграде, с перестройкой, приходом к власти Ельцина, журналисты получили большую свободу и независимость, то в провинциальном Приволжске ничего не изменилось. По-прежнему действовала строгая вертикаль власти, подобострастное заискивание перед вышестоящими.

– Вместо того чтобы похвалить корреспондентку за находчивость, наказываете ее. Георгий Петрович, отмените приказ, если не хотите совсем потерять уважение коллектива.

– Ты не указывай мне! Совсем распустились. Тебе нечего делать? Иди, я разберусь.

Когда Вадим ушел, Скворцов вызвал секретаря и поручил снять с Доски последний приказ.

10

Третий, после отпуска, день, как и первые, пролетел незаметно. Анна соскучилась по работе, и теперь с радостью выезжала на все съемки. Работа в редакции информации нравилась. Каждый день новые встречи, события, знакомства. Ни в какой другой редакции нет подобного круга общения и знакомств. Директора, начальники, депутаты, администрация – все знакомы. За время работы на студии телевидения, со многими успела пообщаться не раз. Съемки, интервью, просто встречи на городских и областных мероприятиях – все приносило ощущение причастности к жизни большого города, гордость за свою профессию.

Часть отпуска Анна использовала в мае и отдохнула по путевке в Испании. Перед началом бархатного сезона подруга пригласила развеяться в Крым, и она с радостью согласилась. Не пропадать же оставшимся от отпуска дням! За две недели, проведенные у моря, Анна посвежела, загорела и теперь была полна энергии и новых идей.

Предложение главного зайти в конце рабочего дня, обсудить новое задание заинтриговало. Первые дни работы на студии Анна была влюблена в него. Вихров тогда был старшим редактором информации, она у него в подчинении. Он лет на десять старше и выглядел, каким в её представлении, и должен быть телевизионный журналист. Высокий, стройный красавец с темными, лучившимися улыбкой глазами, веселый и остроумный собеседник. Несмотря на разницу в возрасте, сразу предложил называть себя просто Вадимом. В Университете ей было все равно где в будущем работать, общение с Вадимом окончательно заставило сделать выбор и полюбить телевидение.

Они сидели в одном кабинете. Общались постоянно. Вадим правил ее сюжеты, учил практическим навыкам, которые не дал университет. Привил любовь к живому эфиру. Видел в ней коллегу и не замечал молодую женщину. Анна пыталась увлечь, обратить на себя внимание, но старший редактор не понимал ее призывных взглядов, или не хотел понимать. Наконец, догадалась, не зачем ему связываться с молоденькой журналисткой, когда за ним ухлестывают первые красавицы телевидения – дикторы, режиссеры, известные в городе актрисы. Он пользовался их благосклонностью. Позже Анна увлеклась сверстником из музыкальной редакции Игорем, его сменил телеоператор Артем, появились новые друзья, поклонники. Безответная увлеченность Вадимом прошла. Относился он к ней хорошо, всегда пошутит, скажет комплимент внешности, спросит о поклонниках. Подобные комплименты, правда, отпускал и другим молодым коллегам.

С тех пор прошло много времени. В этом апреле студия телевидения отмечала очередной юбилей. В главном павильоне устроили грандиозный фуршет с выпивкой и танцами. Она, и Вадим – теперь главный редактор студии, изрядно выпив, танцевали, целовались и, случайно получилось, – оказались у него в кабинете. Как развивались события дальше, вспоминается смутно, там, на столе, она отдалась Вадиму.

Минутная слабость продолжения не получила. Кто-то должен был сделать первый шаг. Главный держал себя, словно ничего не произошло. Сама Анна не могла напомнить, и зачем? На пересуды всей студии стать любовницей? Замуж не возьмет, а если бы и предложил, Анна не считала себя готовой к семейной жизни. Не нагулялась. Решила, пусть считает этот вечер случайным происшествием, в котором виноваты оба. Относился Вадим к ней по-прежнему, как и к остальным четырем сотрудникам информации, не выделял. Со всеми мягкий и добрый, никогда не повышал голоса, даже когда кто-то из репортеров совершал явный промах. Не терпел только обмана и в серьезных делах оставался принципиальным. На её памяти по настоянию Вадима, уволили сотрудника, выдавшего в эфир явную ложь. Очень уважительно относился к профессии репортера. Свою работу, телевидение любил фанатично.

