Небесный страж

Опера переглянулись – гость, что называется, попал не в бровь, а в глаз.

– Ваши бы слова, да в уши кое-каким нашим верхам… – грустно усмехнулся Лев. – Кстати, такой вопрос… А сколько у вас во власти, скажем, ханьцев, тамилов, кого-то еще? И какую ответственность несут ваши высшие чиновники за нанесение того или иного ущерба собственной стране?

Зага Ле Ашши озадаченно воззрился в его сторону:

– У нас страна буттулальцев, и во власти, разумеется, буттулальцы. Нет, у нас ответственный пост может занять и уроженец иных земель, но он должен принести персональную присягу на верность князю и народу Буттулала. А ответственность… О! Она весьма сурова. Если министр проворуется или будет наносить явный вред своей земле, народу, то, независимо от древности рода, он лишается всего своего имущества и надолго садится в тюрьму. А за особо тяжкий проступок может быть приговорен к смерти – ему приносят чашу с ядом, и он обязан ее выпить. Кроме того, его дети и внуки смогут работать только мусорщиками. Поэтому вор и предатель даже в тюрьме и после смерти не найдет покоя, ибо будет вечно проклинаем самыми близкими людьми.

– Вот это, я понимаю, реальное государство, а не гнилая либеральная пародия на демократию, когда воруют все и всюду, – восхищенно рассмеялся Стас. А когда изредка и попадаются, то ворье даже не сажают. А так – слегка пожурили, и – получай новый денежный пост.

…Через полчаса опера вышли из серого «Пежо» Гурова на одной из тихих старинных московских улочек у двухметрового каменного ограждения, за которым высился небольшой двухэтажный особнячок старинной постройки. Табличка у ворот извещала о том, что здесь располагается посольство княжества Буттулал. Из подрулившего следом «Соболя» вывалила команда экспертов-криминалистов.

Следуя за Зага Ле Ашши, прибывшие прошли в здание, где в крохотном конференц-зале собрался весь состав посольства, за исключением охранников, занятых на дежурстве. Посол – представительный пожилой мужчина в европейском костюме, но в расшитой золотой нитью замысловатой шапочке – встретил их у порога. Он поблагодарил «господ русских сыщиков», которые согласились оказать помощь народу Буттулала.

– …Можете задавать любые вопросы любому из сотрудников посольства. В том числе и мне. Нужны отпечатки пальцев – готов сдать их первый, поскольку сам заинтересован в том, чтобы в отношении меня у нашего великого властителя не возникло и тени сомнения, – разведя руками, объявил он.

– Замечательно! – одобрил его предложение Гуров. – Нам со Станиславом Васильевичем понадобятся любые свободные кабинеты, чтобы там можно было побеседовать с сотрудниками посольства и охранниками. Но, наверное, для начала давайте-ка заглянем в хранилище, где находятся экспонаты.

– Да, да, – охотно согласился посол. – Идемте!

Эксперты, на ходу доставая из сумок и кофров свою аппаратуру и оборудование, потянулись следом за ними.

Глава 2

В главк Гуров и Крячко вернулись уже после обеда, уставшие, но довольные. Особенно благодушествовал Станислав при воспоминании об обеде, которым их угостили в посольстве. Его необычайно впечатлило мясное блюдо из дикой козы, рыба, приготовленная по особому буттулальскому способу, и малоалкогольный напиток из горного винограда. Поднимаясь по ступенькам к входу в главк, Крячко не мог не причмокнуть:

– А женщины-то у них красивые. Вон, какая симпатяшка обслуживала нас в столовой. Если та княжна… Как ее? Лак-Мин… Вот, если она была наподобие, то понятное дело, отчего поручик Серебрянцев ею так увлекся.

– Ну, наконе-е-ц-то… – иронично рассмеялся Гуров. – А я-то все думаю – что ж это наш великий женолюб Стас никак не оседлает своего любимого конька? Что ж ничего не скажет о замеченных им в посольстве молодых сотрудницах? Но, к счастью, мир не перевернулся – он остался верен себе. Оседлал-таки любимую тему, отметил-таки стать хорошенькой буттулалочки…

– А ну тебя! – недовольно наморщив нос, отмахнулся Станислав. – Сухарь и зазнайка-всезнайка. Съел?

