Как пережить кризис. Терапевтические практики «ленивой мамы»

Реакция на стресс

Есть разные реакции на стресс: бей, беги/прячься, замри. В зависимости от ситуации, степени стресса, личного опыта и индивидуальной предрасположенности у человека запускается одна из этих реакций.

Люди, реагирующие в режиме «бей», испытывают подъем энергии, переходят к активным действиям. Это те, кто в кризисе начинают новые проекты. Это те, кто на волне кризиса поднимают продажи. Моментально перестраиваются под новые потребности социума.

Люди с реакцией «беги/прячься» уезжают из города, из страны или просто на дачу, подальше от всего происходящего, туда, где нет никакой связи. Если нет возможности спрятаться физически, то хотя бы спрятаться от новостей.

Люди с реакцией на стресс «замирание» замедляются. Тормозят. Пытаются понять, что происходит. Наблюдают за происходящим без активных действий.

Люди с реакцией «бей» уже подготовились к локдауну, скупив гречку с туалетной бумагой, а «замиральщики» с удивлением обнаружили пустые полки в супермаркете. Если вы узнаете себя в этом типе реакции, то знайте, она не хуже предыдущей. Ни одна реакция не хуже и не лучше других. Есть подходящая и не подходящая для конкретного человека в конкретной ситуации.

Моя естественная реакция на стресс в большинстве случаев – замирание. Когда-то я завидовала людям с преобладающей реакцией «бей» и тому, как эффективно они действуют. Казалось, они так быстро адаптируются к переменам, молниеносно принимают решения. Потом поняла, что решения эти по большей части импульсивные, действия хаотичные. Может, повезет, и решение, принятое на эмоциях, окажется верным. А может, и нет, и тогда придется разгребать последствия. Хотя бездействие тоже может иметь последствия. И в той и в другой стратегии есть непредсказуемость. Приняла это – и больше не упрекаю себя за медлительность и заторможенность в стрессе. Если эту физиологическую настройку не перепрошить, то надо хотя бы перестать с собой бороться. Если я буду стараться действовать не так, как естественно для меня, то введу себя в еще больший стресс.

А вдруг можно перепрошить? Может ли преобладающий тип реакции поменяться? Может. Есть примеры, когда человек в детстве чаще всего замирал, а во взрослом возрасте реакция поменялась на «бей» Примеры есть. Технического решения нет. Возможно, это связано с какой-то гормональной перестройкой в организме. Сознательно переучить себя сложно, потому что первичная реакция на стрессовое событие все равно будет бессознательной.

Эмоции в кризисе

Чем выше у человека эмоциональный интеллект, тем легче ему проживать кризисы. Казалось бы, если у человека низкий эмоциональный интеллект, то он менее чувствительный, а значит, меньше нервничает, легче проходит через кризисы. Но это не так работает. Эмоциональный интеллект – это способность распознавать свои и чужие эмоции, их причины и связанное с ними поведение, способность чувствовать и сочувствовать и вообще быть адекватным ситуации. При низком эмоциональном интеллекте человек тоже испытывает эмоции, но не осознает их и себя в моменте. То есть он нервничает, но вместо того, чтобы признать это и предпринять попытки как-то уравновесить состояние, активно действует. Действия, совершенные на эмоциях, не всегда рациональны. Последствия действий, совершенных в состоянии аффекта, усугубляют и без того кризисную ситуацию. Там, где человек с высоким эмоциональным интеллектом мог бы рассказать о своем состоянии, объяснить причины, попросить поддержки, человек с низким эмоциональным интеллектом психует, ссорится с близкими, замыкается в себе.

Как можно повысить уровень эмоционального интеллекта? Например, через простой, но такой важный вопрос: «Что я сейчас чувствую?» Даже просто проговорить свое состояние, рассказать кому-то о нем или описать чувства в дневнике – уже бывает целительно. Потому что, называя то, что чувствуем, мы проясняем для себя происходящее, помогаем себе осознавать свое место в нем.