С памятного вечера минуло достаточно времени. «Какова цель сегодняшнего приглашения задержаться – собирается предложить необычное задание»? Просматривая в видеомонтажной снятые материалы, Анна ловила себя на мысли, что продолжает гадать, что за задание. Обычно с разными идеями Вадим приходит в редакцию и предлагает желающему взяться. Анна настрочила текст к закадровому комментарию диктора и посмотрела на часы. Четыре. До репетиции можно успеть поговорить. Позвонила по внутреннему телефону.

– Вадим Константинович, просили зайти во второй половине дня.

– Лучше после репетиции, – сказал он, после короткой паузы. – Никто не помешает, все спокойно обсудим.

«Никто не помешает» – еще больше заинтриговало Анну. Чтобы не терять времени, она открыла завтрашнюю страничку календаря выбрать, какие из намеченных съемок застолбить за собой. Встреча с известным московским экономистом, прием в областной администрации немецкой делегации из города – побратима, встреча однокурсников в индустриальном, посещение немецкой делегацией пригородного животноводческого комплекса. Вот от чего надо отбояриться! Потом неделю запах коровника будет преследовать! Открытие юбилейной выставки местного художника Крылова. Последний прогон новой пьесы в драмтеатре. В редакции кроме нее еще одна молодая женщина – Люда Хворостова, и двое парней. Никто из них добровольно не откажется от красивых сюжетов в её пользу. Томиться два часа в администрации или ехать в село, никому не охота. Другое дело выставка или встреча однокурсников. Анна зашла к старшему редактору Леониду Петрову забить на завтра тусовку бывших студентов и выставку с театром.

– Я первая, мне выбирать.

– А кому к коровам и на встречу с экономистом? – остановил Леонид. – За отпуск отвыкла от сельской темы, свежим взглядом сделаешь репортаж. – Анна замотала головой. – В село на уборку поедешь, раз не хочешь к коровам. После обычного препирательства, Анна выговорила себе администрацию и на вторую половину дня выставку. В полглаза посмотрела на редакционном мониторе репетицию, свои сюжеты, и тут в комнату одна за другой шумно ввалились две съемочных группы. Началась обычная перепалка, обмен новостями.

– Зажала возвращение из отпуска, не прощу, – возмущенно потребовал Мишка, весельчак и балагур, главный поставщик новых анекдотов. Асс репортажа, вернулся со строительства новой станции метро.

– Проспал. Вчера распили бутылку «Нового Света» и «Черного доктора».

– Правда? – обратился он к Сашке, одновременно с ним приехавшим со съемок. Дацко кивнул.

– И даже понюхать не оставили! Запомню.

– Понюхать оставили. – Сашка полез под стол и вытащил три пустые бутылки. – Не хрена рано смываться.

Дождавшись конца репетиции, Анна отправилась к Вадиму. Главный поднялся навстречу.

– Садись. Загорела! Надеюсь, хорошо отдохнула? В Ялте?

– В Коктебеле. Подружка уговорила, двухместный номер в пансионате заказала.

– По тону не слышу, что осталась в восторге. На амурном фронте не выгорело? – спросил Вадим, улыбнувшись. Анна или Аннушка, как часто называл её, всегда нравилась ему. Сегодня на загорелом, обычно улыбающемся лице, читалась грусть.

– Прямо в точку. На амуры я и не рассчитывала. Поехала отдохнуть, развеяться, а подруга надеялась на курортный роман. – Помолчав, Анна спросила. – Вы позвали поделиться впечатлениями об отпуске?

– Не только. Ты сегодня не в духе? Помнится, раньше мы были на «ты».

– Забыла. Вы главный редактор, начальник. После отпуска всё еще не вошла в студийную атмосферу. Собираетесь предложить срочное задание?

– Не совсем. Даже не задание, хочу предложить подзаработать на выборах.

– Не врубаюсь. Намечаются внеочередные выборы? – перебила Анна. – Только – что с большими проблемами завершили избирательную кампанию Ельцина и вновь выборы?

– Почему внеочередные? Теперь выборы нашего градоначальника. Полномочия Анисимова скоро истекают. Законодательное собрание в ближайшие недели объявит о начале избирательной кампании главы городской администрации. Анисимов наверняка постарается остаться еще на срок. Зная твое отношение к нему, думаю, согласишься войти в команду его соперника.

Аннушка насторожилась. Вадим продолжал.

– Ко мне обратился Болдин, бизнесмен от фармацевтики, местный Брынцалов. Наверняка знаешь. – Анна кивнула. – Решил баллотироваться в мэры на предстоящих выборах.

