. Ты говори, говори, да не заговаривайся! Видали мы таких! Много вас таких здесь по большой дороге шатается! B отношении осла, как звездану тебя по уху, так взвоешь пуще ветра. Сам осел! Дрянь!

Пауза

Сволочь!

Назаровна

. Старец, может, молитву творит и душу богу отдает, а они, нечестивцы, друг дружку задирают да слова разные… Срамники!

Федя

. А ты, кочерыжка, коли в кабак попала, не хныкай! B кабаке и кабацкий обычай.

Борцов

. Как же мне быть? Что делать? Как мне дать ему понять? Какое же еще нужно красноречие?

(Тихону.)

Кровь запеклась в груди! Дядя Тихон!

(Плачет.)

Дядя Тихон!

Савва

(стонет)

. Стреляет в ногу, словно пулей огненной… Богомолочка, матушка!

Ефимовна

. Что, батюшка?

Савва

. Кто это плачет?

Ефимовна

. Барин.

Савва

. Попроси барина, пущай и за меня слезу прольет, чтоб довелось в Вологде помереть. Слезная молитва угодней.

Борцов

. Не молюсь я, дед! Не слезы это! Сок! Сдавило мою душу и сок течет.

(Садится у ног Саввы.)

Сок! Впрочем, не понять вам! Не понять, дед, твоему темному разуму. Темные вы люди!

Савва

. Где ж светлых-то взять?

Борцов

. Есть, дед, светлые… Они бы поняли!

Савва

. Есть, есть, родимый… Святые светлые были… Они всякое горе понимали… Ты им и не говори, а они поймут… B глаза тебе взглянут – поймут… И такое тебе утешение после их понятия, словно и горя не было – рукой снимет!

Федя

. А ты нешто видал святых?

Савва

. Случалось, паренек… На земле всякого народу много. Есть и грешники, есть и божьи слуги.

Борцов

. Ничего не понимаю…

(Быстро поднимается.)

Разговоры нужно понимать, а разве у меня теперь есть разум? У меня есть инстинкт, жажда!

(Быстро подходит к прилавку.)

Тихон, возьми пальто! Понимаешь?

(Хочет снять пальто.)

Пальто…

Тихон

. А под пальтом что?

(Смотрит Борцову под пальто.)

Голое тело? Не снимай, не возьму… Не стану я брать греха на душу.

Входит Мерик.

Явление II

Те же и Мерик.

Борцов

. Хорошо, я грех беру на себя! Согласен?

Мерик

(молча снимает сермягу и остается в поддевке. За поясом топор)

. Кому холодно, а медведю да не помнящему родства всегда жарко. Взопрел!

(Кладет на пол топор и снимает поддевку.)

Покеда из грязи ногу вытащишь, так с тебя ведро пота стечет. Одну ногу вытащил, а другая вязнет.

Ефимовна

. Это так… Родненький, дождик не меньше?

Мерик

(поглядев на Ефимовну)

. С бабами не рассуждаю.

Пауза

Борцов

(Тихону)

. На себя грех беру! Да ты слышишь или нет?

Тихон

. И слышать не желаю, отстань!

Мерик

. Темень, словно кто дегтем небо вымазал. Носа не видать. А дождь в рожу бьет, что твоя пурга…

(Берет в охапку одежу и топор.)

Федя

. Для вашего брата, жулика, это – первое дело. Зверь хищный прячется, а вам праздник, шутам.

Мерик

. Который человек говорит эти слова?

Федя

. Погляди… чай, не повылазило.

Мерик

. Так и запишем…

(Подходит к Тихону.)

Здорово, мордастый! Аль не опознал?

Тихон

. Коли ежели вас всех пьяниц опознавать, что по большой дороге ходят, так для этого самого во лбу, почитай, десять дыр надо.

Мерик

. А ты погляди…

Пауза

Тихон

. А и то опознал, скажи на милость! По глазищам опознал!

(Подает руку.)

Андрей Поликарпов?

Мерик

. Был Андрей Поликарпов, а нынче, почитай, Егор Мерик.

Тихон

. Зачем так?

Мерик

. Какой билет бог послал, так и обозначаюсь. Месяца два как Мерик…

Гром.

Ррр… Греми, не испужался!

(Осматривается.)

Борзых тут нету?

Тихон

. Какие борзые? Всё больше мошка да комары… Народ мякенький… Борзые теперича, чай, на перинах дрыхнут…

(Громко.)

Православные, стерегите карманы да одежонку, коли жалко! Лихой человек! Скрадет!

Мерик

. Ну, деньжонки пущай берегут, ежели есть, а касательно одежи – не трону. Брать некуда.

Тихон

. Куда нелегкая несет?

Мерик

. B Кубань.

Тихон

. Эва!

Федя

. B Кубань? Ей-богу?

(Приподнимается.)

Славные места! Такой, братцы, край, что и во сне не увидишь, хоть три года спи! Приволье! Сказывают, птицы этой самой, дичи, зверья всякого и – боже ты мой! Трава круглый год растет, народ – душа в душу, земли – девать некуда! Начальство, сказывают… мне намедни один солдатик сказывал… дает по сто десятин на рыло. Счастье, побей меня бог!

Мерик

. Счастье… Счастье за спиной ходит… Его не видать… Коли локоть укусишь, и счастье увидишь… Одна глупость…

(Оглядывает скамьи и народ.)

Словно привал арестантский… Здорово, нужда!

Ефимовна

(Мерику)

. Глазища-то какие злющие!.. B тебе, парень, ворог сидит… Ты на нас не гляди.

Мерик

. Здорово, беднота!

Ефимовна

. Отвернись.

(Толкает Савву.)

Саввушка, на нас злой человек глядит! Испортит, родименький!

(Мерику.)

Отвернись, говорю, аспид!

Савва

. Не тронет, матушка, не тронет… Не попустит бог.

Мерик

. Здорово, православные!

(Пожимает плечами.)

Молчат! Ведь не спите же, косолапые! Чего же молчите?

Ефимовна

. Отверни глазищи-то! Гордыню бесовскую отверни!

Мерик

. Молчи ты, старая карга! Не гордыней бесовской, а лаской и словом добрым хотел почесть долю горькую! Словно мухи жметесь от холода – ну, жалко стало, хотел доброе слово вымолвить, нужду приголубить, а вы рожи воротите! Что ж? И не надо!

(Подходит к Феде.)

Из каких будете?

Федя

. Тутошние, хамоньевские заводские. С кирпичных заводов.

Мерик

. Встань-кась!

Федя

(приподнимается)

. Ну?

Мерик

. Вставай! Совсем вставай, я тут лягу…

Федя