– А на обиженных воду возят, – смеясь, парировал Лев.

В этот момент зазвонил его телефон. Это был Орлов.

– Лева! Ну, как у вас там движется? Все нормально?

– Сейчас зайдем и все расскажем. Мы уже в «конторе»… – буднично сообщил Гуров.

– Хорошо! Жду, жду, жду!.. – обрадовался Петр.

– Как он точно подгадал! – саркастично «восхитился» Стас. – Прямо как старорежимная свекровка, которая следит за каждым чихом снохи.

Миновав свой кабинет, они прямым курсом направились к Орлову. Проходя через приемную, лишь иронично покосились в сторону Верочки, как и обычно, неумолчно тараторящей по телефону. Когда за ними закрылась дверь, Верочка неожиданно замолчала и, замерев, осторожно к чему-то принюхалась с выражением некоторого недоумения на лице.

А приятели, расположившись в креслах, вкратце рассказали о своем посещении буттулальского посольства. Итоги, конечно, были не ахти какими глобальными. Но кое-что существенное выяснить все же удалось.

…Пройдя в хранилище, где находились экспонаты, опера осмотрели само помещение. Окон оно не имело, в него вела единственная дверь. Каких-либо потайных лазов не замечалось, во всяком случае, на первый взгляд. Осмотрев стены комнаты, площадью со спальню типовой «двушки», Гуров и Крячко вместе с экспертами осмотрели витрины с лежащими под стеклом самыми разными предметами. Все экспонаты являли собой подлинные реликвии, выполненные с высочайшим мастерством.

– Надо думать, эти предметы тоже стоят очень дорого? – поинтересовался Лев, обернувшись к послу.

– О да! В определенном смысле они бесценны. Но если исходить из их возможной рыночной стоимости, то минимум миллионов десять долларов за них дал бы любой богатый коллекционер. Это – по минимуму! А по максимуму можно смело запрашивать втрое больше.

Военный атташе, он же по совместительству и начальник службы безопасности посольства, и начальник охраны, показал, где именно во время дежурства находились охранники. Эксперты-криминалисты тщательнейшим образом осмотрели пол, стены и даже потолок помещения, особое внимание уделив дверным ручкам и прочему, чего могли касаться руки похитителя. Столь же тщательно ими был обследован стальной ящик, в котором хранился «Небесный Лотос», а также золотой футляр бриллианта.

Как пояснил посол, ключ от ящика имелся только у Зага Ле Ашши. Помощник по вопросам культуры, религии и спорта, стоявший рядом, тут же подтвердил, что ключ он никому никогда не передавал и хранил круглосуточно при себе. Для этого у него вокруг пояса прямо на голом теле была замкнута плоская стальная цепочка, от нее отходила другая цепочка, на конце которой, собственно говоря, и был закреплен весьма замысловатой формы ключ.

Один из экспертов, попросив ключ, при ярком освещении довольно долго его осматривал под налобной лупой с большим увеличением. Затем столь же тщательно он осмотрел и скважину замка. Закончив осмотр и поправив лупу, эксперт озадаченно констатировал:

– По поводу ключа пока ничего сказать не могу. А вот замок имеет намеки на то, что его по меньшей мере один раз уже открывали не подлинником ключа, а копией. Здесь, – эксперт показал ключ, – признаков того, что он соприкасался со специальной формовочной пастой, я не заметил. Но вот на одной из граней скважины есть характерные микроцарапины. Я бы попросил предоставить и ключ, и ящик, чтобы в лаборатории провести трассологическую, химическую и иные экспертизы. Футляр бриллианта можете оставить здесь – он не нужен. Отпечатки пальцев с него уже сняли.

– Да, да, конечно! – согласился посол. – Можете взять. Мы готовы предоставить все, что угодно, лишь бы это помогло найти пропажу.

