– Ох, уж эта гордость! – Карнер рассмеялся, и в тот же миг оказался сверху на мне, прижав мои руки вдоль тела, а голову между своих ног. – Ты все равно будешь подчиняться хозяину, а также станешь моей игрушкой! Все дело во времени.

Голубые глаза эльфа, почти прозрачные, светились азартом, отчего мое сердце сжалось и забилось испуганной птичкой в клетке. Сказать мне больше ничего не дали, а засунув в рот кляп, стали водить лезвием по моему лицу. Нарочно медленно, с предвкушением, Карнэр выводил только ему известные символы. Было ужасно больно. Из-за слез лицо эльфа расплывалось, и я больше не могла лицезреть его удовольствие. Мне казалось, что прошла вечность, прежде чем эльф встал, и еще раз сплюнув рядом со мной, взял мою косу в кулак, одним движением лишив меня ее. Победно улыбнувшись, вышел из темницы, закрыв дверь на ключ. Мое лицо пылало огнем. Лезвие кинжала было нагрето магией огня, от чего кровь переставала течь сразу же, как только оно резало кожу. Но это говорило о том, что шрамы теперь на всю жизнь останутся. От бессилия я забралась на скамейку и, поджав колени к груди, стала тихо плакать. Потеря длинных волос не так сильно расстраивала. Они отрастут, а вот шрамы…

* * *

В тронном зале.

– Все сделал, как я просил?

– Да, хозяин. Символы нанесены, осталось уменьшить силу воли, и тогда она будет под вашей властью, – Карнер стоял на одном колене, уперев кулак в пол. Голова его была склонена перед темным магом.

Маг довольно улыбнулся. С помощью мага смерти он достигнет своей цели намного быстрее.

– Замечательно. Завтра отведите ее в темницу проклятых душ. Нужно сломать эту девчонку.

– Слушаюсь, хозяин.

Эльф никогда не мог понять, почему эта камера так называется. Кроме плотной стальной двери она ничем не отличалась от остальных, но порой говорят, что там слышатся голоса, от которых волосы встают дыбом. Оскалившись в улыбке, Иримон отправился отдыхать и с нетерпением ждать следующей пытки льеры.

* * *

Открыв глаза, я долго смотрела в потолок. Уже прошел почти месяц, и если меня и ищут, то никогда не найдут. Браслеты не дают мне возможности колдовать без разрешения мага, таким образом отправить спасательный маячок я не могу. Перевернувшись на левый бок, заметила миску с едой на полу около двери. Есть было больно. Лицо все еще болело, да и желудок после удара в живот выталкивал еду обратно. Мне приходилось как можно меньше тревожить кожу на лице. Когда открывала рот, чтобы положить еду, кожа натягивалась, причиняя обжигающую боль. В итоге съела я мало, но воду маленькими глотками выпила всю. Весь остаток дня я пролежала на скамье, вспоминая моменты в Академии и дом Ланы и Джо. Магия начала отяжелять внутри, образовывая груз, и пришлось позвать проводника. Этого мне не запрещалось делать, чему я очень была рада. Лисенок с жалостью смотрел на меня, ластясь в руках, и после освобождения меня от груза, просто долго сидел у меня на груди, исполняя роль утешительного друга.

На следующий день опять пришел эльф. Осмотрев меня, он с гордостью улыбнулся, как будто что-то великое сделал, а потом схватил за руку и поволок вглубь коридора. Шли мы долго, петляя то влево, то вправо. Как тут все ориентируются, понять я не смогла. Через пять минут мы оказались около огромной стальной двери. От нее веяло пустотой и отчаянием, отчего по моей спине пробежали холодные мурашки. Не говоря ни слова, Карнэр открыл засов двери и с силой впихнул меня туда. Я машинально сделала еще пару шагов, чтобы не встретиться лицом с полом и удержать равновесие. Дверь сзади захлопнулась, и я осталась одна. Теперь в темноте я видела хорошо, но то, что предстояло моему взору, навеяло на мысль, что лучше не иметь такой возможности.