Вадим объяснил, что его, с Алексеем, Болдин пригласил в свою команду начать раскрутку до официального открытия избирательной кампании.

– Желаешь, присоединиться к нашему дуэту? Девушка ты красивая, любишь модно одеваться, а Болдин обещает хорошо заплатить.

– Польщена. Никогда начальство не проявляло заботу о моем гардеробе. Спасибо за доверие.

– Я не как начальник, а скажем… Как человек симпатизирующий тебе. На съемки я езжу редко, по мелочам в кадре стараюсь не светиться. Ты окажешься полезной в выборной кампании Болдина.

– Мне, выходит, светиться можно? – перебила Анна.

– Имею в виду, твои сюжеты идут ежедневно, часто появляешься на экране.

– Подумать надо. Всё будет законно, порядочно?

– Что порядочно в нашей профессии, философы так и не определили. Противозаконным тоже не собираюсь заниматься. Иначе не брался бы. При случае поставлю в известность Председателя телекомпании.

Аннушка опять замолчала, задумалась. Улыбнувшись, спросила.

– Заговорили о выборах, вспомнила старый анекдот. На прошлых выборах рассказали. Может, знаешь. У кандидата спрашивают:

– Почему вы решили баллотироваться в депутаты?

– А вы посмотрите, что творится вокруг! Власть погрязла в роскоши, коррупции, вместо дела – одни обещания!

– Собираетесь со всем этим бороться?

– Ну что вы! Хочу тоже во всем этом поучаствовать!

– Не слышал. Впрочем, актуально и сегодня.

Можно вопрос? – Вадим кивнул. – Честно, как думаешь, что двигает Болдиным, на фига ему беспокойная должность мэра? Не бедный, преуспевает в коммерции, слышала, пишет докторскую.

– Люди идут во власть с одной целью – решить собственные проблемы. Хорошо, когда они пересекаются с интересами общества. У Болдина, думаю, личные амбиции. Отдает себе отчет, что должность не очень хлебная и здоровья не прибавит. Искренне верит, сумеет улучшить жизнь горожан, поднять экономику, привлечь инвестиции. Девиз его «Если желаешь изменения мира – не оставайся в стороне». Привлекательно. Самому интересно залезть ему в душу, понять. Надеюсь, работая вместе, узнаем. Отказаться всегда можно. Так, как, ты с нами?

– Надо соглашаться. К зиме надеялась приодеться, за лето ни рубля не скопила, хуже – в долги влезла. – Она замолкла, все еще колеблясь. – Тронута заботой, – Анна поднялась, подошла к Вадиму, поцеловала.

– Это лишнее. Афишировать, как понимаешь, не следует. Покопайся в старых газетах, выпиши предвыборные обещания Анисимова, посмотри, что не выполнено. Заодно фамилии прошлых соискателей. Кто-то опять выдвинется. Мы с Алексеем набросали кое-какой план. – Он достал папку с несколькими листками. – Познакомься, возможно, что-то родится и в твоей головке, прибавим.

– Спасибо за доверие.

– Ну и ладненько! Рабочий день окончен, можно по домам. – Вадим посмотрел на часы. – Задержал? Могу подбросить, нам, помнится, по – пути.

Анна подождала на крыльце, пока он вывел своего «жигуленка».

– Можешь вставить кассету, выбери.

Анна поставила кассету с любимой «АББА».

– Не рассказала, как провела отпуск. Неудачный роман?

– Какой роман! С кем? Со старыми пердунами, у которых песок из одного места сыплется? Молодые приезжают со своими гёрлз.

Отпуск и впрямь выдался неудачным. С самого начала она была против Коктебеля. Один коротенький роман, правда, состоялся. Закончился позорно, и вспоминать стыдно. Закадрил симпатичный моложавый поэт. Водил в ресторан Дома литераторов, возил в Ялту. Казалось, грех жаловаться, пока не дошло до постели. Садистом оказался поэт. Из любопытства позволила себя связать, надеялась в шутку, а он серьезно, связал, заклеил скотчем рот и принялся издеваться. Едва живая вырвалась. Об этом романе не расскажешь.

– С Лилькой, приятельницей, с кем ездила, была история! Прямо для вашей с Алексеем книги! Не поверишь! Ее дог пытался изнасиловать.

– Собака?

– Огромный черный дог.

Вадим сразу вспомнил про свою с Алексеем «нетлёнку» – будущую книгу, прозванную так с легкой руки их общего друга Сергея Волкова.