У меня родилась такая метафора. Эмоция – как книга, и можно ее читать, находя разгадку, почему у меня возникает именно такая эмоциональная реакция на событие. Случилось событие – и меня сверху засыпало разными книгами. Я могу лежать под этим завалом. Могу выползти из-под завала и делать вид, что ничего особенного не случилось, периодически запинаясь, пока продираюсь через кучку книг. Могу отгородить себя от этой кучи ширмой. Жить дальше, не заходя за ширму. В этом случае я сама себя обкрадываю, потому что освоенного жизненного пространства становится меньше. Могу прибраться, расставить книги на полке, рассортировать по цвету или в алфавитном порядке. Они по-прежнему есть, я их вижу, но передвигаться они не мешают.

Я не могу повлиять на погоду и на многие другие обстоятельства. Но я могу влиять на то, какой я буду в этих обстоятельствах.

Острый ненормативный кризис запускается событием, которое делит жизнь на «до» и «после». Событие может затрагивать всю страну или только конкретную семью. Или даже только конкретного человека. Последнее маловероятно. Я даже не могу подобрать пример такого события, которое заденет только одного человека, не задев его близких. Если у человека случается несчастье, переворачивающее привычную жизнь, то членов его семьи эти перемены не могут не коснуться. Исключение: одинокий замкнутый человек. Исключение не в том смысле, что одинокие люди застрахованы от кризиса, а в том, что они могут столкнуться с кризисом один на один. И тогда приходится рассчитывать только на себя, на самопомощь, саморефлексию.

Вина за произошедшее

Есть теория, эксплуатируемая в популярной психологии, граничащей с эзотерикой, о том, что все, что с нами происходит, мы создаем сами. Не преднамеренно, не специально, но создаем, ради какой-то пока неосознаваемой выгоды. Что все происходящее с нами – это личный выбор и личная ответственность. Конфликты вовне – это отражение внутренних конфликтов. Полученные травмы – это доведенная до материального воплощения аутоагрессия. Лягушка из притчи специально в молоко упала, чтобы мышцы на лапках накачать. А та, которая утонула, – это был ее выбор. Наверное, она потеряла смысл жизни. (Надо пояснить, что это сарказм?)

Начну с того, что это красивая гипотеза. Можно написать тысячу цепляющих текстов, объясняющих, почему это так. Можно подобрать тысячу примеров. Доказать нельзя. Технически невозможно.

Теория прижилась, пользуется популярностью, потому что имеет свои плюсы. Например, такие: если этот кошмар в своей жизни я создал сам, значит, сам его и разберу. Я отвечаю за все, что происходит в моей жизни. И как будто бы, если я пойму, для чего мне это надо было, то получу гарантию, что больше такого не повторится. Вот сейчас над своим состоянием поработаю, внутренние конфликты разрешу – и во всем мире прекратятся войны… У этой теории есть определенные плюсы: дает ощущение контроля над внешней реальностью.

Мужчина сообщает, что влюбился и уходит жить к новой возлюбленной. Можно объяснить себе это так: «Я сама создала такую ситуацию для того, чтобы освободить место в своей жизни для чего-то нового, я переросла наши отношения, но не могла решиться уйти. И поэтому своим поведением подтолкнула его к уходу. Это все по моей воле и мне во благо». Перестрадав, действительно можно найти очевидные плюсы в своем новом положении. Спустя пару лет рассказывать подругам свою версию событий, объясняя, какими бессознательными мотивами и действиями подтолкнула мужчину к уходу, чтобы зажить счастливо. И уж новый мужчина точно не уйдет, потому что внутренний конфликт проработан, «я все осознала». Придуманная причина и реальная причина могут не совпадать. Реальная причина может быть гораздо прозаичней. Мужчина внезапно и сильно заболел любовью. В реестре психических заболеваний любовь значится под номером F63.9 «Расстройство привычек и влечений неуточненное». Не сильно понятно, отчего случается и как лечить. Такая причина не успокаивает и не дает иллюзию контроля над всем, что происходит в жизни. А вдруг и нового мужчину такая болезнь накроет? «Любовь нечаянно нагрянет». Поэтому безопасней включить магичность мышления: «Я создала, я управляю, у меня все под контролем. Больше никаких нечаянностей».

Если ситуация позволяет найти ресурс в идее «я это создал сам», можно в это поиграть и извлечь поддерживающие смыслы. Но минусы у этой теории тоже есть. Легко провалиться в чувство вины. Заняться самобичеванием. Особенно в ситуации, когда произошла действительно непоправимая трагедия.