Их было не меньше десяти. Все в лохмотьях и с обвисшими частями плоти. У некоторых не было глаз, а у кого и были, то разглядеть в них зрачок не было возможности из-за белой пелены. Только одно их объединяло – серая с черными прожилками аура.

«Проклятые души!»

Когда дверь с шумом закрылась, все духи повернули головы в мою сторону. Я в ужасе отступила к двери, всей душой желай оказаться за ней. Духи поняли моментально, что я их вижу, и стали медленно подходить ко мне. Они друг друга толкали и ругались, чтобы быть первыми, кто сможет до меня дотронуться, а я с ужасом в глазах пыталась слиться с дверью. Когда все же один схватил меня за руку, он с облегчением вздохнул, а я с криком стала вырываться, так как его прикосновение стало больно вытягивать мою жизненную энергию. Через пять минут я уже была растянута на полу, а духи срывали с меня всю одежду, чтобы обхватить как можно больше участков тела. Их было слишком много для меня одной, и с каждым новым прикосновением я испытывала удушающую пустоту в груди.

Для проклятых духов испытать прикосновение живого равносильно тому, чтобы выпить обезболивающее, получив долгожданное облегчение. Конечно, им лучше, если маг смерти исполнит их просьбу, но их тут тоже заточили, поставив темный барьер. Поэтому они с наслаждением пили меня, высасывая живительную энергию, а боль и мучения передавали мне. Когда мое сердце стало не выдерживать такой нагрузки, а в глазах стало темнеть, духов раскидало по стенкам и они недовольно заорали, продолжая тянуться ко мне. Я лежала на полу голой, а куски моей одежды разбросаны вокруг. Тяжело дыша, я очень медленно стала приходить в себя, и как только попыталась подняться, духов отпустили, и они, ликуя, опять накинулись на меня.

Весь день я пробыла в этой камере, то почти умирая, то приходя в чувство. И когда мои нервы сдали окончательно, и я проорала: «Пожалуйста, остановите это», духов приковало магией к стене, а меня вынесли на руках, предварительно закутав в колючий плед. Всю дорогу мне шептали слова: «Необходимо слушаться хозяина», «Приказ хозяина неоспорим», «Хозяин всегда прав». Я как в бреду повторяла эти слова, уверяя себя, что это правда. В конце-концов меня уложили на мою уже законную скамью и оставили одну. Я еще минут десять повторяла слова, а затем провалилась в спасательный сон, где темный маг с усмешкой на черных губах смотрел на меня.

Просыпаться в этом мире с сильной головной болью стало традицией, но в этот раз к боли присоединилась еще и полная апатия. Делать что-либо совсем не хотелось, я просто-напросто устала. Мне хотелось на все плюнуть и согласиться на все, что бы ни предложили. Может, это и называется проигрышем, и приходят мысли: «А зачем надо было себя так мучить?», но тогда я предполагала, что меня просто убьют, и дело с концом, а не будут доводить до грани и возвращать обратно. Меня хотят сломать, и скажу вам, что получается у них это хорошо. Мне хочется оправдаться тем, что я девушка и натура слабая, но отдаваться в руки темному магу все же не хотелось. Созревала мысль о самоубийстве, ведь лучше так, чем делать грязные дела мага. Проклятым духом я не стану, а лишь уйду за грань в подчинение Проклятому Богу. Его я не боюсь, все же он дал мне новую жизнь, и вряд ли будет меня эксплуатировать для своих темных дел.

«Да и нет у него темных дел! И не Проклятый он Бог, а просто Бог, выполняющий свои обязанности!»

Мысли о темном Божестве меня больше успокоили, чем испугали, и, вздохнув полной грудью, я слезла со скамьи и подошла к двери, где стояла миска с едой и вода, а также новая одежда, ведь мою разорвали в клочья. Мне действительно все надоело, поэтому созрел план разозлить темного мага, чтобы убил меня, и тогда мои мучения закончатся. Пока сидела и дожидалась следующего визита, я гладила проводника, в последний раз наслаждаясь его пушистой шерсткой. Он сильно напоминал мне профессора Вэона: такой же черный, только вот глаза желтые, а не зеленые.