Он предложил использовать для бесед с сотрудниками посольства и охраной два рабочих кабинета на первом этаже и решил пройти данное собеседование первым. В разговоре с Гуровым посол рассказал, что он с самого начала сомневался в благополучном завершении выставочной миссии. По его мнению, такие вещи, как «Небесный Лотос», вообще нельзя вывозить за пределы своей территории.

– …Он один стоит дороже всех изумрудов, добытых в наших копях за все годы существования Буттулала, – сокрушенно резюмировал он. – Тем более что сразу несколько международных мафиозных кланов ведут за ним многолетнюю охоту. И при этом не гнушаются никакими средствами. Нам уже не раз поступала информация о том, как гангстеры пытались за огромные деньги купить хотя бы какую-то информацию об устройстве княжеского дворца и местонахождении сокровищницы. За последние пять лет среди послушников монастыря разоблачили уже семь человек, внедренных преступными группировками.

– А вы не могли бы поподробнее рассказать об этих группировках? – попросил Лев.

– Я сам знаю о них не слишком много… – огорченно развел руками посол. – Это ведь не какие-нибудь «Волонтеры общества святого Франциска», о которых можно узнать из любого справочника. Поэтому рассказать могу немногое. Ну, самая крупная группировка – это представители китайских триад, именующие себя «Клыки дракона». В составе банды, по некоторым данным, свыше тысячи человек. Базируется она в южных провинциях Китая и частично в Гонконге. За «Небесным Лотосом» охотится последние тридцать-сорок лет. Японские якудза из группировки «Демоны Окинавы» тоже не раз пытались внедрить своих людей в дворцовую стражу и в монастырь. Но пока, к счастью, эти попытки успехом не увенчались.

– А про японцев вам что известно? – спросил Гуров.

– Еще меньше, чем про китайцев. Эти засекречены весьма и весьма. О них даже в самой Японии знают немногие. У меня есть подозрение, что эта группировка или связана, или действует под прямым патронажем японской военной разведки. Третья преступная организация, которая уже лет десять упорно пытается завладеть «Небесным Лотосом», это сицилийская мафия. Но итальянцы, мне кажется, имеют самые слабые шансы на успех. У нас в Буттулале они все на виду, и провести какую-либо операцию по проникновению в сокровищницу дворца им просто нереально.

Гуров усмехнулся и лаконично обронил:

– Это там, у вас… А здесь?

Посол некоторое время напряженно молчал, обдумывая замечание сыщика, а потом стиснул кулаки и горестно покачал головой:

– О, великий Будда! Вы правы… Здесь они могли провести операцию по незаметному проникновению в здание посольства и захвату бесценной реликвии. Горе нам, горе! Это моя вина… Мне советовали усилить охрану посольства, обратившись к российским властям, но я самонадеянно счел это излишним, к тому же привлекающим излишнее внимание к «Небесному Лотосу». О, горе нам!..

Гуров упреждающе поднял руку.

– Секундочку! – поднял руку Гуров, окидывая посла строгим взглядом. – Горевать некогда, надо искать похитителей. Давайте подумаем вот о чем… Как могло случиться, что бриллиант, охраняемый несколькими охранниками, двое из которых неусыпно находились рядом с его вместилищем, тем не менее исчез? Что-то здесь не вяжется. Насколько надежны ваши люди?

– Им я могу доверять как самому себе, – категорично помотал головой посол. – Они выросли при монастыре и взращены в духе безграничной преданности своей земле. Этих молодых мужчин могут заживо резать на части, и они не скажут ни слова, если это нанесет ущерб Буттулалу. Они многократно проверены на деле, их сознание не единожды изучено мудрыми наставниками монастыря, умеющими читать мысли людей точно так же, как мы с вами читаем книгу.

– Впечатляет… – утвердительно кивнул Лев. – Но бриллиант-то исчез! Как охранники, стоявшие рядом с сейфом, не заметили того, что кто-то его открывает, достает драгоценность и уносит ее с собой? Камень-то ведь не испарился сам по себе! Да и спецов, способных телекинетически переместить его из одной точки пространства в другую, я что-то не припомню.