Вина – это чувство, объектом которого является некий поступок человека, который кажется ему причиной негативных последствий. Действие или бездействие. В здоровом варианте выход из вины происходит через другие действия, через ответ на вопрос «Что я могу сделать, чтобы исправить ситуацию?». В здоровом варианте человек либо что-то делает для улучшения, либо понимает, что ничего сделать не может, и тогда вина трансформируется в ощущение бессилия.

Нездоровый вариант – это когда человек ничего изменить не может и вообще от него в данном случае ничего не зависит, но он при этом застревает в отравляющем чувстве вины, которое переходит в самобичевание. Так бывает, если в детстве он часто получал послание «Это все из-за тебя». Родитель сорвался, накричал, в сердцах разбил тарелку, а потом говорит: «Вот видишь, как ты меня довел? Это все из-за тебя». Или ребенок днем кричал, бесился. А потом у бабушки поднялось давление. Оно, может быть, по другой причине поднялось, но ребенку говорят: «Это из-за тебя». Пирог в духовке подгорел. «Это из-за тебя! Ты меня отвлек!» Впрочем, магическое мышление детей в период эгоцентризма (3–4 года) настолько велико, что они сами могут придумать, что все вокруг исключительно из-за них. Мама в плохом настроении – из-за меня. Родители ругаются – это из-за меня. Родители развелись – точно из-за меня. В моей практике была девочка, которая считала, что папа умер из-за нее. Она качалась на качелях с подружками и громко смеялась. А когда пришла домой – узнала, что папа умер. Папа тяжело болел. Мама и другие близкие родственники знали, что его уход близок, морально готовились, но ничего девочке не сказали, чтобы не расстраивать раньше времени. Поэтому смерть папы для нее была сильным потрясением. Девочка решила: «Я много смеялась – и поэтому папа умер». Абсурд? Но бабушка часто говорила: «Не надо сильно смеяться, а то потом плакать будешь» – так и случилось. Поэтому девочка решила больше не смеяться и не улыбаться на всякий случай тоже. Со временем, конечно, способность смеяться и улыбаться вернулась, но каждый раз приходилось отгонять суеверный страх.

Повторюсь, но это важная мысль. Выход из вины – в ответе на вопросы «Что действительно от меня зависит? На что я действительно могу повлиять? Что от меня не зависит? На что я не могу влиять?». А после стоит делать то, что считаешь нужным и возможным, не сливая энергию в проживание вины.

Есть молитва, которую знают даже атеисты и обращаются к ней время от времени. По-английски ее именуют Serenity Prayer – «Молитва о спокойствии духа» или «Молитва безмятежности». Варианты формулировки несколько отличаются:

«Господи, дай мне разум и душевный покой принять то, что я не в силах изменить, мужество изменить то, что могу, и мудрость отличить одно от другого».

«Господи, дай мне спокойствие духа, чтобы принять то, чего я не могу изменить, дай мне мужество изменить то, что я могу изменить, и дай мне мудрость отличить одно от другого».

«Господи! Дай мне силы изменить в моей жизни то, что я могу изменить, дай мужество и душевный покой принять то, что изменить не в моей власти, и дай мне мудрость отличить одно от другого».

Смысл один. Уметь отличать ситуации, когда нужны действия и нужна сила, а когда нужно принять бездействие и бессилие.

Если совсем ничего нельзя сделать для исправления ситуации, то накрывает ощущением бессилия. Что с ним делать? А с ним ничего делать не надо, потому что на то оно и бессилие, что сил никаких нет его изменить, трансформировать. Но важно, чтобы ощущение бессилия не захватило тотально. Есть то, в чем я бессильна. И есть то, где я что-то могу. Вместе с бессилием есть сила и возможность.

Я бессильна выключить дождь, но могу открыть зонт. Я бессильна отменить снег, но могу взять лопату и почистить дорожку. Я бессильна остановить инфляцию, но могу искать новые варианты заработка. Я бессильна в идее создать идеальный безопасный мир, в основе которого доброта и нравственность. Но я могу продолжать транслировать эти ценности.

Пока я тотально смотрю туда, где я бессильна, я не делаю даже то, что могу. Поэтому, принимая свое бессилие в определенной области, нужно продолжать что-то делать в надежде, что от этих действий будет польза. Выход из бессилия, как и в случае с виной, в ответе себе на вопрос: «Что я сейчас могу делать?» Уменьшая ощущение бессилия, мы становимся способны с надеждой заглядывать в будущее.