«Я бы все отдала, лишь бы оказаться в Академии среди своих друзей».

Мои мысли прервали шаги в коридоре, и уже через пару минут я наблюдала, как норт-медведь открывает дверь и идет ко мне. Лисенок растворился, а я по инерции закрыла лицо руками, но удара не последовало. С опаской открыв лицо, посмотрела на норта. Его сложенные на груди руки я оценила как то, что бить меня не собираются.

– Пошли, тебя хозяин ждет, – пробасил он.

«Вот и все…»

Я, с полной решимостью воплотить задуманное, встала и последовала за мужчиной. Если не сейчас, то, боюсь, на следующей пытке я сдамся. Все так же мне приходилось бежать за этим здоровым нортом, пока мы петляли в коридорах, и как всегда перед залом остановились, чтобы пропустить меня вперед. Зал был восстановлен. Разрушенные мною стены и пол радовали своей новизной, но факелов стало меньше, что делало зал более мрачным. Я шла уверенно, не опуская голову, и четко глядя в черные провалы глаз мага. Он же, в свою очередь, с интересом разглядывал меня. С нашей последней встречи я изменилась: короткие волосы, которые еле доставали до плеч, шрамы от укусов на руках, которые из-за рубашки без рукавов хорошо были видны, а также изуродованное лицо. Зеркала у меня не было, чтобы самой себя разглядеть, но предполагаю, что вид у меня еще тот.

– Рад видеть тебя, Инесса, – подойдя к трону, маг поприветствовал меня первым.

– И вам не хворать, многоуважаемый, – я отвесила ему шуточный поклон, как это делали бояре перед князем.

Маг проводил мое действие удивленным взглядом, пропустив издевку.

– Что ж, я пригласил тебя сюда, чтобы услышать твой ответ. Будешь меня слушаться?

– Что-то не хочется, – рассматривая свои покарябанные ногти, ответила ему.

– Это твой окончательный ответ?

После его вопроса я ощутила, как по полу прошлась небольшая волна темной магии, но отступать я была не намерена, поэтому с уверенностью кивнула. Маг оскалился, показав свои клыки, и взмахом руки растянул мне руки в стороны с помощью браслетов. По полу прошлась еще одна волна, только теперь зафиксировав мои ноги черным туманом. Меня обездвижили.

Мужчина поднялся с трона и приблизился ко мне вплотную.

– Мне нравится твоя храбрость, Инесса, – он провел своими пальцами по саднящим шрамам на моем лице. – Даже не так, ты мне нравишься вся. Я бы тебе предложил стать моей женой, но, боюсь, я не в твоем вкусе. Не так ли?

Его холодные пальцы прошлись по моим губам, чуть нажав на нижнюю, приоткрывая мне рот.

– Совершенно верно, – отвернулась, чтобы прекратить это прикосновение.

– Очень жаль. Ты первая, на которую я смотрю с восхищением и желанием. Такая маленькая, хрупкая девушка, с яркой огненной внешностью. Но, мое воспитание не позволяет без твоего согласия к тебе притронуться.

Мне стало смешно.

– А вы из благородных кровей? – спросила его с нотками иронии.

– Смейся, моя маленькая льера, но будь другая ситуация, ты бы первая предложила мне разделить постель.

– Боюсь, вы чересчур высокого мнения о себе.

Ростом маг был выше меня на полголовы, и из-за маленького расстояния между нами, мне пришлось смотреть на него снизу вверх.

– В прошлом я был другим, и у меня было все, чтобы жить, не зная проблем, и если бы…

В конце фразы он почти шипел, но поняв, что говорит лишнее, замолчал, посмотрев мне в глаза своими черными омутами без зрачков и белков.

– Мне нужен большой источник магии, и получить его поможешь ты.