– У меня есть предположение… Но, боюсь, вы с ним не согласитесь. – Посол говорил, глядя куда-то в сторону. – Я не исключаю использования злоумышленниками черной магии. Вы же, наверное, слышали, что есть колдуны, которые способны, находясь на большом отдалении от какого-либо предмета, создавать подпространственные туннели и через них завладевать желаемым?

– Я приму это к сведению, – сдержанно отметил Гуров. – Какие-то еще предположения у вас имеются?

– К сожалению, нет… – сокрушенно вздохнул посол.

– Тогда расскажите мне о людях, которые последние пару недель появлялись в вашем посольстве. Я имею в виду тех, кто почему-то вдруг показался вам подозрительным, – попросил Лев.

– Да, да! – закивал посол. – Но, если позволите, я хотел бы сначала перелистать журнал приема, чтобы не упустить чего-то по-настоящему важного и значимого. Пока пообщайтесь с нашим военным атташе, а я схожу к себе, подготовлю нужную вам информацию.

Он поспешно вышел из кабинета, а вместо него через несколько мгновений вошел военный атташе. Как и предыдущий собеседник Гурова, он также пребывал в состоянии горестного ступора. Впрочем, атташе, как ответственный за безопасность посольства, выглядел еще более хмурым и угнетенным. Он с ходу заявил, что готов отдать на отсечение обе свои руки, но в своих «кшаттру», то есть воинах, не усомнится никогда. Что касается исчезновения драгоценности, то «Небесный Лотос», заявил он, мог быть похищен очень сильным экстрасенсом и гипнотизером. Атташе считал, что подобный человек, обладающий необычными способностями, без проблем способен пройти мимо любой охраны, а ящик с бриллиантом ему открыл, сам того не сознавая, советник посла по культуре.

– …Ничем иным происшедшего я объяснить не могу, – недоуменно пожал плечами атташе.

– Хм… – Гуров тоже пожал плечами, выражая этим свое сомнение. – Если, как вы говорите, Зага Ле Ашши сам открыл ящик с бриллиантом под воздействием гипноза, то откуда тогда на замке признаки того, что его открывали дубликатом ключа? У советника, как вы знаете, ключ подлинный.

Атташе озадаченно замолчал, пощипывая свои густые, грубые, как сапожная щетка, длинные черные усы. Поскольку он никак не мог сообразить, что ответить, Лев задал следующий вопрос:

– Кража произошла ночью. Жилой блок посольства находится на втором этаже. Первый этаж – служебный блок. Скажите, у вас по ночам кто-нибудь имеет обыкновение ходить по этажам? Ну, там, не спится человеку или зуб у него заболел?

Потерев крупный нос, атташе неожиданно кивнул.

– Да, был у нас такой… – подтвердил он. – Кашпутту, советник посла по торговле, экономике и финансам. Он частенько ходил по зданию ночами, поскольку у него, как вы говорите, действительно случались приступы бессонницы. Мы к этому относились вполне лояльно. Даже наоборот, считали, что его бессонница облегчает работу караульных.

– А почему вы говорите «был»? – прищурился Гуров. – Сейчас он где?

– Неделю назад он уволился по состоянию здоровья и уехал домой, – напряженно глядя в одну точку, негромко произнес атташе. – Великий Будда! Неужели этот человек мог оказаться предателем?!! Если позволите, я сейчас же пойду на наш коммутатор и свяжусь с Па-Оту-Сама. Пусть выяснят, прибыл ли он домой…

– Да, пожалуйста, выясняйте, – кивнул Лев и попросил: – Следующего ко мне пригласите.

Следующим оказался новый советник по торговле и финансам – худощавый, для буттулальца достаточно высокий человек средних лет. Он прибыл всего два дня назад и поэтому окружающее воспринимал лишь как некую экзотику, поскольку до этого ни разу не был в России. Похищение главной реликвии его родной страны для советника тоже стало серьезным потрясением, но по существу этого события он не мог сказать ничего определенного. На все вопросы Гурова советник лишь беспомощно улыбался и время от времени пожимал плечами. Лишь один момент он смог прояснить достаточно внятно.