Незаметно доехали до дома Аннушки. У подъезда Вадим остановился, вышел, открыл перед ней дверцу.

– Какая галантность! Езжу на съемки, хоть однажды кто-то из мужиков проявил бы подобную учтивость.

– До завтра! Как-нибудь расскажешь про дога – насильника. – Вадим уже сел в машину, когда Анна вдруг решилась пригласить его.

– Торопишься, может, зайдешь? Крымское вино осталось, виноград. Машину поставь в угол у гаражей. Никто не позарится. Доскажу историю с догом, чего откладывать, забуду потом детали.

Вадим в нерешительности остановился. Понимал, сюжетом для книги вряд ли ограничится. В последнее свидание с Майей в очередной раз дал себе слово не отвечать на призывы женщин. «Хватит бросаться на каждую, кто позовет! Знала бы Натка, в какого ловеласа превратился скромный высоконравственный мальчик, отстаивающий идеалы единственной на всю жизнь любви»!

До Натки Вадим не знал женщин. У нее был мужчина и, как позже понял, она ненавязчиво, но целеустремленно научила его настоящему сексу. После он уже не мог долго обходиться без женщин. Они оставались довольны им в постели и продолжили обучение. Как бы ни было хорошо с очередной женщиной, бывшая жена долго еще вспоминалась. Излечила одна Майя. С ней он счастлив, не вспоминал Натку, надеялся, теперь будет верен ей одной. Однако, время от времени срывался, не устояв перед очередной соблазнительницей.

«Майя меня любит, а то, что мучает… Я разве не расстраиваю её?.. Аннушка не в благодарность за приглашение в выборную кампании приглашает, понятно. Тоже, испытывает заложенную природой потребность в мужчине. Подвернулся я – зовет меня. Окажись рядом другой, пригласила его. Явно намекнула, мама все еще на даче, а она скучает одна в пустой квартире. Дома, кроме застрявшей на 155 – й странице „нетлёнки“, ничего интересного не ждет».

Вспомнил вечеринку, посвященную юбилею студии. Бесконечно длинный танец с Аннушкой, после которого непонятным образом оказались у него в кабинете, целовались. Аннушка закрыла дверь на ключ и начала его раздевать, залезла на стол. Там он и познал её. Все произошло быстро, без объяснений, без предисловий. Удовлетворение получили лишь физиологическое. Оба выпивши. Анна больше, он меньше. На следующий день Вадим зашел к ней в редакцию информации обсудить сюжет с одним из редакторов. Анна не подняла головы от компьютера, хотя слышала – зашел главный редактор. Держалась, будто ничего не случилось. Решил, девчонка раскаивается в случившемся, если помнит. Позже, встретились в коридоре, можно было поговорить, Вадим не решился, она, молча, прошла мимо. «Для современной девчонки отдаться по пьяному делу рядовое событие, и не следует напоминать. Скорее всего, и не помнит, настолько была пьяна».

Он старше Анны на годы, которые в истории страны и журналистики, равны былым десятилетиям. Она не изучала теорию и практику советской печати; что такое ЛИТО, когда каждую страницу твоего будущего выступления подписывал цензор, знала понаслышке. Поведение ее ровесников, недавно закончивших университеты, Вадим часто не понимал. Они взрослели, когда уже не считалось, что в СССР нет секса. Его поколению представлялось, что все молодые журналистки, во вновь испеченных газетах и на телеканалах, постоянно сексуально озабочены. Не представляют профессию журналиста без этого, как в его время без сигареты во рту. Все они: Люда из информации, ассистентка Светлана, Гелла и Рита из «Облпресс», как доносит молва, переспали с большинством мужиков на телевидении, начиная с ровесников – осветителей, и кончая водителями. С творческими работниками, разумеется. Вадим не завязывал интрижек в студийном коллективе. Правда, когда видел встречное желание коллеги без комплексов, приятно провести вечер, нарушал обет, не отказывал себе в удовольствии пополнить список познанных женщин.

– И ты знаешь, что мы собираем любопытные истории эротического плана.

– Да вся студия знает! Наверняка и я вошла в ваши мемуары. Подружку мою сделайте героиней книги.

Поднялись на четвертый этаж, Анна открыла квартиру. Все было прибрано, блестело и готово к приему гостей. Как-то Вадим заезжал за текстом, когда она болела. Познакомился с мамашей, красивой моложавой женщиной интеллигентного вида. Она настойчиво приглашала Вадима раздеться, попить чаю.