– Я толком колдовать не могу, а вы хотите, чтобы я вам помогала.

– Перед тобой маг смерти, девочка, и я единственный кто прожил со своей магией уже тысячу лет.

Я невольно сглотнула от такой новости.

– Все, кого я встречал, сходили с ума, не удержав свой поток. Нам с тобой досталась магия, которая не щадит никого, даже своего хозяина.

– Это поэтому вы так плохо выглядите?

Он зарычал, опаляя меня злым взглядом.

– Порой требуется чем-то жертвовать, льера. И ты не исключение.

Отойдя от меня на пару шагов, он призвал гончую, в зубах которой бился и вырывался мой помощник.

– Этот милый проводник твой, не так ли?

– Как? – я с ужасом смотрела, как лисенок вырывается из пасти собаки.

– Как я его вижу? – маг хмыкнул. – Я потратил много времени на изучение потока магии и нашел много интересных вещей. Это не исключение.

Гончая сильнее сжала пасть, отчего зверек забился с двойной силой.

– Вас учили в Академии, что случится с магом, если его проводник погибает?

– Не надо, прошу… – от вида бьющегося в пасти лисенка мое сердце сжалось, а на глаза навернулись слезы. Проводник может существовать без хозяина, слоняясь по миру в поиске нового сосуда, но вот маг без проводника просто-напросто не сможет держать в себе излишек магии, отчего она его просто сожжет изнутри. Но мне на себя было наплевать. – Войд ни в чем не виноват! – дрожащим голосом проговорила я.

– Ты сделала выбор, Инесса, сделала.

Маг взмахнул рукой, и гончая резко сжала пасть, переламывая позвоночник лисенку. В следующую секунду, вместе с моим криком, их обволокла черная сфера, в которой яркой вспышкой происходит взрыв, сжигая и гончую, и повисшее тельце проводника в ее пасти. Мой поток внутри меня взорвался не хуже взрыва в сфере, опаляя все мои внутренности. Я забилась в удерживающихся меня оковах. Крича от боли, которая причиняла мне магия, и от потери друга, я желала одного – последовать за Войдом. Мне уже было все равно, и когда связь с проводником пропала окончательно, а поток прекратил обжигать меня, я повисла в оковах безмолвной куклой.

«Я сдаюсь…»

При этой мысли шрамы на лице запылали, и мое сознание заволокло туманом, который лишил меня всех чувств разом. Я не испытывала ничего: ни боли, ни потери, вообще ничего.

– Так же намного лучше, не ощущать ничего…

Голос мага был торжествующим, но теперь меня это не злило и не раздражало. Я вообще стала думать:

«А что такое злость или ненависть?»

Выпрямилась и бездушно взглянула в глаза мужчине. На его лице была улыбка.

«А что такое улыбка? Почему люди улыбаются?»

Я пыталась вспомнить, но в душе царила пустота, которая не позволяла что-либо воспроизвести. Мои руки и ноги стали свободными.

– Теперь ты под моей властью, льера, – он взмахнул рукой, и я повторила его движения, при этом с моей руки сорвалось заклинание, и нас с ним окружил черный огонь. – Превосходно! – он радовался как дитя новой игрушке, а я просто смотрела безразлично на сотворенное мной пламя.

– Я раньше так не умела, – мой голос был сухим и бесцветным.

– Конечно, и до сих пор не умеешь. Это я управляю твоим потоком, и это я сотворил, но твоими руками.

– И что теперь? – я была сама невозмутимость.

Маг подошел ко мне с азартом в темных глазах и поднял мою голову за подбородок, заставляя посмотреть на него.

– А теперь будем достигать желаемого, льера, – он провел тыльной стороной своей костлявой руки по моей щеке и с усмешкой продолжил. – Сегодня ты отдыхаешь, а завтра мы посмотрим на тебя в действии. Один гарнизон слишком долго противостоял нам, надо его убрать с нашего пути. Так что ступай, тебя проводят в твое новое жилище, а завтра снова встретимся.