Отвечая на вопрос Льва, можно ли было переданные ему дела считать образцово исполнявшимися, советник возмущенно отмахнулся:

– В делах – хаос! Бумаги как положено не оформлены, договора с российскими фирмами не завизированы, все пущено на самотек.

В этот момент в кабинет без стука влетел донельзя встревоженный атташе.

– Господин детектив! Кашпутту до дома не доехал! Он бесследно исчез! – тяжело дыша, сообщил он. – Я все понял… Это его рук дело! Это он организовал похищение «Небесного Лотоса» и спрятался на Западе. Но ничего! Наши кшаттру найдут этого мерзавца и под землей.

Следом за атташе в кабинете появился и посол. Выслушав атташе, он сокрушенно вздохнул.

– Вот как?.. – На лице его отразились горечь и досада. – А ведь он происходит из благороднейшей семьи Буттулала, почтенной и уважаемой. Мне скоро на пенсию, и все были уверены в том, что именно он займет мое место. Как же он мог так поступить?! Такой нелепый финал после десяти лет безупречной работы…

– Простите, господин, но позволю себе с вашей оценкой не согласиться, – подал голос советник по торговле и финансам. – Я сегодня собирался вам доложить, что именно Кашпутту сделал все возможное, чтобы сорвать три выгодные для нас сделки в сфере военно-технического сотрудничества с Россией. Поверьте на слово – он был высококлассный очковтиратель, имитатор работы на благо Буттулала, но никак не патриот, не защитник интересов великого властителя и народа княжества.

Похоже, эта новость для посла стала не менее шокирующей, чем кража бриллианта. Утратив последние остатки сдержанности, он резко стукнул кулаком по столу, что-то сказав на родном языке. Потом, сообразив, что русский сыщик его не понял, повторил сказанное уже по-русски:

– Только теперь я понимаю, какую допустил ошибку, три года назад уволив тогдашнего военного атташе за срыв поставок в Буттулал современных российских средств ПВО. Взамен мы закупили американский хлам, которым не сбить и воробья. Оказывается, за всем этим стоял мерзавец и предатель Кашпутту. Надо срочно сообщить князю Хаммато Рути Ашшага об этом негодяе, заодно оправдать ошибочно изгнанного дипломата. Какой стыд! Я лично напишу ему письмо и попрошу прощения… Ах, Кашпутту! Как же ты нас подло предал!..

– Вы сказали, что этот Кашпутту – представитель некой благородной семьи? – уточнил Гуров. – Хм… Вполне возможно, что этот человек претендовал на нечто гораздо большее, нежели пост посла в России. Думаю, в этом и кроется причина его поступка.

Поспешно утерев платком пот со лба, посол недоуменно посмотрел на Льва:

– Вы полагаете, Кашпутту замышлял государственный переворот? Но по нашей конституции главой княжества может стать только потомок князя Рамангутти. А Кашпутту, хоть он и из знатного сословия, не является даже побочным потомком Рамангутти. И даже если бы он смог каким-то образом захватить власть, ни армия, ни суд, ни государственный совет его ни за что не признали бы. Он потерпел бы поражение, лишь начав свой мятеж.

– И тем не менее родословную этого Кашпутту проверить стоило бы очень тщательно, – сдержанно улыбнувшись, посоветовал Гуров. – Мне кажется, в ней могут оказаться некие «подводные камни». И очень серьезные.

Вспомнив, из-за чего он, собственно говоря, снова сюда зашел, посол сообщил, что просмотрел журнал записи посетителей и в целом ни один из них подозрений у него не вызвал. Разве что некий уроженец Апеннин, представившийся как самостоятельный итальянский путешественник, странствующий по всему миру. Назвался визитер Николо Леганни. Путешественник интересовался возможностью получения визы, чтобы в конце весны посетить княжество Буттулал. Приняв эту информацию к сведению, Лев попросил предоставить максимум информации и по этому путешественнику. Желательно с фотографией.