Я безразлично пожала плечами и пошла на выход из зала, где меня уже ждал Карнэр. Даже к нему я перестала что-либо чувствовать. Он попытался схватить меня за руку, но по привычке я все же отшатнулась, заехав ему локтем в живот. В тот же момент рядом с нами появился темный маг:

– Карнэр, я знаю о твоем отношении к льере, но с данной минуты она считается неприкосновенной, и если посмеешь тронуть ее, можешь прощаться с жизнью.

Эльф побледнел и с изумлением посмотрел на меня:

– Так она теперь?

– Совершенно верно. А теперь ступайте.

Иримон поклонился хозяину, и, посмотрев на меня с той же торжествующей улыбкой, что и маг десять минут назад, предложил следовать за ним. Меня действительно привели не в темницу, а в обычную комнату, где стояла узкая, но с матрасом и подушкой кровать, а также имелись канделябры со свечами. Из-за поглощения камнем тэхо магии, магическое освещение тут не могло существовать, только заклинание сотворенное магом с кулоном-артефактом, и то на несколько минут. Поэтому комнату освещал живой огонь, который от созданного нами небольшого сквозняка танцевал на фитилях свечей.

Карнэр показал мне, где находится уборная, а также умывальник, и все с той же улыбкой на своих пухлых губках распрощался со мной и ушел, оставив меня одну. В голове было пусто, в принципе, как и на душе. Что меня ждет завтра, не интересовало совершенно, и, просидев на кровати не меняя позу целый час, пошла искать кого-нибудь, кто смог бы меня покормить. Если чувств я и лишилась, то потребности организма продолжали существовать, и в данный момент мой желудок хотел, и с рычащим звуком требовал закинуть в него еду, и желательно побольше. В коридоре было темно, но магия помогала видеть все до мельчайших подробностей, и поэтому факел, который был закреплен около двери, я не стала брать, отправившись на поиски кухни. Страха заблудиться в темных коридорах я больше не испытывала, уверенно идя вред, надеясь на свою интуицию.

Как все же быстро поменялось мое отношение к этому месту и его обитателям. В голове крутилось много мыслей, воспоминаний, но понять или вспомнить, что я испытывала к ним, так и не смогла. Мне, почему-то казалось, что неважно, на свободе я или нет. Сейчас меня вел только инстинкт голода, а все остальные чувства были скрыты под плотным черным туманом в моей голове. Я помнила, что только недавно сидела в темнице и с полной уверенностью ждала свою погибель, поглаживая маленького черного лисенка.

«Лисенок…» – При мысли о маленьком зверке что-то внутри меня колыхнулось, жаркое и живое, отчего туман в голове стал плотнее, моментально помогая мне забыть это чувство.

Петляла я долго, но при этом все же пришла к месту, где витал вкусный запах еды. Деревянная дверь подалась легко, позволяя мне заглянуть в помещение, которое оказалось столовой. Она была небольшой. Я насчитала одиннадцать круглых столов с тремя стульями по краям. Деревянная поверхность столов была покарябана и блестела жирными пятнами, но чувства брезгливости я не ощущала, идя дальше на поиски еды, которая манила своим вкусным запахом. В углу столовой было прорублено окно, за которым было светлее и оживленнее. Мое появление в узкой двери заметили сразу, причем женщина, которая несла поднос, выронила его, упомянув Проклятого Бога. Железная посудина с грохотом упала на каменный пол, привлекая внимание остальных присутствующих. Я изучающе посмотрела на каждого, пытаясь вспомнить, что означают расширенные глаза, побледневшее лицо и прикрытый ладонью рот. Повисла полная тишина.

– Добрый вечер, – решила первой прервать молчание. – Мне бы поесть.

Я хотела сказать последнюю фразу более жалобно, но забыла как звучат просительные интонации, и мой голос получился все таким же сухим и бесцветным.

Женщина переглянулась с мужчиной, который медленно подошел к ней и поднял поднос, и все еще с бледным лицом ответила мне:

– Ужин еще не готов, льера, но можете подождать в зале, уже скоро…

– А можно я останусь тут и тихо посижу? – перебила я ее.

Она прижалась к мужчине боком, и опять взглянула на него.

– Конечно, льера. Можете посидеть около двери на стуле. Все скоро будет готово, – подал голос мужчина, обняв женщину за плечи.

Поблагодарив, я развернулась и проследовала к указанному месту. Люди все еще с непонятными мне лицами косились на меня, но продолжили прерванное дело. Через десять минут в помещении воцарилась оживленность. Они поняли, что я пришла с миром и наказывать их не собираюсь.

«Зачем мне их наказывать?»

В голове царил бардак, который если и захочешь не разгребешь, поэтому поломав голову, решила не загружать себя, ведь итог всплывал всегда один – мне все равно. Ужина я дождалась, так же тихо сидя на стуле, слившись со стеной. Уже более уверенным голосом, женщина прогнала меня в зал, велев взять поднос с приборами и встать на раздачу еды. Ее командный, но добрый голос пробудил во мне что-то, отчего она взмахнула рукой и прокричала мужчине:

– Дорогой, а у нашей гостьи оказывается синие глаза, – звонкий окрик вернул мне прежнее состояние, поэтому, когда он подошел, женщина с досадой вздохнула и поругала себя за то, что спугнула момент.

В зал стал подтягиваться народ, с шумом и смехом накладывая себе еду на поднос. Я села в самый темный угол, где хорошо просматривалась вся столовая. В основном здесь были люди: накачанные, с лицами разбойников мужчины, но и представители другой расы тоже присутствовали. Один из них – эльф – стоило только его золотоволосой голове появиться в дверях, привлек мое внимание. Он как лучик света был среди темных и громоздких людей. Да, на эльфов я уже насмотрелась до такой степени, что стала приравнивать их к обычному статистическому человеку, но этот не вошел в никакую категорию. Мой взгляд стал быстро цепляться за все, что отличало его от остальных эльфов: короткие волосы, более широкие плечи и накачанное тело. Нет, он не был перекаченным, как многие находящие здесь мужчины, но для эльфа, чья физиология позволяет быть сильным и без мускулов, смотрелось необычно. Единственное, что относило его к эльфам – красивое с точечными чертами лицо, заостренные уши и способность двигаться плавно и грациозно. Люди более резче в этом плане, что делало их какими-то дикарями. Я провожала взглядом все, что делал эльф: как берет предложенную тарелку с едой, ставит ее на поднос, идет к столу и садится спиной ко мне с другими мужчинами. На его широкой спине были закреплены два крест-накрест эльфийских клинка. То, что они относились к мастерам их расы, было видно сразу: блестящая отполированная сталь с узором вьющегося плюща и изящный эфес, со чуть удлиненным и острым наконечником. По желанию им можно резать, как и лезвием, так и наконечником рукояти.

Мой взгляд неотрывно следил за эльфом, обследуя его на необычность, в результате чего мужчина своим чутьем почувствовал мой взгляд и обернулся в поиске причины почесать себя между лопаток. Вместе с ним посмотрели и другие, с удивлением замечая меня в углу. В столовой повисла тишина, как только последний наемник отыскал предмет всеобщего любопытства. Опустив лицо, скрывая его в тень, я с безразличным видом продолжила прерванную появлением эльфа трапезу. Может раньше бы я и давилась едой под столь пристальным внимание, но теперь могла похвалиться идеальным безразличием.

От соседних столов послышалось перешептывание на тему, что я и есть тот маг смерти, с помощью которого их армии будет под силу дойти до нужного объекта. Мне было все равно, что за войско, что за объект, и зачем куда-то идти. Я только четко понимала, что браслеты на моих запястьях не позволят мне делать то, что я захочу.

«А хочу ли я что-либо делать?»

Мои раздумья прервал лысый мужик со шрамом на все лицо и кривой ухмылкой.

– Разве могут маги смерти быть такими милашками? – послышался общий смех и согласия с ним.