…Итоги бесед Станислава Крячко с сотрудниками посольства оказались не менее результативными. Старший советник посольства, совмещавший в себе, как и все прочие посольские чины, несколько должностей, припомнил, как месяц назад он случайно услышал разговор все того же Кашпутту по сотовой связи. Советник по торговле и финансам говорил какие-то непонятные вещи совершенно абсурдного свойства. И только сейчас старший советник начал понимать, что тот с кем-то обговаривал детали операции по похищению национальной святыни, подменяя обычные слова иносказаниями. В самом деле, как можно было бы понять сказанное кем-то: «… Прилетит ворон, пропоет соловей, я откую луч луны, и тогда бутон лотоса откроется, когда падет черный полог…»?

Кроме того, весьма интересную информацию сообщил один из охранников. Он припомнил, что два дня назад, дежуря у ворот посольства, на другой стороне улицы увидел какого-то человека, который вел себя очень подозрительно – озирался, рассматривал ограждение и здание. Сотрудница посольства, совмещавшая должности делопроизводителя и доктора – представительная дама «выше средних» лет в национальном одеянии из ткани, напоминающей тафту, – также поведала некие занятные факты. По ее словам, Кашпутту обладал даром «улми», особым типом гипноза, что в Европе именуется «суггестией», однако всегда почему-то тщательно скрывал это.

– А как вам удалось об этом узнать? – с интересом глядя хоть и на пожилую, но все еще сохранившую грацию и привлекательность женщину поинтересовался Стас.

Та в ответ чуть заметно улыбнулась:

– Потому что «улми» владею и я. Кстати, некие задатки подобного дара есть и у вас с вашим товарищем. Как его? Гуров? Но их еще развивать и развивать, на что потребовался бы не один год. А Кашпутту свой дар всячески отрицал и говорил, что даже не представляет, как им пользоваться.

– И насколько сильными были у него такие способности? – снова спросил Крячко.

– Почти как у меня… – снова улыбнулась дама. – Во всяком случае, внушить состояние «каменная статуя» большинству людей он смог бы без особого труда.

– «Каменная статуя» – это как? – прищурился Стас.

– Это состояние человека, который внешне ведет себя вроде бы как обычно, но на самом деле действует, не сознавая происходящего. Как живая машина. И когда он выходит из состояния «каменная статуя», то совершенно ничего не помнит, хотя в том состоянии он как бы и думал, и осмысливал происходящее.

Женщина говорила чуть нараспев своим щебечущим голосом, и в какой-то миг Крячко вдруг ощутил, как окружающий мир стал внезапно от него словно бы отдаляться. Поспешно взяв себя в руки, он быстро вернулся к реальности.

– Что за ерунда?! Знаете, сейчас у меня было некое странное состояние, – подозрительно посмотрел он на нее. – Это вы на меня так подействовали?

Она с доброжелательной улыбкой утвердительно кивнула и развела руками.

– Простите, но вам это надо было ощутить лично. Иначе как можно понять разницу между, скажем, горьким и соленым, если все это не попробовать на вкус? Человек, впадая в состояние «каменная статуя», порой толком даже не понимает, в какой миг он перестает принадлежать самому себе. Кстати, вы это заметили. У вас воля очень сильная.

Станислав, с трудом сдержав горделивую улыбку, потер лоб и спросил:

– В таком случае вы наверняка могли бы погрузить охранников в состояние «каменная статуя» и выяснить у них, что именно происходило с ними минувшей ночью, что они видели и что делали.

– Мысль, конечно, очень интересная, – произнесла женщина после минутного молчания, – но есть ряд обстоятельств. Во-первых, на подобную процедуру нужно искреннее согласие каждого из проверяемых. Во-вторых, если кто-то из них и подвергся подобному воздействию, то обладающий «улми» вполне мог наложить своего рода «замок» на воспоминания, снять который возможно, лишь лишив человека рассудка или даже самой жизни.

– Я вас понимаю, но поймите и вы нас, – Крячко говорил строго и убедительно. – Мы не чудотворцы, а обычные сыщики. И чем активнее нам будут помогать, тем быстрее нам удастся раскрыть кражу и найти похищенное. Поговорите с кем-то из начальства. Если сами не рискнете принять такое решение, может быть, разрешат старшие по рангу.

– Я обязательно вам об этом сообщу, – покидая кабинет, пообещала дама.

Проводив ее взглядом, Стас вспомнил один скандально-курьезный случай еще конца восьмидесятых. Случилось так, что его попытался загипнотизировать некий «экстрасенс». В одном из провинциальных областных центров завелся свой доморощенный «целитель и колдун», который «силой магии» брался решить любые проблемы. И со здоровьем, и в личной жизни… Впрочем, справедливости ради стоило бы отметить, что кое-какие методики этот шарлатан все же освоил. В частности, он мог воздействовать на психику впечатлительных дамочек, вводя их в гипнотический сон.

Пользуясь этим их состоянием, он без проблем выведывал пин-коды их пластиковых карт, коды домашних сейфов, места расположения тайников с заначками «на черный день». Если посетительница была молода и хороша собой, «экстрасенс», невзирая на семейное положение клиентки, беззастенчиво пользовался ее телом, снимая происходящее на купленную за сумасшедшие деньги видеокамеру (в ту пору это было нечто).

Однажды к нему обратилась молоденькая девушка – старшеклассница одной из школ города. Она очень хотела, чтобы на нее обратил внимание учитель физики – молодой, видный собой парень, который на ученицу не обращал никакого внимания и собирался жениться на физкультурнице – тоже, как и он, вчерашней студентке. Увидев юную посетительницу, очень недурную собой, «колдун» решил воспользоваться ситуацией и, игнорируя тот факт, что ей нет восемнадцати, «оприходовать», как и всех прочих.

Но недаром говорится, что бог шельму метит. Да и воздает по делам и заслугам. Не замечаемый клиенткой «колдуна» ее одноклассник, который давно мечтал о том, чтобы та обратила на него внимание, стал свидетелем визита к «экстрасенсу». Парень как-то уже слышал разговоры о том, чем на самом деле «пользует» своих клиенток «народный целитель». Он поспешил к его дому и, перебегая через улицу, едва не попал под такси, в котором ехал Станислав Крячко, прибывший в тот город по своим служебным делам.

Выслушав сбивчивый рассказ юноши, Стас поспешил с ним к обиталищу «экстрасенса». На стук в дверь «колдун» вышел к нежданным гостям и, явив свои гипнотические способности, в момент обратил парня в недвижимый манекен. Стас, на которого его гипнотические «флюиды» никакого влияния не оказали, поспешил прикинуться загипнотизированным. «Колдун» завел их к себе в прихожую и приказал стоять там, а сам ушел в свой «магический кабинет».

Но в отличие от загипнотизированного парня юная клиентка «целителя» к его психологическому воздействию оказалась более стойкой и, даже будучи в состоянии полусна, оказала сластолюбивому негодяю сопротивление. «Сеанс магии», в ходе которого предполагалось как бы добровольное вступление с ним в связь, вылился в попытку вульгарного, гнусного изнасилования. Трудно сказать, на что рассчитывал «колдун», выкручивая руки своей оглушенной гипнозом жертве и пытаясь ее раздеть, но неожиданно кто-то крепкой, сильной рукой схватил его за шиворот и отшвырнул в другой угол комнаты.

Сразу же сообразив, что с одним из незваных гостей он здорово «прокололся», переоценив свои гипнотические способности, негодяй, владея техникой карате, решил применить в отношении него способности иные. С воплем «Кья!!!» он ринулся на незнакомца. Но тот умело блокировал его выпад и, немедленно перейдя в контратаку, провел мощный удар в челюсть. Мгновенно утративший связь с этим миром, «колдун» мешком повалился на пол. Когда он пришел в себя, то понял, что его жизнь висит на волоске. Незнакомец, держа своими крепкими руками его шею на излом, жестко уведомил:

– Сейчас же, без дураков, парня и девчонку приведи в чувство. Если чего напортачишь – шею сверну в один миг!