Этот вопрос я уже много раз слышала, но стоило мне поднять на него взгляд, как человек разом стушевался и резко побледнел.

– Простите, льера, – он как-то нервно поклонился и быстро ушел на другой конец зала.

Я медленно обвела присутствующих взглядом, оценивая их застывшие лица.

«Наверное, это шок», – название чувства я вспомнила, когда всплыло в памяти, что такое же лицо видела у Ри в день выступления ректора.

«Но раз они испытали его, то должна быть причина, и эта причина – я?»

Я перестала рассуждать в мыслях, когда встретилась с взглядом эльфа, чей цвет глаз напоминал грозовое небо. Это было еще одно неожиданное отличие во внешности мужчины. Все эльфы светло-голубоглазые. Я опять ощутила что-то внутри себя, словно искру, но она быстро потухла в плотном черном тумане. Эльф смотрел на меня не так как другие, чуть прищурив глаза, тоже исследуя мою внешность, как и я его до выявления своей персоны. Когда мы встретились взглядом, он чуть удивился, но затем резко отвернулся. Его спина была напряжена, а руки сжаты в кулаки. Я продолжала его рассматривать, а тем временем в столовой опять стал нарастать гул. При каждом моем переходе взгляда от спины к плечу, от плеча к шее, эльф вздрагивал, как будто я его касалась руками, и, не выдержав, он резко, но в тоже время плавно, встал и вышел из столовой, не доев свой ужин. Мою голову стали заполнять мысли и предположения, почему он себя так повел, но ничего придумать так и не смогла. Уже через пять минут я забыла, о чем думала и почему старалась найти ответы.

Из столовой я ушла последней, поблагодарив за еду. Мне показалось, что это будет правильным, сказать спасибо за труд. Женщина тепло мне улыбнулась и сообщила, что могу приходить в любое время, и меня обязательно покормят.

Темные коридоры очистили мою голову от разных мыслей. Голод был утолен, и пришла другая потребность организма – сон. Я уже давно не спала нормально. Первые дни пребывания в темнице навеивали какие-то неприятные ощущения, что даже ладони покрылись холодным потоп, а твердую узкую скамью на цепях моя спина будет помнить долго. Уже ложась спать, я прокрутила еще раз в голове моменты, как оказалась здесь и что было до всего этого. Я все помнила хорошо, но чувства, которые испытывала в своей жизни, были сейчас для меня недоступны. Глаза стали закрываться, как только легла на мягкий матрас. Все мысли развеялись, и я уснула крепким сном.

* * *

– Зар, я уже видел эту льеру!

– Нори, ну что с того? Порой мир тесен, вот и повстречались еще раз, – уже пятый раз повторил дракон, прося успокоиться своего друга. Он будто с цепи сорвался и прибежал в тренировочный зал оповестить его, что маг смерти, о котором так все вдохновленно говорят, уже была им однажды видана. Но мужчина не понимал, почему эльф из-за этого такой нервный.

– Ты не понимаешь! – эльф прошелся взад вперед перед сидящим на скамье другом. – Мы с братьями по оружию как-то стояли в одном небольшом городке возле лавок с крупами и обговаривали закупку провизии, как вдруг Рудион толкнул меня в бок и показал на телегу, которая проезжала мимо. Ей управлял мужчина-норт, а рядом сидела девушка, с самыми чудесными живыми глазами. Я никогда не видел нортов, кто бы вот так показывал свои эмоции. Она словно луч озаряла все вокруг своей милой улыбкой. Руд не устоял перед ней и тоже улыбнулся в ответ. Она забавно засмущалась и спрятала свое лицо на плече мужчины. Мы еще долго с ним в походе вспоминали ее красные волосы и синие, словно голубые воды океана, глаза. И сейчас я ее узнал, понимаешь, и знаешь что?

– Что? – уже заинтересованно спросил дракон.

– От той милой девочки не осталось ничего! Короткие, криво обрезанные волосы, замершее в маске безразличия лицо и черные, как самая глубокая тьма, глаза. Ее руки и лицо украшены жуткими шрамами, и я теперь догадываюсь, кого держали в той темнице, чей голос был слышан в коридорах.