Прибывшая опергруппа городского УВД нашла в квартире «колдуна» кучу видеокассет с весьма откровенными сюжетами. Негодяя поместили в СИЗО, где он дожидался суда. Случившееся, хотя эту историю особо-то и не рекламировали, стало пищей для суждений и пересудов. В числе жертв «экстрасенса» оказались жены, сестры и дочери людей, имеющих в городской иерархии немалый вес, в том числе и в криминальной. Поэтому всего за день до первого судебного заседания «целителя» нашли в камере повешенным.

…Еще несколько охранников, побывавших на собеседовании с Крячко, говорили одно и то же, повторяя почти слово в слово: ничего не видел, ничего не знаю, ни о чем не догадываюсь.

Когда опера со своими делами наконец-то управились, посол пригласил их в служебную столовую посольства отведать национальных буттулальских блюд, после чего они отправились в главк.

…Генерал Орлов, выслушав доклад, очень сдержанно оценил сделанное за эти часы. Резюмировав, что, в общем-то, можно было наработать и больше, он поинтересовался:

– Ну, и какова ваша основная версия? Кто, по-вашему, украл «Небесный Лотос»?

– Если исходить из полученной информации, то, конечно же, единственный виновник случившегося – бывший сотрудник посольства Кашпутту, – неспешно произнес Гуров. – Но что-то мне подсказывает, очень уж легко у нас все сложилось. Прямо как по заказу. Чувствую, если вцепимся в эту версию, запросто можем пойти по ложному следу. Так что надо будет как следует все хорошенько обдумать…

Стас, ничего не сказав, согласно кивнул головой, поддержав мнение приятеля. Орлов, почесав за ухом, нахмурился:

– И долго предполагаете обдумывать?

– В процессе работы… – за обоих ответил Крячко. – У нас уже сегодня, вполне возможно, пройдет процедура допроса охранников с использованием гипноза. Их докторша, зовут ее… Э-э-э… Роно Заратто, сейчас решает вопрос с разрешением на такой сеанс.

– Ну, добро… – кивнул Петр. – А вам не показалось странным, что вор взял только бриллиант, оставив без внимания все прочие экспонаты?

– Об этом я и сам думал, – поддерживал его Лев. – И на мой взгляд, это только подтверждает версию виновности Кашпутту. Если драгоценность была украдена как символ государственной власти неким потомком князя Рамангутти, то все прочее ему абсолютно «до фонаря». Если он сядет на трон, все эти богатства в любом случае будут принадлежать ему. Хотя! Я не исключаю и того, что вор именно так все и собирался обставить, чтобы мы искали незаконнорожденного наследника, а на самом деле причина кражи банальна до полного маразма.

Орлов выслушал его с задумчиво-отсутствующим видом, после чего снова поинтересовался:

– А кто-нибудь, кроме нашего сегодняшнего гостя, подтвердил, что вчера вечером бриллиант и в самом деле был помещен в свой футляр и сейф? И когда Зага Ле Ашши среди ночи открыл сейф, кто-то рядом был и видел, что там действительно ничего нет?

– Да, все и всё подтвердили, – ответил Лев. – Вечером при укладке бриллианта в сейф присутствовал и сам посол, и Роно Заратто, и атташе, и советники… А ночью охранник видел, как Зага Ле Ашши доставал из ящика золотой футляр и шарил в ящике рукой. Кстати, я прямо из посольства созвонился с Жаворонковым и дал команду обзвонить все вокзалы и аэропорты, чтобы выснить, когда и в каком направлении из Москвы отбыл гражданин Буттулала Кашпутту. Когда ехали назад, Жаворонков сообщил, что на имя Кашпутту еще неделю назад был куплен билет на рейс до Лондона. Но Валера авиацию поднапряг и выяснил интересное обстоятельство: именно этот пассажир в последний момент от полета отказался.