– Ее?

Эльф кивнул и сел рядом с другом, спрятав лицо в ладонях. Ему, почему-то, не хотелось верить, что та живая и яркая девушка стала безвольной куклой.

– Я узнал руны, которыми изуродовано ее лицо – знаки контролирующие волю. Все ее чувства и желания закрыты от нее, и худшей участи не пожелаешь никому. Но в довесок у нее на руках браслеты подчинения. Я даже не представляю, чего ей стоило испытать, чтобы потерять волю, – эльф встал и, вынув резким движением клинок из ножен, со всей злобой снес голову тренировочному манекену, что стоял рядом.

Дракон проводил настороженным взглядом слетевший элемент манекена. Минориэль никогда себя не вел так из-за женщины, он всегда был холоден к ним и проводил с ними ночи только ради удовольствия. Да и ему давно подобрали невесту из первого дома озерных эльфов. Конечно, она еще юна, но официально они уже помолвлены. Зар забеспокоился:

– А тебе какое дело, что с ней произошло, Нори?

Мужчина развернулся и, приложив острие клинка к горлу дракона, с рычание ответил:

– Я здесь тоже не по своей воле, Зар, но я осознано шел, чтобы сохранить жизнь своим братьям, а она… – он нажал чуть сильнее, отчего по шее Зара скатилась алая слеза крови, – маленькой льере здесь не место, и я уверен, что ее мнения не спрашивали.

– Но ты же ничего не можешь с этим поделать, – дракон отвел медленно лезвие клинка от своего горла, и потер саднящий порез, все же эльфийское оружие очень острое.

Минориэль со вздохом убрал клинок на место и с отчаянием в голосе проговорил:

– Ты прав, друг. Я тоже не в лучшей ситуации, чтобы можно было что-то придумать, но если бы ты ее увидел, ту льеру, что была прекрасна как закат в лесах Ориван, не смог бы сидеть сложа руки, я уж тебя знаю.

– Возможно, но я также знаю тебя, может, есть еще что-то, чего я не знаю?

Эльф отвел взгляд, не ответив другу ничего. Он сам еще не мог понять, почему ему так захотелось помочь девушке. Она ведь даже не эльфийка, а норт, чей темперамент терпеть не может. Но в ней было что-то необычное, чего он еще ни разу не видел в других женщинах. Может, конечно, он рано судит, так как не знаком с ней близко, но всего один лишь ее взгляд дал понять, что она другая, не такая как все.

Повисшую паузу между эльфом и драконом прервал вошедший в зал наемник, оповестив, что их ждет хозяин в тронном зале. Оба друга одновременно повели плечами от нехорошего предчувствия. Все, кто здесь находился, знал, что при встрече с темным магом можно и не вернутся обратно, но приказ есть приказ. Зар и Нори были одними из лучших воинов своих рас. Их принудительно заставили примкнуть к восставшим против верховной власти, пригрозив убить близких. Сначала они посмеялись над предупреждением, но увидев в действии мага, что разгромил одним заклинанием пол деревни, убив разом многих невинных, решили не подвергать опасности других, а узнать врага изнутри. Время прошло достаточно, но подобраться к хозяину горы они так и не смогли. В магии они ограничены из-за камня тэхо, а боевыми навыками мага не убить, он в отличие от остальных хорошо может пользоваться потоком, что не подвергается блокировки в данном месте. Они изучили всю гору, и несколько раз бывали на поле боя, убивая элементалей, призванных вражескими магами. Поднимать оружие на живого, который сражался против них, они не могли, но из-за браслетов подчинения должны были сражаться, продвигая врагов к источнику. Они уже давно знали, куда темный маг хочет попасть, но войска восточного и северного государства до сих пор удерживают свое положение. Но теперь на стороне врага есть маг смерти, у которого магия считается самой опасной, но, тем не менее, противостоять ему можно.